Это точно.
Притча о двух сёстрах.
«Были две женщины — дочери одной матери… И блудили они в Египте в дни своей молодости… Там измяты их груди, там растлили девственные сосцы их… Имена им — Огола и Оголива (Самария и Иерусалим)…
И стала Огола блудить, и пристрастилась к Ассириянам… Не переставала блудить и с Египтянами, ибо они С нею спали в молодости и растлевали сосцы ее… И изливали на неё похоть свою…
Сестра Оголива видела это, и её блуд превзошел блуд сестры… Она пристрастилась к сынам Ассуровым… И пришли к ней сыны Вавилона на любовное ложе… И пристрастилась к любовникам своим… У которых плоть — плоть ослиная… И похоть, как у жеребцов…
Так ты вспомнила распутство молодости твоей… Когда Египтяне жали сосцы твои… Посему я возбужу против тебя любовников твоих… И приведу их против тебя со всех сторон…
И обступят тебя кругом… И поступят с тобою яростно… Отрежут у тебя нос и уши, а остальное твое от меча падет… И оставят тебя нагою и непокрытою… И открыта будет срамная нагота твоя…
Будешь пить чашу сестры твоей… И выпьешь ее, и осушишь, и черепки её оближешь… И груди твои истерзаешь…
Так приходили к Оголе и Оголиве, распутным женам… Созвать на них собрание и предать озлоблению и грабежу… И собрание побьет их камнями и изрубит мечами… И узнаете, что Я Господь Бог…»
Аминь.
«Я Господь: не отменю, не пощажу и не помилую…»
После этого пророк проклинает от имени бога города Тир, Сидон и вообще — весь Декаполис. А за что?
Египетского фараона он обозвал крокодилом.
«Я вложу крюк в челюсти твои, и к чешуе твоей прилеплю рыб… И брошу тебя в пустыне, и отдам на съедение диким зверям… И узнают все жители Египта, что Я Господь Бог…»
Да уж, тут они не ошибутся.
«Я наведу на тебя меч, и истреблю у тебя людей и скот… И сделаю Египет пустыней… И рассею египтян по народам… И раскидаю мясо твое по горам…»
Бедняга, совсем запутался.
Ливану он тоже пообещал светлое будущее, даже кедру ливанскому досталось — порубили его «за гордыню».
В Апокалипсисе упоминается князь Гог из земли Магог, которого будут бить при Армагеддоне.
Который год все ломают голову: кто он такой, этот парень. Но не Иоанн его придумал, а Иезекииль, как вы уже догадались. Вот, что обещают Гогу.
«И вложу удила в челюсти твои, и выведу тебя и все войско твое… И поднимешься на народ Мой, на Израиля, как туча… И будет это в последние дни… И пролью дождь, и каменный град, и огонь, и серу… И покажу Мое величие и святость Мою…»
Вот, в чём святость и величие — в огненном дожде и сере.
Ну, а потом Гог и всё его войско будут разбиты и уничтожены. Всё, как обычно.
Конец книги напоминает «Числа» и «Левит». Проще говоря, заканчивает Иезекииль рутиной и канцелярщиной.
Книга пророка Даниила.
Даниил тоже был апокалиптиком (чуть не сказал — эпилептиком). То, что Иоанн не списал у Иезекииля, то он передрал у Даниила.
Итак, Навуходоносор угнал иудеев в рабство. В рабстве им жилось тяжело.
«И сказал царь Асфеназу, чтобы он из сынов Израилевых привел отроков… И чтобы он научил их книгам и языку Халдейскому… И назначил им царь ежедневную пищу с царского стола и вино, которое сам пил… И велел воспитывать их три года…»
Хм. Это рабство было не хуже египетского.
Среди студентов был Даниил. Царь захотел дать им новые имена. Даниила, например, он решил назвать Валтасаром. Даниил вёл себя, как настоящий раб: топал ножкой, отказывался «оскверняться» царской едой и выпивкой.
Этим он очень напугал своего «куратора». Асфеназ разразился горькими слезами:
— Что ж ты делаешь, Данилушка, царь меня головы лишит. Мыслимое ли это дело — монаршей пищей брезговать?
Даниил предложил начальнику евнухов провести эксперимент. В течение десяти дней одна часть студентов питалась в царской столовке, а другая часть принимала пищу собственного приготовления. Ударили по рукам.
Через десять дней оказалось, что сторонники еврейской кухни так похорошели лицом и телом!.. Асфеназ дал добро на кулинарное новшество.
Что они там ели, трудно сказать, но у Даниила начались галлюцинации. Видения, если говорить на языке библии. (Понятное дело, что эта еда всем понравилась!)
Через три года Асфеназ выбрал четырёх самых толковых студентов и представил царю. Царь был очень доволен их познаниями и выучкой.
И служил Даниил со товарищи халдеям «до дней Кира», а это полвека.
Итак, Навуходоносору начали сниться странные сны. Могло ли быть иначе? Конечно же, нет. Сценарий накатан.
Теперь нужно, что бы кто-то их растолковал. Интересно, кто бы это мог быть? Риторический вопрос, не так ли?
Да, Валтасар растолковал царю его сон и за это…
«Царь Навуходоносор пал на лице свое и поклонился Даниилу… И велел принести ему дары… И возвысил Даниила и дал ему много подарков… И поставил его над всей областью Вавилонскою…»
Бурные и продолжительные аплодисменты. Но Даниил не так прост. Он попросил царя, чтобы «областью Вавилонскою» правили три его друга, а он…
«Остался при дворе царя». На всякий случай, а то, мало ли…
Подведём итог. Навуходоносор завоевал Иерусалим, привёл иудеев «в полон».
В полоне было так: иудейского царя Иехонию он возвысил над другими вавилонскими царями, трёх иудеев поставил управлять вавилонской областью, а Даниила сделал своим главным советником.
То есть, издевался над иудеями, как только мог. За это его проклинали все пророки.
Жизнь продолжалась. Однажды Навуходоносор поставил в столице золотого истукана. И собрались высшие чины империи «на открытие истукана».
Вы слышали? Я думал, это в СССР придумали — открывать мемориалы и памятники, разрезать ленточки и произносить речи. Но я ошибался.
Была и речь на открытии мемориала. Народу объявили, как и когда надо этому истукану поклоняться. Тех, кто не пожелает исполнять процедуру, пообещали живьём бросить в печь — прямо, как Бонивура.
Все радостно загалдели и принялись поклоняться. Нет, не все. Три друга Даниила не принялись поклоняться. Тут же нашлись добрые люди, которые заложили иудеев царю — с потрохами.
— Царь, а эти, как их, которые правят вавилонской областью — не поклоняются. Плевали они на твой указ — с водонапорной башни.
— Как так? — рассвирепел царь Навуходоносор. — А ну-ка позвать сюда Ляпкина-Тяпкина! В смысле — Сидраха, Мисаха и Авденаго.
Позвали. Те явились — не запылились.
— Чего звал?
— Ребята, вы почему не поклоняетесь истукану? Хотите, чтобы я вас в печке зажарил?
— Да не зажаришь ты нас в печке, хватит понты колотить. Хотел бы зажарить, давно зажарил бы. А мы живы — здоровы.
Царь потупился. И то правда — они нарушили, а он слово своё не сдержал, не казнил наглецов.
— И вообще, заруби себе на носу, царёк ты наш опереточный. Мы твоим божкам не поклонялись и не будем поклоняться. У нас есть наш бог, — они завели глаза кверху, — ему и только ему мы поклоняемся.
Сказали и радостно заржали.
Вот ведь, какое дело. Всю дорогу иудеи поклонялись кому-то другому. Весь Ветхий Завет об этом. А тут вдруг вспомнили о своём боге. Надо же.
Навуходоносор обиделся. Всё-таки он возродил Вавилон, завоевал кучу государств, а тут три балбеса, которых он выучил за свои деньги, выкормил, выпестовал — начинают ему качалки править. В религиозном смысле.
И приказал их в печку бросить. Халдеи радостно затолкали трёх иудеев в топку. И затопили буржуечку «нефтью, смолою, паклею и хворостом». Горело красиво.
Огонь вырывался из топки на сорок локтей. Даже халдейских кочегаров пожгло. А наши герои бродили по топке, как ни в чём не бывало, и распевали псалмы.
Царь был поражён. Он позвал героев из печки. Герои вышли — даже дымом от них не пахло. За это царь возвысил их ещё больше, чем прежде, если это вообще возможно.
