Она закашлялась и сплюнула вспененную слюну, мгновением позже пожалев, что не наклонила при этом голову. Рука Рандира опустилась вниз и коснулась её д'хена.

— Что за странная куртка, — пробормотал он, раскрывая её на горле и с бесстрастным интересом изучая небольшие бугорки грудей под белой рубашкой, быстрое отрывистое биение сердца.

Потом он поднял глаза, его зрачки стали расширяться, пока от белков не остались только ободки. Из бездны внутри, с забавляющимся ленивым презрением Джейм разглядывало нечто, обитавшее и в глазах Искусительницы Рандир.

— Так-так, вот и ты, последний прямой потомок Кинци, последняя леди Норф.

Пока он говорил, его голос изменил тембр до ленивого полу-мурлыканья, заставившего кожу Джейм покрыться мурашками.

— И что бы, как ты думаешь, твоя прабабушка Кинци с тобой делала? Потому что ты никакая не леди, а просто костлявая девчонка-сорванец без маски, играющая в солдата. К тому же со шрамом. Повреждённый товар. — Кончики его пальцев прошлись по её щеке, создавая ощущение прикосновения ногтей более длинных и острых, чем его собственных, коротко подстриженных. Он издал лёгкий вздох разочарования. — Я думала, что Каллистина резанула глубже, но не важно; она и сейчас платит за эту ошибку, как и за множество других.

— Кто ты такой?

— Даже сейчас ты не знаешь. Но имя мне легион, как и моим формам и глазам, через которые я смотрю. Ты узнаёшь вот это?

Он распахнул свою куртку у горла. Вокруг его шеи шло ожерелье из человеческих зубов, резцов, обтёсанных до игольчатой остроты. — Корни никогда не перестают кровоточить, — сказал он своим собственным голосом, а не тем, что прежде, и обнажил свои собственные остро заточенные зубы в диком оскале. — Да, члены моей семьи всегда были верными слугами моей леди, а моя мать была одной из лучших. После того, как ты расправилась с ней, моя леди вернула их мне, что бы я не забывал об этом. И я никогда не забуду, так же как и ты.

Теперь Джейм с дрожью вспомнила. Ранет использовала душу одной из её капитанов рандонов, которая прежде была инструктором в Тентире и стражницей в Готрегоре, женщины, имя которой Джейм никогда не могла запомнить, чтобы создать демона для охоты за Киндри. Затем, в тени Башни Ведьмы в Глуши, Отрава, в прямом смысле распорол швы создания Ножом с Белой Рукоятью и сущность демона пролилась на мостовую своего рода чёрной густой грязью с набором зубов — вот этих зубов — плававших на её поверхности, а потом утонувших.

Так вот кто был матерью Симмела и кузиной Искусительницы, оказавшейся в положении, мало отличавшемся от того, в котором оказался сам Отрава после того как жрец Иштар использовал его душу для создания Монстра Нижнего Города — кроме того момента, что Нож, вероятно, уничтожил душу рандона, но не обязательно её тело. С Отравой произошло обратное. Или же нет. Голове Джейм и так слишком досталось, и без попыток распутать подобную загадку.

Рандир приложил палец к губам. — Шшшш. Ты не должна её спугнуть.

— Кого? — Потребовала Джейм, окончательно сбитая с толку, так как его голос снова изменился.

— Кого-кого, миленькую маленькую винохир Кинци, хотя теперь уже не такую миленькую. Я думала, что она мертва. Неважно. Сегодня мы закончим то, что начал мой милый Грешан.

За ним появился хайборн Каинрон. — Что, болтаешь с нашей наживкой? Так не честно, Симмел. Это мы заработали сие сомнительное удовольствие, а не ты.

Рандир вздрогнул. Его лицо, до этого болезненно-желтоватое, побелело от шока, а зрачки внезапно сузились до своих нормальных размеров. Он зашатался на ногах и, спотыкаясь, отступил в кусты, где, как они могли слышать, его сильно вырвало.

— Странные люди, эти Рандиры, — Прокомментировал хайборн.

Джейм узнала в нем участника её первого занятия с Каинронами, того самого, кто хотел поиграть в игры. Теперь он смотрел на неё с ярко горящими глазами и облизывал губы.

— Нет, — сказал за его спиной Горбел.

— Но мой лорд, подумайте, как вами будет гордиться ваш отец! Кроме того, в последствии, кто расскажет?

— Я сказал, нет. — Когда хайборн ворча ретировался, Горбел встал на колени и поднёс кожаную флягу к её губам.

Джейм пила так, как будто могла осушить озеро.

— Хватит, — сказал он и убрал флягу.

— Почему?

— Однажды ты помогла Ардету Тиммону спасти меня из воды, — угрюмо сказал он. — Теперь я помогаю тебе с этим. Мы в расчёте.

Это было не то, что она ожидала. Каинрон был прав: после того, что она сделала с ним самим и его ручным советником, Калдану будет симпатичен любой, кто заставит её страдать; и даже будучи его текущим лорданом, Горбел не имел достаточно безопасного положения в этой змеиной дыре его дома.

По лесу пробежала дрожь. Зашелестели листья, застонали стволы, волнуясь без всякого дуновения ветра. Джейм напряглась и попыталась привести в порядок свои сведённые судорогой ноги.

— Я думаю, — сказала она так естественно, как только могла, — что я, возможно, сижу на змее.

— Более вероятно, что на корне. Дождь, который прошёл прошлой ночью, смыл землю. Да и древесный дрейф, знаешь ли. Некоторые деревья предпочитают проводить лето на верхних склонах, где попрохладнее. К тому же, эта чёртова ива всё тут взбаламутила.

— Она здесь?

— Достаточно близко, и в движении, волочит за собой ломоть горы.

Он встал и говорил, уже будучи поглощён своими мыслями, прислушиваясь. Деревья снова затрепетали.

— Пора в укрытие. Что до тебя, — он посмотрел вниз на Джейм без всякого выражения на лице, — жди.

Оставшись в одиночестве, и неспособная ни на что другое, она ждала.

Что-то приближалось, что-то мерцало между белыми берёзами. Лес, казалось, смещался вокруг них. Поздние весенние цветы горели в тени свежих листьев, шевелившихся от дуновений более прохладного ветерка, чем можно было ожидать в разгар лета. Подобно дыму или туману к лощине медленно подходила винохир. На её краю она приостановилась, недоверчивая как самка оленя, одно изящное копыто застыло в воздухе. Её шкура была кремового цвета, грива, хвост и чулки белыми, как и пятна на спине и по бокам. Её большие тёмные глаза осторожно стреляли по сторонам. Уши дёргались. Затем она фыркнула, откинув голову назад, и топнула копытом.

Джейм уловила след того, что та уже учуяла: крайне особая вонь, которая так и прицепилась к Куртке Наследника. Но она же довольно давно отложила её в сторону.

Холмы изгибали пространство. Возможно, порой они также изгибали и время. Это было не то измученное и изуродованное создание, которое Джейм видела раньше, а то, чем оно было прежде. На мгновение они оказались на сорок три года в прошлом и Грешан притаился за ней в засаде.

— Леди! — Её голос, вырвавшийся наружу, был таким же глухим, как эхо в пустой комнате, изо всех сил пытающимся пересечь десятилетия. — Это ловушка. Беги!

Тванггг…

Казалось, что звук лука сам по себе лёгким касанием создал красную полоску поперёк кремового плеча, таким быстрым был полёт стрелы.

Винохир вскрикнула, повернулась и бросилась бежать.

Симмел выпрыгнул из кустарников вслед за ней, уже наложив на лук новую стрелу, но Горбел схватил его за куртку и грубо развернул к себе.

— Никогда. — Шлёп. — Не причиняй вреда. — Шлёп. — Винохиру. — Шлёп.

Он разжал хватку и Рандир упал.

— Я вызываю тебя за это, лордик, — прорычал он сквозь кровь, льющуюся из разбитых губ.

— Давай. Потом будешь объяснить Коменданту, почему. О, Тёмный Порог.

Стая из полдюжины жуткогончих выплеснулась из подлеска. Они не были гончими, охотниками за запахом, но кровь, пролитая почти под самыми их носами, привела их в неистовство. Большинство рванулось за раненной винохир. Одна кинулась к Рандир. Горбел поймал её на свой кинжал, когда та подпрыгнула, и отбросил прочь.

— Чёрт возьми, глупая потеря хорошей собаки. Лошади! — проревел он, поворачиваясь. — За ними, глупцы, пока они её не схватили!