Сначала она не поняла, где она. Только что была дома, ужинала с мужем — и вот она оказалась на какой-то отмели посреди реки. Как ей объяснили позже, то была река Междумирья, река Равновесия, что может привести к любому миру. Ее нашли, обучили… и сказали: "Когда набегаешься, то возвращайся".

Дочь самурая, магесса, человек из немагичекского мира… Какого она делает здесь? К тому же странное местное пророчество — не хотелось бы погибнуть в этом мире.

— Хирохи-сама, — раздался за ее спиной голос Таниэля.

Эльфийский придурок… Он кровожадный, искренне рад боли чужих, ему доставляют удовольствия страдания чужих, ему приносит радость каждая смерть, к которой он приложил руку. И почему она разрешила ему присоединиться к команде?

— Да, Тан? — подняла голову японка. — Что-то не так?

— Да нет, все в порядке, — покачал головой тот, и в его глазах отразилась нерешительностью. — Тут просто кое-кто хочет вас увидеть.

— Кто? — в замешательстве спросила дочь самурая.

— Я, — раздался голос от другого края поляны.

Темнота чуть отступила, и сформировалась фигура. Высокий, изящный мужчина с каштановыми волосами, чуть оранжевыми от пламени костра и сияющими золотыми глазами без белка и зрачка. Контролер.

Есть миры, и они собраны в связки-зоны, отличающимися по степени воздействия хаоса на них. Всего связок пятнадцать, и столько же Контролеров, не допускающих их развала или уничтожения входящих в них миров.

— Почему ты рядом с основной фигурой пророчества? — спросила его Хирохи, откидывая волосы за спину. — Неужели так велика вероятность его исполнения?

— Почти стопроцентная, — кивнул шатен, присаживаясь около костра. — Позволь представиться: меня называют Мечиславом. Тебя же зовут Узумиро Хирохи.

— А еще говорят, Контролерам телепатия не свойственна, — буркнула она. — Ты пришел, потому что мое появление в игре уменьшило вероятность исполнения предсказания?

— Угадала, — улыбнулся Мечислав, показав игольчатые зубы. — Но не все так просто. Если бы это было так, я бы сам ее давно убил.

— Закон Равновесия, — хмыкнула дочь самурая. — Богам не нужно появление существа, равного по силе Контролеру.

— Но и просто так ее тоже не убить, — кивнул вампир. — Ей суждено погибнуть от рук предателя.

— И что же ты предлагаешь? — подняла бровь черноволосая женщина, поглаживая рукоять своей катаны.

— Я нашел того, кто сможет ее убить, — усмехнулся контролер. — Эльрэн!

Из тени леса вышла еще один человек — но, присмотревшись, брюнетка поняла свою ошибку. Высокий рост и изящное сложение, острые уши, легкая поступь: перед ней был эльф. Его светлые, почти платиновые чуть вьющиеся волосы были коротко и неровно острижены, отчего топорщились в разные стороны. Глаза закрывала черная повязка — он был слеп. На правом бедре, в ножнах из чешуйчатой черной кожи была бретта.

Хирохи почувствовала ничем не объяснимый страх. Вокруг этого эльфа были так переплетены магические поля, что…

Он видел смерть!

Ее особым навыком было умение видеть то, что было с человеком в виде свечения вокруг тела — ауры, как говорил ее учитель. Этот эльф многое испытал… Ясно виден и след от демонической сущности, и сотни лет одиночества, и несчастная любовь, и способность простить и отпустить, и боль… и мгновение счастья перед смертью.

— Вот он, — повел в его сторону рукой шатен. — Он сможет завершить пророчество.

— Мое имя Эльрэн, — кивнул эльф. — Я могу убить Рилири Рийо.

Ночь, звездное небо — и летучая мышь, рассекающая крыльями пространство. Все-таки в рассказах простого люда про вампиров есть доля правды…

В любой игре он никогда не ставил только на одного игрока — а в этой он тем более не может так поступить. Сейчас он отправил того, кто раньше был Каэлем, чтобы он убил Рилири. А параллельно сделал ставку и на Безликих в ее сознании, и подбросил пару подсказок Темному Владыке — и даже не забыл ту оговорку в пророчестве, и делает все, чтобы в крайнем случае события пошли по тому руслу.

Кто такие Контролеры?

Есть миры, и они собраны в связки-зоны, отличающимися по степени воздействия хаоса на них. Всего связок пятнадцать, и столько же Контролеров, не допускающих их развала или уничтожения входящих в них миров.

Есть тот, кто главенствует над мирозданием — бог Рилл. Есть его ученица, Мириэль. А есть и те, кого называют Слугами Богов.

Эмиссары, Ассасины и Контролеры. Первые — ищут и обучают тех, кто должен противостоять Хаосу… и будущих Контролеров. Они же еще творят пророчества и приносят известия о карах Божьих. Вторые — уничтожают те миры, которые впадают в грех и карают отступников. А третьи — хранят миры от хаоса.

Он стал Контролером около тысячи лет назад, когда Айла стала одной из Дюжины. Тогда он скитался по Нелле в поисках смерти…

А нашел учителя.

Эмиссара.

Сейчас одному из тех миров, за которые он отвечает, угрожает опасность. Он должен предотвратить ее — любой ценой.

Но сердце — не камень. Ему жалко эту девчонку, жалко и все тут. Может, это оттого, что из-за нее Эалэ изменилась в лучшую сторону. Может, потому что она пытается совершить небывалое — сломать пророчество. Может быть, потому что она спасает Безликих.

Все может быть.

Как там она говорит? Спасения достоин каждый, если в нем есть хоть что-то хорошее. Идеалистка наивная… Жизнь из таких, как она выбивает и идеализм, и излишнюю наивность. Да хоть та ложная память, что он тогда создал для нее — но и тогда, наблюдая за ней с помощью методов Контролера, он видел, что она в глубине души осталась прежней. Но, наверное, она просто еще слишком мало видела в этой жизни…

И его когда-то жизнь так же обломала. Он был молод, идеалистичен и влюблен — но Айла стала одной из Дюжины, предав его, предав свое дело…

… И предав весь свой мир.

Было больно. И обидно. Тогда с его глаз пала некая пелена, что была раньше. Он больше не хотел любить, не хотел верить в добро, не хотел жить. Жизнь жестока…

Многие называют его холодным, отстраненным и жестоким. Дураки… Это жизнь жестока, а он жизнеспособен.

Но вот только… в последнее время мучает вопрос — а правильно ли он все делал. Правильны ли были все его решения, которые принесли боль хотя бы одному смертному.

Он не может ошибиться. Не может!

По крайней мере, так кажется…

Летучая мышь растворилась среди сумрака леса.

Все началось около полутора тысяч лет назад, в середине эпохи Рийо. В эльфийской семье у воина и волшебницы родился сын, который наверняка бы повторил путь кого-либо из родителей — либо охрана Светлого Леса, либо созидание новых лесов.

Все это казалось ему очень скучным — хотелось приключений. И однажды молодой эльф ушел из отчего дома, сказав, что никогда туда не вернется. За спиной были только несколько книг с заклинаниями в заплечном мешке, а справа на поясе висела старая отцовская бретта.

Он недолго пространствовал — просто не повезло напороться на эльфов из Темнолесья, которые своих собратьев из светлого леса люто ненавидели — и не безответно. Ему грозила смерть…

Вот в тот момент и пробудилась демоническая сущность, заложенная в нем. Любопытство Тьмы.

Что есть любопытство? Информационный голод. Осознание того, что есть то, чего ты не знаешь — и жажда познать это.

Любопытство смешалось со злостью, и эльфу стало интересно: а что будет, если забыть про ценность жизни и просто поджечь напавших на него? Ведь так просто сказать заклинание Огня — и любопытство будет утолено.

Он тогда утолил свое любопытство — и вот тогда и явился перед ним Темный Владыка. Короткое, содержащее слишком мало информации объяснение… и ему вновь стало любопытно: что значит быть одним из Дюжины?

Он обрел мощь, невероятную мощь — такая магам и не снилась. Но он не мог утолить одно.

Свое любопытство.

Когда ему было примерно шестьсот лет, в Черный Замок пришла Айла, или Лайлайла (если уж говорить о ее сущности). Она была совершенно разочарована в жизни, и тогда он задал себе еще один вопрос: а что будет, если он поможет ей обрести веру в жизнь?