— Ты здесь нежеланный гость, брат!

Но Броган даже не глянул на него. Он смотрел поверх головы брата, туда, где стоял старый граф.

— Отец, пока еще ты здесь хозяин, Я пришел просить о помощи для моей жены. Она в горячке после рождения нашего сына.

— Сына? — переспросил граф. — Он жив? Когда он родился?

Броган поморщился, вспомнив дурацкое соперничество с Ксантье, но все-таки кивнул.

— Он здоров, но его матери плохо, и я всего лишь прошу на несколько дней предоставить нам кров, чтобы обеспечить должный уход за ней.

Тут Маталия издала стон, и Броган в ужасе перевел взгляд на нее.

— Срочно позовите повитуху!

И тут ошеломленного Ксантье оттолкнули в сторону слуги и стражники, которые подбежали к графу и столпились возле коня Брогана. Джейми протолкался через толпу и протянул руки, чтобы принять у господина обессилевшую Маталию. Один из волков глухо зарычал, и Джейми отшатнулся, бережно удерживая женщину. Броган спешился и посмотрел на графа:

— Мы можем остаться, отец? Ты поможешь нам?

Граф торопливо кивнул и махнул в сторону северной башни.

Броган повернулся, думая, что волки уже убрались в лес, но увидел, что они и не собираются уходить, окружив свою хозяйку защитным кольцом. Джейми нападение, но дикие звери ограничились только угрожающим рыком. Волкодав стоял подле Брогана, склонив массивную голову, и в упор разглядывал Ксантье, который маячил где-то позади толпы.

К жеребцу подошел конюх, и Броган наскоро распорядился насчет притороченной к седлу медвежьей шкуры. Слуга задохнулся от благоговейного восторга при виде массивной медвежьей головы и повел коня в стойло, знаком приглашая других полюбоваться на невиданного зверя.

Под любопытными взорами собравшихся Броган передвинул переносную люльку за спину, забрал у Джейми Маталию и пошел сквозь толпу к замку. Люди молча расступались, провожая его сочувственными взглядами; женщины утирали слезы. Долетевший из большого зала визг немедленно сообщил о появлении там волков. Слуги, спохватившись, бросились вслед за Броганом, — оставив графа и Ксантье одних.

— Керколди перейдет ему, Ксантье. Он показал себя умелым вождем и непобедимым воином. Он обладает силой духа, столь необходимой Керколди.

Ксантье молча посмотрел на отца, развернулся и ушел. В окне южной башни, у них над головами, никем не замеченная стояла Изадора. Ее лицо побагровело от ярости, она колотила кулаками по каменным стенам.

— Это еще не конец! — прошипела она в опустевший двор. — Это еще далеко не конец!

Броган помчался вверх по лестнице. Волки и пес следовали за ним. В башне его встретила Пейджи. Радостная улыбка ее мгновенно поблекла, когда она увидела его двойную ношу. Она протянула руки к младенцу и тут же отдернула их, напуганная рычанием волков. Броган бережно положил Маталию на постель.

— Она спит глубоким сном с тех пор, как родила, — объяснил он, торопливо раздевая жену.

— Она вообще не вставала? — уточнила Пейджи. — А крови много потеряла?

— Она говорила со мной и даже покормила ребенка, а насчет крови я даже не могу сказать, много или нет. Мне кажется, много, но я не разбираюсь в таких вещах...

Пейджи смутилась:

— Конечно, милорд. Можно? — спросила она, откидывая одеяло.

Броган нахмурился, но отошел от постели.

— Она дрожит, — сказал он, знаком показывая Пейджи, чтобы она накрыла Маталию как можно скорее.

Пейджи кивнула, выдавив из себя ободряющую улыбку, хотя вид госпожи не внушал оптимизма.

— Вам, наверно, лучше выйти... — начала Пейджи, но осеклась, наткнувшись на яростный отказ Брогана.

— Я ее не оставлю. Делай все, что нужно, но я ее больше не оставлю.

Он так глянул на Пейджи, что та даже пригнулась, испугавшись на секунду, что он сейчас ее ударит. Но Броган отвернулся и снова укутал Маталию одеялом, а служанка тем временем выскользнула из комнаты.

— Джейми, приведите сюда, пожалуйста, Еву и старую повитуху мистрис Меган. Скажите им, чтобы взяли с собой все необходимое. Хозяйка Керколди слегла с родильной горячкой.

Великан молча кивнул и бросился в деревню.

Спустя несколько минут Пейджи вернулась в господскую опочивальню с детской кроваткой и небольшим сундуком, в котором лежали пеленки и мягкие одеяла. Броган сидел на постели, перебирая пальцами обрезанные локоны Маталии и укачивая на коленях малыша. Пейджи встревожило спокойное поведение младенца. Она еще ни разу не видела, чтобы новорожденные были такими тихими. Но тут Броган взглянул на нее с таким несчастным видом, что у Пейджи перехватило дыхание.

— Мы о ней позаботимся, милорд. Не бойтесь ничего. Вы и глазом не успеете моргнуть, как она пойдет на поправку, — заверила его Пейджи, сомневаясь в собственных словах.

Она развернула пеленки и расстелила их на постели. Волки вели себя спокойно, если она не подходила к ребенку ближе, чем на несколько футов.

Броган устало кивнул и вытянулся подле жены.

— Пожалуйста, — шептал он. — Пожалуйста, не дай ей умереть. — И снова посмотрел на Пейджи. — Я хочу, чтобы ее вымыли и накормили каким-нибудь бульоном.

— Его уже готовят, — ответила Пейджи, радуясь, что смогла сообщить ему хоть что-то хорошее. И подумав, добавила: — Леди Изадора родила прекрасную девочку. Прожорливая малышка и довольно длинная для своего веса. Рослая будет девица. Волос у нее пока нет, в отличие от вашего сыночка, у которого такие чудесные кудри, но зато она унаследовала серые глаза ваших предков.

Броган улыбнулся.

— Чудесно, — пробормотал он. — Я рад, что у меня родилась племянница. Может, у меня когда-нибудь тоже будет дочь.

— А как же! У вас еще будет много детей, милорд. Целая куча детей!

Они пытались хоть как-то друг друга успокоить, когда в комнату вошли Ева с мистрис Меган. Старая повитуха притащила с собой мешок со всякими порошками. Она собиралась было прогнать Брогана из опочивальни, но тут же передумала, наткнувшись на упрямый взгляд стальных глаз.

Повитуха откинула одеяло с пылающего тела Маталии, и Броган увидел тоненький ручеек крови, струившийся между бедер. Кровь протекла на матрас, по которому уже расплывалось алое пятно. Крякнув, повитуха велела Брогану убрать ребенка, и он торопливо отошел в сторону, прижимая к себе сына. Мистрис

Меган бережно обмыла Маталию, потом велела Еве приготовить теплую воду и припарку из желтокорня, чтобы остановить кровотечение.

Вдвоем с Евой они подтянули Маталию к краю кровати и подставили под нее таз. Очень осторожно, ни на секунду не забывая про то, что за ней наблюдают волки и мужчина, повитуха снова вымыла Маталию и смазала ее какой-то жидкой мазью, которую приготовила сама. Потом сделала знак Еве, и та подошла, держа наготове иголку и нитку. Побледнев как полотно, Броган опустился на стул, когда повитуха стала зашивать небольшой, но заметный разрыв. Он сидел, укачивая младенца и стараясь не мешать женщинам.

Закончив, они снова накрыли Маталию одеялами и впустили Джейми с лоханью, который стал торопливо наполнять ее теплой водой. Как только он вышел, мистрис Меган достала из своего мешка сушеную крапиву и стала порциями добавлять ее в воду. Комната мгновенно наполнилась тяжелым запахом крапивы, и малыш заерзал, привлеченный новым неизвестным ароматом.

— Зачем это? — спросил наконец Броган, уже не в состоянии сдержаться.

— Теплая вода постепенно снизит жар, а крапива поможет бороться с недугом, который поразил ее кровь.

— Вы хотите поставить ей пиявки?

— Нет, — ответила Меган, — не сегодня. Если она доживет до завтра, я отворю кровь, чтобы дурная кровь вышла и уступила место хорошей.

Броган смотрел, как они вдвоем пытаются поднять обмякшее тело Маталии. Наконец он смягчился, уложил ребенка в кроватку и с легкостью взял Маталию на руки. Только он собрался погрузить ее в воду, как ему обожгло ладони, и он с проклятьем отдернулся.

— Она же еще жжется! — недовольно бросил он повитухе, бережно держа Маталию подальше от лохани с водой.