Вдруг за спиной Родриго послышались шаги и тихий смех, и к соседнему столику подошли две девушки примерно его возраста. Одна из них была весьма симпатичной и стройной, с выразительными карими глазами и длинными светло-русыми волосами, вторая — менее привлекательной, немного полноватой, с черными кудрями. Каково было удивление молодого мужчины, когда он услышал из их уст родную имагинерскую речь. Подружки оживленно делились впечатлениями об острове, иногда поглядывая украдкой на мускулистую загорелую фигуру незнакомца в черных очках, с крупным родимым пятном на щеке.

«Да — верно говорят, что мир тесен. Эх, девчонки, девчоночки! — думал про себя любовник Вероники, натягивая на брови панаму, стараясь не подавать вида, что слова девушек ему понятны, — не было бы у меня важных дел, я бы вас научил взрослым играм. Не остров бы обсуждали, а как я вас всю ночь по постели гонял.… Устроил бы я вам экзотические приключения. Ничего, уж как-нибудь обойдемся. Как вернусь домой, компенсирую…»

Родриго отвел взгляд от своих соотечественниц и, глотнув соку, повернулся лицом к автостоянке. Белый кабриолет продолжал стоять на своем месте.

После кафе Родриго погулял по причалу, изображая из себя заурядного туриста, вернулся к универсалу и уселся в кресло водителя. Нетерпеливо барабаня пальцами по рулю, он то и дело поднимал скучающие глаза к затянувшемуся сероватыми облаками небу, затем снова опускал их и пробегал ими по улице за причалом.

Минут через десять на горизонте вдруг замелькали знакомые силуэты Мидаса и Оксаны, в руках которой появилась пластиковая сумка с сувенирами, купленными на местном рынке. Они прошли между рядами припаркованных машин и сели в белый кабриолет.

«А сейчас куда ты собираешься поехать, амиго? Домой или на прогулку? На яхте сегодня не будем что ли? Ладно, я с тобой… — соображал Родриго, заводя двигатель».

Бизнесмен, преследуемый серебристым универсалом, вскоре покинул стоянку и, проехав два километра в северную сторону, оказался у ботанического сада, посреди которого стояла старая губернаторская резиденция с красно-белыми стенами.

Преследователь и в этот раз предпочел отсидеться в своей машине, так как ходить за Калано не было никакого смысла — инсценировать несчастный случай здесь бы все равно не получилось.

Примерно через час влюбленная пара вышла из живописного парка, полного всякого рода тропических деревьев и кустарников, нагулявшись по аккуратным аллеям, проложенным лабиринтом между пестрыми цветниками, и вернулась к белой машине.

До конца дня бизнесмен и его красивая спутница успели посетить деревню Сети Сидадиш (в буквальном переводе — «Семь Городов»), спрятанную в угасшем жерле огромного пятикилометрового кратера на западе острова, у берегов двух разделяемых узким мостом живописных сине-зеленых озер, окаймленных лесом и пастбищами. Затем, часам к шести, насытившаяся прекрасными впечатлениями пара возвратилась в Понту Делгаду, накупила продуктов в супермаркете, намереваясь поужинать на борту яхты, оставила белый кабриолет на парковке у гавани и вышла в море.

Родриго, безотвязно, как тень, следивший весь день за бизнесменом, остался на набережной, кусая беспомощно губы и провожая хмурым взглядом парусную яхту, отплывшую далеко к горизонту. Любовник Вероники в итоге решил, что сегодня уже больше нет смысла преследовать Калано и вместо этого разумнее будет где-нибудь поужинать, а конспирации оставить на завтра.

Было у него в запасе еще две попытки.

Мидас и его любимая, как обычно, проснулись около половины одиннадцатого и к полудню — в этот раз Оксана сама приготовила завтрак — уже были готовы отправиться в очередной тур по Сау Мигелю.

Прогулявшись верхом на лошадях вдоль зеленых берегов одного из небольших озер посреди острова, часам к трем после обеда, пара села в машину и отправилась загорать на небольшой пляж к востоку от Понты Делгады. Затем, когда им надоело лежать на вулканическом песке, они поехали в один из дайвинг центров в Вила Франка ду Кампу (это был тот же самый прибрежный городок, в котором Родриго проходил курсы погружения с аквалангом) и наняли катер с инструктором-водолазом. В начале восьмого вечера, уставшие от столь активного отдыха, бизнесмен и его белокурая спутница вернулись в Понту Делгаду, поужинали в рыбном ресторане и прошлись по брусчатым улицам портового города, пока на помрачневшем небе не блеснула луна, и не пришла пора возвращаться домой, в Акациевую ферму.

Почти весь день за Мидасом, проживавшим самые счастливые три недели своей жизни и наслаждавшимся любовью прекрасной красавицы, следила пара враждебных глаз. Не предполагал Калано, что его счастье может породить презрение, — причем именно презрение, а не обычную зависть, — что кто-то в это самое мгновение желает его безжалостно разрушить.

Однако интуиция Мидаса по-прежнему молчала и не пробуждала в нем ни малейшего предчувствия невидимой угрозы. К тому же он не имел никаких явных поводов беспокоиться — остров сам по себе не таил никаких опасностей, да и никто из конкурентов по бизнесу, вроде бы, не покушался на его жизнь и, вообще, все было в полном порядке, как в сказке.

«Ну что же, амиго, ты и сегодня от меня убежал, сука, — думал угрюмый Родриго, водя пальцем по экрану планшета и разглядывая страницу Мидаса Калано в твиттере, — завтра-то я уже не имею права промахнуться,… но как же мне тебя достать-то, черт побери! Эх, не могу я это дело завалить, никак не могу! Не можешь ты вернуться домой живым! Ничего личного, амиго, но твой отпуск должен закончиться досрочно, иначе меня ждут жуткие неприятности. Сам виноват — не приспичило бы разводиться, я бы и не подумал сюда ехать. А вот уж нет, заиграл в тебе гормон, захотелось новой игрушки. Хотя я б на твоем месте тоже с этой красоткой замутил бы. Признаю — есть у тебя вкус. Ты смотри-ка, у них ни одной общей фотки нет в твиттере. Чего, амиго? Боишься, что желтая пресса станет писать о твоей любовнице? Все и так уже знают, с кем валяешься в постели, не велика тайна…»

Просмотрев последние сообщения (Мидас уже умудрился выложить снимки, запечатлевшие его сегодняшние приключения), Родриго встал с постели, прикрытой мятым зеленым покрывалом, поставил планшет на тумбочку и удалился в кухню. Достав из холодильника пиццу в вакуумной упаковке, купленную днем на заправке, и разогрев ее в микроволновке, он сел за серый столик у занавешенного окна и зачавкал, размышляя, что делать дальше.

После легкого перекуса и освежающего душа молодой мужчина вернулся в свою комнату и лег на постель. Спать никак не хотелось, поэтому он решил отвлечь себя от дурных мыслей каким-нибудь фильмом, но перед этим, на всякий случай, снова залез в твиттер, чтобы проверить, не написал ли Калано что-нибудь напоследок.

«Ого!» — спонтанно воскликнул молодой конспиратор, прочитав сообщение, появившееся минут за тридцать до этого. Перед тем, как заползти под одеяло, Мидас поделился со своими подписчиками планами на утро, написав следующее: «Решено! Завтра после обеда моя яхта возьмет курс на Моштейруш. Ждите фотографий!».

Любовник Вероники вскочил с постели, подошел к деревянному столику и начал разглядывать дорожную карту. Моштейруш (в переводе с португальского это слово означало «монастыри») отыскался быстро — это было небольшое, всего в тысячу двести человек, поселение на северо-западном побережье острова Сау Мигель, окруженное пастбищами и зеленой мозаикой плантаций. Вблизи берега над волнами возвышались несколько громадных каменных монолитов, один из которых отдаленно напоминал своим треугольным профилем очертания монастыря, от чего, собственно, и произошло название местности.

Родриго начал тут же перебирать в уме варианты того, как воспользоваться случайно выпавшей возможностью, понимая, что другого шанса у него, скорее всего, не будет.