— Первая кровь этой охоты, — тревожно сказал Ёрим, пока рандон качал на руках мёртвую гончую, — и она наша.

Будет и ещё, подумала Джейм, озирая множество мечей, копий на вепря и луков.

— Мне бы хотелось, — сказала она, не обращаясь ни к кому конкретно, — чтобы они просто оставили его в покое.

Вант покосился на неё.

— В данный момент, леди, мы не можем позволить такому животному свободно разгуливать, не так ли? Или вы думаете, что сможете проехаться на нём верхом?

Это вызвало вспышку смеха; плачевное верховое искусство Джейм быстро стало чем-то легендарным. Мастер-лошадник клялся, что она умудрилась свалиться всеми способами, известными человеку или зверю, и даже изобрела парочку новых.

— Смотрите, — сказал кто-то.

Они перегнулись через перила и вытянули шеи влево, чтобы наблюдать, как в квадрат входит Горбел. Он был одет в охотничий кожаный костюм и нёс копьё на вепря так, как будто знал как им пользоваться. Мастер-охотник в последний раз погладил голову гончей, опустил её на землю и встал, чтобы встретить Лордана Каинрона.

Зрители не могли разобрать о чём они говорили, но растущий гнев Горбела говорил сам за себя. Он, неистовствуя, повернулся к Коменданту.

Шёт послал косую улыбку Харну Удаву, который с каменным лицом стоял у перил, наблюдая, одетый в свою повседневную, мятую одежду.

— Поскольку командир Верховного Лорда не соизволил принять участие в травле и убийстве… ээ… эмблемы своего дома, — всему училищу объявил Комендант своим звонким ясным голосом, — он остаётся здесь и замещает меня в моё отсутствие. Обращайтесь к нему.

Ещё когда Горбел поворачивался, безмолвный и сбитый с толку, Харн покачал своей массивной головой. Нет.

Вант засмеялся, когда лордан Каинрон поплёлся обратно к своим казармам.

— Может быть повезёт в следующий раз, Горбелли!

— Тихо, — сказала Шиповник.

Вант повернулся к ней с высоты своего заносчивого роста, хотя на самом деле, он был даже немножко ниже её. — Что это было, пятёрка?

Не глядя на них обоих, Джейм сказала. — Она имела в виду, «Заткнись, десятка.» Злорадствовать пошло и недостойно.

Когда Горбел проходил мимо Рандир, они разразились сочувственными криками. Один из них, по имени Симмел, обхватил рукой плечи Горбела и шутливо потряс его.

Хмм, подумала Джейм, вспоминая закадычного дружка своего дяди, злополучного Роана. Всякий раз, когда возникала неприятность, похоже что где-то за ней всегда были Рандиры, подталкивающие события.

В толпе у перил она увидела толстые витки золота, обмотанные вокруг шеи кадета. Рандир похоже почувствовала взгляд Джейм и злобно уставилась на неё, подняв руку, чтобы погладить треугольную головку, которая поднялась из её воротника на встречу руке. Так. Рандир получила свою змею обратно, по-видимому, невредимой. Хорошо.

Действительно ли возможно, чтобы целый дом прогнил и испортился? Некоторые Рандиры казались вполне нормальными. Другие… она припомнила Искусительницу и расчётливую, чуждую тьму, которая на мгновение показалась, чтобы выглянуть через её глаза. Комендант сказал, что она вернулась, но Джейм ещё не сталкивалась с ней, да и не желала этого.

Кречет Сокольничего с криком устремился вниз к квадрату, а затем сделал вираж к верхнему окну соколятника, где его ожидал хозяин. Одновременно с этим раздался отдалённый рёв рогов.

— Они взяли след! — закричали несколько голосов. — Ура!

Всадники запрыгнули в сёдла и подхватили поданные им короткие копья для охоты на вепря. Лучники натянули свои луки. Гончие завизжали и в напряжении столпились у дверей зала, чёрные хвосты возбуждённо хлестали их по бокам. Двери открылись. Они хлынули внутрь, через зал Старого Тентира, и наружу, в рассвет. За ними последовали быстрые ноги и копыта.

Кадеты перегнулись через перила, чтобы наблюдать за их отбытием, а затем наступила тишина, по мере того, как шум и крики охоты ослабевали с расстоянием. Горбел бросил своё копьё о землю.

После всего этого казалось совсем скучным и прозаичным идти на завтрак и следующий за ним очередной цикл уроков.

Тем не менее, этот день был наполнен беспорядком и волнением.

Независимо от урока, внимание кадетов продолжало возвращаться к охоте. Долгое время можно было услышать её отзвуки — крики гончих, звуки рогов — приносимые откуда-то издалека переменчивым ветром. Жеребёнок раторна похоже продолжал держаться поближе к Тентиру, играя с преследователями в прятки. И в этом ему, без сомнения, помогала не только странная топология Заречья, но также и разрывы, созданные последним Штормом Предвестий и землетрясением, которые сместили и заменили больше участки ландшафта, некоторые из которых появились с такого дальнего юга, как Водопады.

Возможно, перешёптывались некоторые, он даже мог использовать складки земного пространства, как это делали мерикиты.

Другие над этим смеялись, но тревожно: никто не знал точно, каким образом северные племена могли внезапно возникать в любом нужном им месте Заречья. Некоторые, вроде Лорда Каинрона, с радостью приветствовали странного охотника аборигена в качестве спортивного развлечения, чтобы, в свою очередь, на него поохотиться. Другие помнили судьбу Киторна и содержали стражу, особенно против осенних налётов на скот, но без особой пользы.

Мы здесь чужестранцы, уже не в первый раз подумала Джейм, и земля нам не рада.

Она со своей десяткой шла на, наконец-то, последнее занятие этого дня.

Предыдущие три были тренировками беспорядка и конфузов, когда целые шеренги улан спотыкались об оружие противника, стрелы летели куда угодно, кроме цели (за исключением Ёрима, который, похоже, при всём желании не смог бы промазать), а разгневанный учитель стратегии выгнал половину своего класса, чтобы слегка припугнуть за невнимательность.

В конце концов появился Харн и прорычал, что лучше бы всему училищу успокоиться, или, клянусь Троими, он избавит их от волнения таким бегом-наказанием, подобного которому они никогда не видели, и которого, вероятно, они не переживут.

Горбел, направленный на тот же урок, что и Джейм, всё ещё кипел: — Когти бога, я могу выследить эту зверюгу не хуже любого другого. Я лучший охотник в Рестомире, за исключением, — добавил он поспешно, — Отца.

Пока его приятели уверяли его, что это так, а десятка Джейм прикусила языки под каменным пристальным взором Шиповник, Джейм с сожалением обдумывала судьбу раторна. Для неё Заречье не будет безопасным, или, по меньшей мере, настолько безопасным, как было раньше, пока он не умрёт, но что за ужасная, ненужная потеря!

Вот и их классная комната, большое помещение на первом этаже Старого Тентира, где они должны были практиковаться с некоторыми видами менее известного оружия из арсенала Кенцирата. Джейм внезапно остановилась на пороге, её десятка столпилась за ней. На стойке висели защитные кожаные куртки, защитные маски, а рядом с ними, парами, тяжёлые рукавицы со стальными когтями на кончиках пальцев.

Их инструктором был мрачный Брендан, который выглядел так, как будто у него было слишком много опыта по общению со свирепыми лезвиями за его спиной. И в самом деле, одно сморщенное веко свисало над пустой глазницей, а три параллельных зарубцевавшихся шрама косо пересекали его лицо.

— Аррин-Тар, — объявил он, указав на покачивающееся оружие. — Вы видите их преднамеренное сходство со смертоносными когтями аррин-кенов, а также с редкими, необычными шанирами. Подберите лучше всего подходящую вам пару.

Одна единственная, среди возбуждённой болтовни её одноклассников, Джейм примеряла раскачивающиеся лезвия, отчаянно надеясь, что не одни не подойдут.

— Вот, леди, — сказал инструктор, и бросил ей пару. — Их сделали для ребёнка кендара — как игрушки, не больше — но твои руки почти такие же маленькие. — Он натянул свои собственные рукавицы и пощёлкал сочленениями пальцев. Клинк, клинк, клинк. — Итак, Джеймс?

Джейм стояла, держа рукавицы в своих, уже закрытых перчатками, руках, чувствуя сначала оцепенение, а потом тошноту.