Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Русская же партия состояла из всей русской знати за исключением — во время царствования Петра II — семьи Долгоруковых, которые нисколько не заботились о благах государства, были заняты своими личными расчётами и поставили себя в очень невыгодное, совершенно обособленное положение.

Самым выдающимся человеком в русской партии, признанным её главой и руководителем, был старый князь Дмитрий Михайлович Голицын, старший брат фельдмаршала, князя Михаилы[31]. Князь Дмитрий Михайлович, такой же безупречно порядочный, как и его брат, имел все преимущества широкого ума, большой энергии и несокрушимой твёрдости.

Был ещё в русской партии человек большой ловкости и ума — бывший вице-канцлер, барон Шафиров. По своему иностранному очень скромному происхождению[32] и выдающимся заслугам перед Петром I он должен был бы занимать одно из видных мест в рядах « новых» людей, но он был отодвинут в русскую партию ненавистью к Остерману, своему бывшему секретарю, обошедшему его, и которого он, в свою очередь, надеялся сместить. Его большой политический опыт, глубокое знание людей были очень полезны его новым друзьям. Породнившись через свою невестку с Измайловыми и через зятьев с Долгоруковыми, Салтыковыми, Хованскими и Гагариными, он был свой в кругу старой русской аристократии. Хитрый и вкрадчивый, он — бывший министр и любимец Петра I — сумел войти в доверие и милость царицы Евдокии... Долгоруковым Шафиров часто давал мудрые и осторожные советы, которые, к несчастью, были бесполезны... Если бы Пётр II жил дольше, старый барон, несомненно, сместил бы Остермана и вновь сделался бы вице-канцлером...

С этого дня Голицын и Репнин стали близкими друзьями. После блестящей финляндской кампании в 1714 г. князь Михаил Михайлович получил от Петра крупную сумму. Он тотчас заказал зимнюю обувь для своих солдат. Доброта его, скромность и крайняя умеренность в еде (редкое в ту пору явление) были известны всем, и Пётр настолько уважал его, что никогда не заставлял пить. Князь Михаил Голицын, Репнин и Шереметев имели мужество не подписать приговора над царевичем Алексеем. Михаил Михайлович дожил и пережил царствование Петра II, который оказывал ему очень мало внимания, тогда как мачеха несчастного царевича Алексея, Екатерина, поспешила произвести популярного князя Михаила Михайловича в фельдмаршалы.

Младший брат, тоже Михаил, до смерти фельдмаршала, т.е. до 45 лет, назывался молодым князем Михайлом Михайловичем. Он был человек средних способностей, но очень порядочный. При Екатерине I он был президентом юстиц-коллегии. При Елизавете — посланником в Персии, откуда он вывез персиковые деревья, неизвестные до тех пор в России, и развёл их в своём подмосковном имении. В ту пору персики были такой редкостью, что в приезды императрицы Елизаветы в Москву и во время коронования императрицы Екатерины II Голицын, тогда уже генерал-адмирал, являлся во дворец с двумя-тремя корзинами персиков, которые очень высоко ценились тогда.

Образ жизни, в который Долгоруковы втянули молодого государя в Москве, отвлекал его от всякого серьёзного занятия и быстро расшатывал его здоровье. Он любил охоту; этим пользовались и увлекали его в далёкие охотничьи поездки, длившиеся по несколько недель. Обширные леса, окружавшие тогда Москву, были соблазнительны для охотника, и этим воспользовались, чтобы заставить его утвердить резиденцию в Москве, что приводило в отчаяние немецкую партию и «новых» людей, чувствовавших себя неудобно и неловко в старой столице, сердце старой России. Частые и продолжительные отлучки из Москвы, в которые вовлекали молодого государя, были средством оградить его от всякого постороннего влияния. Долгоруковы одни были постоянно при нём, окружали его, следили за ним, не спуская с глаз, и подчиняли своему влиянию совершенно.

Боязнь какого бы то ни было влияния была так сильна, что даже свиданья Петра с бабкой его, царицей Евдокией, которую он глубоко почитал и окружал ласками, казались опасны. При этих свиданьях всегда кто-нибудь присутствовал.

Остерман говаривал со слезами на глазах: «Государю точно умышленно хотят расстроить здоровье и привести его к смерти!» Остерман был известен своей способностью плакать по желанию, но в этом случае он был более чем прав и говорил как умный и преданный человек.

Всю зиму 1728—1729 года молодой император ежедневно с раннего утра отправлялся на санях в Измайлово с любимцем своим Иваном Долгоруковым и его отцом. Там он проводил весь день, окружённый одними только Долгоруковыми и их друзьями, выслушивая бесконечные жалобы на немцев, захвативших, благодаря преобразованиям его деда, Петра I, большую часть власти в свои руки. Молодой государь становился игрушкой в руках небольшого кружка жадных эгоистов, отдалявших от него лучших советников и эксплуатировавших его для личных своих выгод.

Он привязался было к одному из камергеров, старшему сыну Дмитрия Голицына, князю Сергею, человеку лет 30, прекрасно воспитанному и в высшей степени порядочному. Чтобы отдалить этого опасного соперника, Сергея Голицына поторопились отправить в Берлин представителем России.

Я нашёл в бумагах моего деда список охотничьих поездок Петра в течение 1728—1729 гг. с заметкой, что охоты, продолжавшиеся менее четырёх дней, в нём не отмечены, так как бывали слишком часты:

В 1728 г. — от 7 мая — до 19 мая 12 дней.

» » 21 мая — » 14 июня. ... 24 »

» » 30 июня — » 10 июля .... 10 »

» » 7 сент. — » 3 октяб 26 »

» » 14 окт. — » 7 ноября ... 24 »

(Эта охота продлилась бы больше, если бы он не получил известие о тяжёлой болезни сестры Наталии Алексеевны, умершей 22 ноября).

В 1729 г. — от 1 марта — до 23 марта. ... 22 дня.

» » 20 апр. — » 24 апр 4 »

» » 5 июля — » 29 авг 55 »

» » 31 авг. — » 4 сент 4 »

» » 8 сент. — » 9 ноября ... 62 »

Итак, с февраля 1728 до начала 1729 г., в течение 21 месяца — 243 дня, т. е. восемь месяцев, не считая мелких охот в 2 и 3 дня! — Где же тут думать об ученьи и о занятиях государственными делами. Члены дипломатического корпуса почти не видели государя и очень на это жаловались. Только хитрому интригану герцогу де Лириа[33], угодливо втиравшемуся в доверие к Долгоруковым, удавалось иногда видеть государя, невидимого для всех, кто не принадлежал к интимному кружку фаворита. Увлечение охотой доходило до того, что Пётр не только присутствовал лично при кормлении собак, но иногда собственноручно варил им пищу — а ему уже было 14 лет и он был очень умён и развит не по летам.

В семье Долгоруковых шли серьёзные разногласия. Старый фельдмаршал, князь Василий Владимирович, человек отсталый, но честный и прямой, очень преданный царице Евдокии, из-за несчастного сына которой ему пришлось много пострадать, хотел подчинить молодого императора влиянию его бабки, т.е., другими словами, влиянию барона Шафирова, т.к. престарелая царица была неумна и ничего не понимала в делах[34].

Князь Василий Лукич, человек очень умный, ловкий и двуличный, ухаживал за своим двоюродным братом Алексеем и сыном последнего, Иваном, любимцем царя. Понимая ничтожность отца и сына, он надеялся подчинить их своему влиянию и при их помощи осуществить свои честолюбивые мечты[35].

Опасным соперником он считал брата Алексея, князя Сергея Григорьевича, который имел хорошего руководителя в лице своего тестя Шафирова. При помощи герцога де Лириа и иезуитов Василий Лукич затеял целую сеть интриг, из которых самой крупной был план восстановления патриаршего сана, с тем чтобы возвести в этот сан князя Якова Петровича Долгорукова (брата моего прапрадеда), круглого дурака, которым надеялись вертеть по желанию.

Но удивительнее и непонятнее всего была глупая зависть князя Алексея Григорьевича к возвышению своего собственного сына Ивана! Отношения отца и сына испортились со времени приближения последнего к императору.

вернуться

31

Дмитрий Михайлович Голицын (род. 1665 г., ум. 1738 г. в каземате Шлиссельбургской крепости) был одним из замечательнейших людей своей эпохи по выдающемуся уму, широкому образованию и редкой энергии. При Петре I он был посланником в Константинополе, затем губернатором в Киеве. Гордый и независимый, Голицын не мог примириться с мыслью, что он, Гедиминович, должен быть «покорным рабом». Он ненавидел немцев, хотя и понимал необходимость для России европейской образованности. Он был очень просвещённый человек, говорил на нескольких языках и составил библиотеку из 7000 томов.

После смерти Петра Великого Голицын стал во главе старо-боярской партии, защищавшей права Петра II против Екатерины. Соглашение между партиями произошло на почве фактического ограничения власти императрицы при посредстве Верховного тайного совета. Старо-боярская партия, как сообщают иностранцы, мечтала освободиться этим путём от тирании и возобновить прежние порядки или учредить форму правления, подобную шведской.

У князя Дм. М. было три брата — Пётр, сенатор и подполковник Преображенского полка, умер в 1722 г., не оставив детей, и два брата Михаила, один на десять, другой на двадцать лет моложе кн. Дмитрия. Старший князь Михаил Михайлович, фельдмаршал, отличный воин, но человек недалёкий, отличался благородством и порядочностью. 29 августа 1708 года, после горячей схватки со шведским авангардом, предводительствуемым самим Карлом (который, по рассказам, к концу битвы рвал на себе волосы), и одержанной победы, Пётр обнял Голицына, произвёл его в генерал-майоры, пожаловал Андреевской лентой и обещал разрешить ему всё, что только тот ни пожелает. Голицын испросил: уменьшения налога на соль и помилования своего личного недоброжелателя князя Никиты Репнина, совершившего стратегические промахи в битве при Головчине и находившегося под судом.

вернуться

32

Есть известие, что в ранней молодости он был сидельцем в мелочной еврейской лавочке, и фамилия его была Шапиро.

вернуться

33

Испанский посланник герцог де Лириа был ярый католик. Отец его был маршал Бервикский Яков Фиц-Джеймс, незаконный сын английского короля Иакова II и Арабеллы Черчилль. Семнадцати лет молодой герцог Бервикский сопровождал в изгнание своего отца короля Иакова. Впоследствии он был французским маршалом и командовал испанской армией. Людовик XIV подарил ему поместья Варги, возведённые в герцогство Фиц-Джеймс.

Филипп V сделал его грандом испанским и подарил ему земли в Валенсии, давшие ему право титуловаться герцогом де Лириа. Сыну его, молодому герцогу де Лириа, было тридцать два года, когда он приехал в Россию. Его огромное состояние давало ему возможность жить широко. Кровь королей Стюартов, текущая в его жилах, делала его положение при европейских дворах исключительным. Он был фанатиком религии, ради которой его дед пожертвовал тремя британскими коронами. Он вошёл в тесную дружбу с Долгоруковыми, находившимися тогда у власти. Около этого времени вернулась в Россию моя прабабка княгиня Ирина Долгорукова, женщина очень умная и живая, принявшая католицизм и фанатично преданная своей новой религии. С ней вместе приехал в качестве воспитателя её детей иезуит аббат Дюбе, вошедший в дружбу с де Лириа и назначенный священником при испанском посольстве, сохраняя должность воспитателя детей моей прабабки.

вернуться

34

Фельдмаршал Василий Владимирович родился в 1667 г. и умер в 1746 г. Произведён в фельдмаршалы в 1728 г. Человек недалёкий, но в высшей степени порядочный и отличавшийся на поле сражения самой неподдельной храбростью. Брат его Михаил Владимирович, сибирский губернатор, был напыщен, глуп и малообразован.

вернуться

35

 Князь Василий Лукич, племянник известного Якова Долгорукова, не унаследовал прямоты и мужества своего дяди, осмеливавшегося противоречить и говорить правду в глаза Петру Великому. В молодости Василий Лукич был секретарём русского посольства при Людовике XIV. Он навсегда сохранил привычки и манеры французских придворных. Пётр I, хорошо различавший людей, давал Василию Лукичу самые сложные и тонкие поручения. Долгоруков был послом в Копенгагене во время Северной войны. Был послом во Франции, во время регентства, и с большим блеском представлял Россию во время коронования Людовика XV. Был послом в Варшаве и ездил с секретной миссией в Курляндию. Во Франции Василий Лукич сблизился с иезуитами и обещал им своё содействие к разрешению им въезда в Россию и распространению их пропаганды.

Князь Алексей Григорьевич был старший сын известного дипломата Григория Фёдоровича Долгорукова и племянник князя Якова. Человек очень глупый, грубый, малообразованный и всегда низкопоклонничавший.

Кроме старшего сына Ивана, у него было три сына: Николай, Алексей и Александр — все трое были совершенно ничтожные люди.

Князь Иван Алексеевич провёл своё детство в доме деда Григория Фёдоровича, бывшего послом в Варшаве. Воспитатель Ивана, некто Фик, человек очень образованный, не сумел передать своему воспитаннику ни своих знаний, ни культурных привычек. Как большая часть молодых людей того времени, князь Иван приобрёл только внешний лоск. Несмотря на свой живой ум и доброе сердце, он был легкомысленный развращённый и ничтожный человек, не сумевший достойно воспользоваться своим безграничным влиянием на молодого государя.

Из трёх братьев Алексея: Сергея, Ивана и Александра — два последних были совершенно ничтожными людьми. Сергей был умён, очень честолюбив и неразборчив в средствах. У него был прекрасный советник в лице его тестя старого барона Шафирова.

82
{"b":"273750","o":1}