— После битвы, когда остатки наших людей, раненые, измученные, уставшие, добрались до Олимпа, Изида была уже там, — продолжил Курт свой рассказ. — Один только Кузнец не удивился. Видимо, он знал об этом. А она лишь сделала вид, что так и надо. Она не стала объяснять «почему» и «как».

— А ты пытался спросить?

— Пытался, сотни раз. Но она лишь говорила, что это слишком сложно, — обреченно развел руками Курт.

— А сам-то как думаешь? — задал я вопрос.

— Есть слишком много идей. Скорее всего, это не основное ее тело, — предположил Курт. — То есть, ее настоящее тело где-то лежит, пока она управляет этим. Но это лишь версия.

— И поэтому она может изменять это тело? То, которым управляет? Потому, что оно ненастоящее? — начал строить я гипотезы, сморщив лоб.

— Нет, если она может создать себе тело и полноценно управлять им, то она уж точно может изменять и основное тело, — уверенно возразил Курт моим словам.

— А какие еще у тебя идеи были по поводу ее бессмертия?

— Самые разные, — вздохнул Курт, почесав нос. — Есть даже идея, что Изида и Первый — это один человек.

— Нет, вот в это я точно не поверю, — сказал я и легонько рассмеялся.

— Да, согласен, тупая идея, — поддержал меня Курт. — Предыдущий вариант наиболее вероятен.

Странно, но я начал доверять словам Курта. Ему просто незачем мне врать. Да и готов поспорить, что эту историю могут подтвердить очень многие.

— Что же еще она не договаривает? — продолжал я свой маленький допрос.

— Первый в Мечте около восьми лет. Может больше. Изида появилась чуть позже него. Говорит, что где-то на неделю после Первого. Тебя не смущает, что те же Кузнец, Пастырь, Нептун являлись одними из первых, кто появились в Мечте, но они тут всего лет шесть.

— На что ты намекаешь? — закатил я глаза.

— На то, что если верить ее версии, то они вдвоем с Первым жили тут несколько лет. И никого более. Тебе не кажется это странным?

— Я не до конца улавливаю ход твоих мыслей, — пытался всё же выбить я прямой ответ из Курта. Потому, что я действительно не совсем понимал, что он имеет в виду.

— А еще она убеждает всех в том, что Первый крайне опасен, хотя никого из ныне живущих в Мечте он и не трогал, — подталкивал меня Курт к мысли. И тут я понял, что он хочет сказать.

— Намекаешь на то, что они с Первым как-то вырезали всех местных жителей?

— Я не знаю, как объяснить иначе этот перерыв в переходах, — пожал плечами мой собеседник.

— Возможно, этот перерыв можно объяснить тем, что действительно никто пару лет тут не появлялся? — решительно возразил я.

— Да, это вероятнее всего, — неожиданно согласился Курт. Я почему-то думал, что он будет отстаивать эту идею до самого конца. Но нет, он приятно меня удивил. — Просто Изида совсем не рассказывает о времени, проведенным с Первым. Именно это настораживает.

— Может, ей просто больно это вспоминать? Может, они с Первым любили друг друга? — строил догадки я.

— Да, они были любовниками. Она это прямо признает, — подтвердил мои мысли Курт. — Знаешь, когда попадаешь на необитаемый остров, и вместе с тобой всего один человек, особого выбора нет.

— Я хочу уйти, — тихо произнес я.

— Могу проводить тебя до входа в Олимп. Мне несложно. Да и парень ты неплохой, вроде, — выдвинул Курт предложение. Это предложение было действительно щедрым, но у меня в голове вертелась другая идея.

— Нет, я не хочу сейчас возвращаться. Я хочу уйти куда-нибудь подальше. Подумать над всем. Потренироваться в одиночестве, отточить навыки. Потому, что я без практики буду абсолютно бесполезен и тебе, и Изиде.

— Хм, да, я знаю одно место, где достаточно спокойно, — задумавшись, начал Курт. — Только, Паша, прошу тебя, не думай слишком много. А то один такой ушел уже подумать, а вернулся с безумной идеей и начал собирать армию.

— Крестоносцы? — уточнил я.

— Да, — кивнул предводитель Нирваны. — Кузнец говорит, что Пастырь когда-то был один из нас, из жителей Олимпа. Еще до моего перехода.

Мы ускорили шаг. Курт начал вести меня туда, куда я и просил. Приятно. Он оказался чуть лучше, чем я о нем подумал вначале. И, разумеется, он был хорошим лидером для своих людей. Что уж тут скрывать, он умен, очень харизматичен, подозреваю, что и в бою с ним могли сравниться лишь немногие. Но всё же его напряженные отношения с Изидой…

— Сколько ты в Мечте? — поинтересовался я.

— Около четырех лет. Мы с Марсом приблизительно одновременно совершили переход. Как он там, кстати?

— Жизнерадостен, быстр, добр, — отчеканил я, и Курт улыбнулся. — Однако он часто тебя вспоминает и скучает по временам, когда все вместе жили в Шпиле.

— Я тоже скучаю, — честно признался Курт. — Но пока Изида будет продолжать скрывать правду, мы не сможем вновь объединиться.

Проблема в том, что я мог понять их обоих, мог понять обе позиции. И обе эти позиции имели равное право на существование. Изида была непреклонна в том, что не хочет раскрывать свои секреты. Курт был непреклонен в том, что Изида слишком многое скрывает.

— Я понимаю, почему Нирвану так назвали. Явная аналогия с Куртом Кобейном. Но почему тебя назвали Куртом? В честь этого самого Курта?

— Да. Потому, что первым делом я сотворил гитару, — просветил Курт.

Гитара. А Марс создавал шоколадку. Но мне Изида сразу сказала создавать именно нож. И стрелял я в первый же день. Видимо, меня с самого начала подготавливают к войне и только к ней. А в те времена была мирная жизнь. И Курт, наверное, тоже был другим. Как и все те, кто находится в Мечте значительное время.

Но это правильно. Было бы куда страннее, если бы мы создавали цветочки и бегали бы за бабочками. Возможно, так должно быть в идеале. А, возможно, так оно когда-нибудь и будет…

— Мы уже почти пришли, — сообщил Курт, когда мы подошли к одному из зацементированных выходов. Он быстро растворил заслон, и мы вышли на улицу.

На поверхности стояла ночь. Лишь звезды и Луна освещали местность. Да, я уже совсем забыл, что ночь в городе и ночь вне населенных пунктов — совершенно разные вещи. Ночью в городе всё прекрасно видно. Тогда как в безлюдной местности ночь была действительно темна, и сложно разглядеть даже то, что у тебя под ногами. Воздух на улице значительно прогрелся, температура была не меньше пятнадцати градусов.

— Пройдешь в ту сторону километра два. Придется преодолеть небольшой лесок. Там будет озеро, — начал рассказывать о маршруте Курт. — Туда не заходят патрули крестоносцев.

— Спасибо, — поблагодарил я Курта.

— Слушай, может тебя проводить?

— Нет, я как-нибудь сам справлюсь.

— Мы еще увидимся, — сказал Курт, протянув мне руку.

— Возможно, — ответил я, пожал ему руку и отправился в указанном им направлении.

Итак, у меня восемь патронов (тот, который дал осечку, я выкинул), много мыслей в голове и большие планы. С конфликтом Курта и Изиды я могу разобраться позже, когда вернусь. Надеюсь, что смогу разобраться. И выведать у Изиды ее секреты. А еще помочь ей справиться с тем, что она пережила, если ей будет нужна такая помощь. Но сейчас я планировал тренироваться. И откинуть все ненужные мысли. Изида делает на меня ставку? Я докажу, что я — выигрышная ставка. Но не сейчас. Всему свое время.

…Около часа я пробирался к озеру и сел на берегу. Постоянно спотыкался, несколько раз падал, оцарапался о ветки, но всё-таки я дошел. Озеро оказалось достаточно крупным, в воде изумительно отражались звезды. Да, это именно то, что мне нужно. Немного побыть одному. А побыть одному в таком замечательном месте вдвойне приятно. Для меня сейчас это лучшее лекарство…

Сны. Я любил свои сны. Самые разные, даже те, которые обычно принято называть «кошмарами». Я всегда пытался выносить из них нечто полезное. А в случае, если ничего полезного не было, я относился к ним, как к бесплатному просмотру фильмов. Пускай иногда попадались и плохие фильмы с глупым сюжетом и бездарными актерами, но разве в бодрствовании никто из нас никогда не смотрел плохих фильмов?