Радостно побежал к пророку — благодарить. Елисей отказался принимать дары — бог ему не позволял. Сириец предложил одарить хотя бы его слугу. Елисей и на это не согласился.

Полководец поклонился пророку в пояс и поехал восвояси. Слуга Гиезий никак не мог забыть о невостребованных подарках сирийского гостя. Не выдержал, побежал догонять вельможу. Догнал. Сириец смотрел исподлобья.

— Что-нибудь не так?

— Да нет, всё так. Мой хозяин от подарков отказался, но сейчас к нам пришли два богомольца с Ефремовой горы — им твоя помощь пригодилась бы. Если ты не передумал, барин, то эти юноши с радостью приняли бы твои дары.

— Сколько?

— Скажем, талант серебра и два комплекта нарядов от Армани их бы удовлетворили.

— Нет вопросов. А серебра возьми лучше два таланта — чтоб делилось легче.

Гиезий нагрузил своих слуг сирийским добром и вернулся домой. Подарки он спрятал в надёжном месте и пошёл к Елисею, как ни в чём не бывало.

— Далеко ли ходил, слуга мой верный?

— А я никуда не ходил, батюшка. В мазанке своей сидел безвылазно.

— Врать нехорошо, молодой человек. За то, что ты пошёл к сирийцу попрошайничать, получай его болячку на себя.

Так Гиезий стал прокажённым.

Юные пророки стали тяготиться обществом Елисея и необходимостью ютиться с ним на одном подворье. Обратились к нему с просьбой — отпустить их на Иордан — порубить леса и построить себе домики.

Да, леса на берегу Иордана знатные, даже на Енисее такого кедрача нет.

— Идите, если вам так хочется.

— Нам хочется, отец ты наш духовный, чтобы и ты с нами сходил, а то, мало ли что.

— Отчего же не сходить?

Пошли к Иордану и занялись лесоповалом. Лесорубы из попов никакие. Один из них уронил топор в реку.

Как надо рубить лес, чтобы топор, вырвавшись из рук, улетел на середину реки?

Для этого нужно очень сильно постараться. Юный пророк расстроился и горько заплакал.

— Чего ты рыдаешь, как барышня? — спросил его Елисей.

— Топор я одолжил, как теперь я его верну?

— Покажи место, куда он упал.

Увидев место, куда упал топор, Елисей бросил туда простую деревяшку. Топор всплыл!

По этому поводу есть хорошая русская поговорка. «И поплыл топор по реке».

Как только излечённый сирийский стратег Нееман (очень ближневосточное имя, вы не находите?) вернулся в Дамаск и доложил царю о благополучном излечении, самодержец обрадовался.

— Ну, наконец-то, а то я уже скучать начал. Так, быстренько собирай войска и вперёд — на Израиль! Война — знак благодарности по библейски.

Обновлённый Нееман («нейман» — новый человек!) объявил всеобщую мобилизацию в сирийских вооружённых силах. После мобилизации собрали полководцев в штабе и начали планировать боевые действия.

Каким-то образом Елисей узнавал места дислокации сирийских войсковых частей и вовремя предупреждал об их изменениях израильского царя, которого он, как мы видели, ни во что не ставил.

Но патриотизм — удивительная вещь.

Ещё мы можем сделать вывод о том, что разведка Елисея была на высоте.

Это и наличие большого количества «сынов пророческих», которые постоянно окружали старшего пророка, говорит о наличии некоей могущественной организации на манер ордена иезуитов.

Сирийский царь «встревожился» по этому поводу и приказал провести расследование — кто из его приближённых военачальников является «кротом»?

Расследование показало, что канал утечки информации не обнаружен.

Положение спас слуга сирийского царя (слуги всегда всё знают!).

Слуга доложил, что информация необъяснимым образом становится достоянием израильского пророка Елисея, а тот передает её своему монарху.

Венадад (так звали сирийского самодержца, если вы забыли) снарядил отряд специального назначения — изловить пророка-резидента и доставить в Дамаск. Отряд прибыл к жилищу Елисея и начал готовиться к захвату.

Слуга пророка выглянул в окошко и обеспокоился — за воротами хозяйского дома бегали странные вооружённые люди, отдавали друг другу короткие чёткие команды, наносили на лица зелёные полосы, щёлкали затворами автоматов и всё такое. А Елисей, как ни в чём не бывало, гонял чаи.

— Хозяин, у нас проблемы. Там, за забором собрался сирийский корпус быстрого реагирования и, сдаётся мне, они что-то замышляют.

— Не бойся, сынок. Нас намного больше, чем их.

С этого момента Елисей занялся гипнозом. Слуга, который не поверил, что сирийцы в меньшинстве, стал первой жертвой его новых способностей.

Елисей начал бормотать молитву и слуга увидел, что вся местность до горизонта заполнена израильскими войсками.

Войска эти, конечно же, не были настоящими, ибо пророк не стал насылать их на сирийцев. Вместо этого, он внушил супостатам, что они слепы.

Сирийцы перестали воспринимать окружающее в визуальном ключе. Получается, что Елисей зря старался — кроме его слуги никто не видел огромного виртуального воинства.

Елисей вышел за калитку — к слепым сирийцам. Оккупантов не очень беспокоил факт собственной слепоты. Они продолжали заниматься своим делом — готовились к захвату.

— Вы ищете кого, ребята?

— Ищем, батя. Тут где-то живёт пророк Елисей, нам поговорить с ним надо, парочку вопросов задать и вообще.

— Вы всё перепутали: он живёт в другом месте. Давайте, я провожу вас прямо к его дому.

Пророк повёл сирийских захватчиков в Самарию. Они пошли за ним гуськом, послушные, как дети.

Привёл прямо на главную площадь израильской столицы. Щёлкнул пальцами — сирийцы пришли в себя. Удивлённо оглядывались вокруг, не понимая, что происходит.

На площадь подошёл царь — узнать, что за шум возле главпочтамта. Увидев причину шума, он спросил пророка.

— Может их «того», отец родной?

— Зачем так? Ты же не пленил их в бою. Лучше накорми гостей, чем бог послал, и отпусти восвояси.

На площадь вынесли столы. Всех оккупантов накормили от пуза, дали харчей на дорогу, проводили до ворот и долго махали вслед платочком, утирая слезу.

«И не ходили более полчища сирийские в землю Израилеву».

Правда, красивый конец истории? Прямо, как в сказке про царя Салтана.

Но автор библии не даёт насладиться нам хэппи-эндом. Уже в следующем предложении он разрушает нашу веру в счастливые концы, а заодно проявляет свою лживую сущность.

«После того собрал Венадад, царь Сирийский, все войско свое и выступил, и осадил Самарию».

Вот так.

Венадад взялся воевать не на шутку — осадил Самарию так плотно, что в столице начался голод. Израильтяне начали кушать всё подряд — ослиные головы и голубиный помёт.

Ослиная голова была деликатесом, её продавали по 80 сиклей серебра. Голубиный помёт шёл дешевле — по 5 сиклей за мешочек.

Израильский царь делал ежедневный обход крепостной стены, когда к нему обратилась горожанка с просьбой о справедливости.

— В чём проблема, уважаемая?

— Тут такое дело, государь. Вчера моя соседка предложила решение продовольственного вопроса. Сначала мы должны были съесть моего сына, а на следующий день — её сына. Моего сына съели — всё чин чином. А сегодня она спрятала своего ребятёнка — не хочет делиться. Некрасиво получается.

Получилось действительно нехорошо. Как в анекдоте про курильщиков: «сегодня курим твои, а завтра — каждый свои».

Царь начал горевать — прямо на стене порвал свою тельняшку и пообещал отрезать голову Елисею тупым перочинным ножиком.

В самом деле — в городе ни одной ложки птичьего дерьма не осталось, а он сидит себе в своей квартирке и со стариками разговоры разговаривает.

Небось, когда за его калиткой сирийские морды появились, сразу вспомнил и про бога, и про волшебство.

Царский слуга побежал к Елисею — арестовывать. Пророк усмехнулся и обратился к старикам.

— Сейчас от царя человечек прибежит. Так вы его внутрь не пускайте, а прищемите входной дверью, чтобы дух из него вон.

Слуга прибежал, дедушки зажали его дверью. Но удавить насмерть силёнок не хватило, ведь голод — не тётка.