Мне стоит залезть на дерево, подумала Джейм в тот момент, когда Жур за её спиной так и сделал, под дикий скрежет когтей и ливень коры.

Однако, что-то подсказывало ей стоять на месте. Так она и поступила, даже когда раторн с шумом помчался на неё, подобно лавине, заполняющей мир белым грохотом.

В последний момент он вильнул в сторону, из-под его копыт летели жалящие струи гальки. Джейм ощутила ветер от его движения и резкий рывок куртки, когда его носовой рог, дёрнув, распахнул её, оставив цепочку капелек крови у её горла. Его занесло в сторону, он остановился и развернулся, быстро перебирая ногами.

Затем он вновь ринулся на неё.

В этот раз жеребёнок снова остановился в шаге от неё и встал на дыбы, белые копыта молотят воздух по обе стороны от её головы. Она почти отстранённо отметила, что светлая, похожая на перья, шерсть скрывает острые рудиментарные шпоры, растущие сзади каждого сустава щетки волос за копытом. Его дикий, мускусный запах наполнял её ноздри, она знала, что он пытается ввергнуть её в панику и заставить двигаться. Просто дёрнись в любую сторону и он вдребезги разобьет ей череп, но он не мог убить её осознанно и открыто.

Они оба поняли это одновременно. Раторн отступил назад, встав на всё четыре ноги, и зло уставился на неё, нос к носу. Затем он фыркнул, повернулся задом наперёд и порысил прочь, выгнув хвост дугой и громко выпустив газы.

— И тебе привет, тоже, — сказала Джейм и внезапно уселась прямо в поток, когда её колени подогнулись.

Винохир приостановилась рядом с мерином, чтобы перехватить несколько укусов травы. На фоне его угрожающе могучего тела она казалась не больше жеребёнка, тонконогая и стройная, хрупкая и иллюзорная. Когда Джейм поднялась и пошатываясь двинулась к ней, она вздёрнула голову и в ужасе застыла с широко раскрытыми глазами.

Внезапно между ними оказался раторн. На сей раз, когда его клыки щёлкнули у самого её лица, она бы не успела отскочить, даже если бы не была достаточно уверена, что он не собирается откусывать его. Прежде чем она успела опомниться, оба копытных галопом понеслись прочь.

Джейм наблюдала за ними, пока те не скрылись из вида, а потом отправилась уговаривать Жура слезть с дерева.

Она потратила оставшуюся часть утра, рассортировывая припасы, принесённые Рутой, на те, которые могли долго храниться, и те, которые не могли, и то, что она однозначно не стала бы есть, даже умирая с голода. В числе последнего, особенно выделялся комок переваренной брюссельской капусты, единой массой наваленный в сумку и похожий на множество влажных, деформированных голов. Среди второй группы, прихваченной из предки знают какой кладовой, был цельный жареный цыплёнок. После некоторого раздумья, Джейм затолкала его и другие скоропортящиеся продукты обратно в седельную сумку, вошла в поток и заклинила всю эту массу среди камней, настолько холодных из-за таянья снега в горах, что её руки полностью окоченели.

Затем они с Журом вернулись к исследованиям.

К западу, скрытый деревьями, действительно был очень приличный водопад, падающий в глубокий бассейн, откуда он изливался стремительным потоком, который бежал мимо её лагеря. Деревья-хозяева нависали над водой, их бледная листва тянулась вверх и дрожала, как от смутного ветерка. Осенью листья должны были улететь к другим деревьям-хозяевам, растущим далеко на юге. Некоторые, похоже, уже начали беспокоиться об отлёте, как будто чувствуя, что время года скоро сменится и дни начнут укорачиваться.

Это укромное местечко похоже гораздо лучше подходит для лагеря, чем место, выбранное ей раньше, подумала Джейм, а затем увидела, что та же мысль пришла в голову и кому-то ещё. В нескольких ярдах от водопада в откосе открывалась неглубокая пещерка. Укрытая под нависающим выступом обрыва, в ней была обложенная камнями костровая яма, с краснеющими угольками, которые всё ещё тлели в глубокой постели из белого пепла. Другие камни образовывали полукруг снаружи. Когда Джейм, осторожно ступая, прошла между ними к яме, её угол обзора изменился и беспорядочные нагромождения внезапно превратились в грубые очертания человеческих фигур. Одна из них неясно напоминала собой полулежащего на спине человека, небольшие голыши для вытянутых рук и ног, кучка плоских камней для торса и круглый булыжник для головы, которому природа даже дала намёк на лицо. Воображение превратило ещё три кучи в сидящих мужчин.

Когда Джейм, пятясь, отступала из пещерки обратно, что-то заставило её посмотреть вверх. На вершине откоса, на губе водопада, стоял человек, глядя вниз на неё. Она видела его только мгновение, достаточно долгое, чтобы заметить капюшон, скрывающий большую часть его лица, и охотничий кожаный костюм, потёртый и покрытый зелёными пятнами, почти невидимый на фоне подлеска. Она едва набрала воздуха, чтобы окликнуть его, как он отступил назад и растаял в зарослях кустов.

По россыпи камней Джейм вскарабкалась на вершину водопада. Однако за время, которое на это потребовалось, незнакомец исчез, не оставив после себя ни отпечатка ноги, ни сломанной ветки или листика, только полёт лазуревокрылых бабочек драгоценная челюсть, спиралями порхающих среди деревьев. Если бы она не наткнулась на его лагерь внизу, она могла бы подумать, что просто вообразила его. И даже так…

Обернувшись, Джейм осмотрела путь, которым пришла. С этой высоты ей открывался вид через деревья-хозяева и рощицу сосен, вниз на луг, где каштановый мерин катался на спине, украшенные бахромой копыта пинали небо. Для него, это, должно быть, рай. Ни раторна, ни винохир видно не было, хотя приступы боли в связи, которой они были теперь объединены, говорили ей, что жеребёнок, хотя бы не ушёл далеко. Вдали за деревьями, растущими у нижней части луга, похоже был разлом, а за ним высокий крутой утёс, увенчанный зарослями деревьев. Она могла слышать отдалённый, глухой рёв воды, бегущей между скалистыми стенами. Могла ли это быть Серебряная? Солнечный свет блестел далеко вверх по её течению, там, где она сливалась с другим, меньшим, но стремительным потоком. Внутри их развилки поднимались нижние предгорья северных Снежных Пиков, униженные в местном диалекте до холмов. За ними виднелись более высокие, более зазубренные горы, включая одну, примерно на том же расстоянии, чьи вершины были укутаны дымом.

Просто замечательно, подумала Джейм. Землетрясения, штормы предвестий, наводнения, а теперь, возможно, вулкан.

Она собиралась спускаться, когда её внимание привлекло что-то на вершине противоположного утёса, лежащего по ту сторону реки. Хоть и почти скрытое листвой, это выглядело как остатки защитной стены, окружавшей разрушенную башню. Она никогда не видела её под таким углом, но всё это казалось тревожно похожим на руины Киторна — что абсолютно не имело смысла. Ближайшим замком на восточном берегу к северу от Тентира была Гора Албан, дом Общины Летописцев, но тогда, прямо здесь неподалеку, должна была располагаться западнобережная крепость Яран, Валантир, а тут не было никаких её признаков.

Затем она вспомнила, что укрепления Заречья изначально стояли парами, построенные древними королевствами Башти и Хатир, чтобы наблюдать друг за другом через Серебряную. С тех пор многие из них полностью исчезли, их разобрали до основания и использовали камни на восстановление и реконструкцию близлежащих замков кенцир. По крайней мере, так было с башней напротив Тентира. Вполне возможно, что это её руины, хотя тогда она находилась гораздо ближе к училищу, чем полагала. Однако, лучше уж это, чем оказаться напротив Киторна, на земле мерикит, всего за несколько дней до летнего солнцестояния.

— В любом случае, — сказала она Журу, когда они отправились вниз, назад в свой лагерь, — мы немного достигнем, если начнём бегать туда и сюда как ошпаренные, а я не смогу никуда деться, пока не решу все вопросы с этим чёртовым раторном.

Жур проигнорировал её, отдав предпочтение блестящему, золотистому жуку, который прогудел у него под носом. Он с треском проглотил его, а потом громко выразил своё отвращение. На вкус тот оказался ужасным. В эту ночь ни он, ни Джейм не испытывали никакой тяги к еде.