1925 Лошадь Дни-мальчишки, Вы ушли, хорошие, Мне оставили одни слова, — И во сне я рыженькую лошадь В губы мягкие расцеловал. Гладил уши, морду Тихо гладил И глядел в печальные глаза. Был с тобой, как и бывало, Рядом, Но не знал, о чем тебе сказать. Не сказал, что есть другие кони, Из железа кони, Из огня… Ты б меня, мой дорогой, не понял, Ты б не понял нового меня. Говорил о полевом, о прошлом, Как в полях, у старенькой сохи, Как в лугах немятых и некошеных Я читал тебе Свои стихи… Мне так дорого и так мне любо ни мои любить и вспоминать. Как, смеясь, тебе совал я в губы Хлеб, что утром мне давала мать. Потому ты не поймешь железа, Что завод деревне подарил, Хорошо которым Землю резать, Но нельзя с которым говорить. Дни-мальчишки, Вы ушли, хорошие, Мне оставили одни слова, — И во сне я рыженькую лошадь В губы мягкие расцеловал. 1925 Окно в Европу Мне про старое не говори. И в груди особенная радость — Щупают лучами фонари Каменные скулы Ленинграда. Я ходил и к сердцу прижимал Только что увиденное глазом, А по серым улицам туман, Перешибленный огнями, лазил. Много неисхоженных кругов, Много перехваченного боком — У крутых гранитных берегов Не шуршит зеленая осока. Пусть зеленых снов не пощадят, Но одно так дорого и просто — На больших холодных площадях У людей упористая поступь. Мажут трубы дымом дочерна, Лезет копоть в каждый переулок, Стонет Выборгская сторона [23]От фабричного большого гула. Над Невой отчаянно, когда Фабрики гудками выли — Вспоминать ушедшие года И дворец, Расстрелянный навылет. Гудки по-новому зовут, Кричат в тумане о победе, А всадник, скомканный из меди [24], Хотел скакать через Неву. Хотел заводов не понять, Но врезан в глаз Матросский вырез — Матрос у конской морды вырос И спутал поступь у коня. И был приглушен медный топот, А ночью Пушкин прокричал, Что здесь продавлено сейчас Окно <1926>
«Так хорошо и просто…» Так хорошо и просто, Шагнув через порог, Рассыпать нашу поступь По зелени дорог. В улыбчивое лето Бросать среди путей Задумчивость поэта И шалости детей. Луна — под вечер выйди, Чтоб, как бывало, вновь У девушки увидеть Смущенье и любовь. Любовная зараза — Недаром у меня Заходит ум за разум При увяданьи дня. Но от нее я просто Шагну через порог, Чтобы рассыпать поступь По зелени дорог. 1926 Терем У девушки маленькая рука, И девушку держит терем. Все это перешагнули века, И этому мы не поверим. И сгинули в темень И терем и князь. Лихую былину рассеяв, Шумит по загумнам И клонится в пляс Зазвонистая Расея. Забылись кабальная жуть и тоска, И этой тоски не изведав, Любимая девушка будет ласкать От вечера и до рассвета. Затихли бубенчики дурака, И день по-другому измерен… Но мне показалось, Что манит рука И девушку держит терем. И вот — через сад, Где белеет окно, Я прыгаю, как от погони, И нам для побега Готовы давно Лихие и верные кони. Чтоб девушку эту никто не сберег — Ни терем и ни охрана, Ее положу на седло поперек, К кургану помчусь от кургана, И будет вода по озерам дрожать От конского грубого топота. Медвежьею силой И сталью ножа Любимая девушка добыта… Ну, где им размашистого догнать?.. Гу-уди, непогодушка злая… Но, срезанный выстрелом из окна, Я падаю, матерно лаясь. Горячая и кровяная река, А в мыслях — про то и про это: И топот коня, И девичья рука, И сталь голубая рассвета, А в сердце звериная, горькая грусть, — Качается бешено терем… И я просыпаюсь. Ушла эта Русь, — Такому теперь не поверим. вернуться Выборгская сторона — историческая часть Санкт-Петербурга на правом берегу Невы. Фабричный район. На Выборгской стороне родилась первая жена Бориса Корнилова, поэтесса Ольга Берггольц. вернуться …всадник, скомканный из меди… — «Медный всадник» — конная статуя Петра Первого, выполненная Этьеном Фальконе в 1768–1770 годах. Голову Петра лепила ученица Фальконе, Мария-Анна Колло. вернуться …Пушкин прокричал, Что здесь продавлено сейчас Окно В рабочую Европу. — «Окно в Европу» — образ из поэмы А. С. Пушкина «Медный всадник». Пушкин использовал метафору венецианского писателя Альгаротти: «Петербург — окно, сквозь которое Россия смотрит на Европу». |
