— Вы заметили много изменений?

— Да. Почти все кажется чужим в этой части света. Видите ли, я привык считать себя американцем. И совсем не чувствую себя индийцем.

— А каковы ваши впечатления, господин Буттонхол?

— Называйте меня Ф.Б., прошу вас.

— Благодарю, Ф.Б. Вы уже бывали в Индии?

— Нет. Приезжаю впервые и надеюсь, не в последний раз. Эта страна меня очаровывает. Удивительно, господин Сингх, почему до вчерашнего дня, можно сказать, мы, американцы, уделяли ей так мало внимания. Индия — это увлекательнейшие деловые возможности.

— Ф.Б. — выдающаяся личность в США, — сказал Каул. — Благодаря его блистательным усилиям, приложенным на расстоянии в тысячи километров, Акаш стал одним из лучших курортов не только в Индии и в Азии, но и в других частях света.

— Я уже говорил, господин Сингх, что намерен превратить Акаш в место туристского притяжения, — заявил Буттонхол. — Богатством своих пейзажей и климатом, который круглый год оживляет и укрепляет организмы, Нанди Нагар идеально подходит для сооружения казино, где богачи всего света могли бы развлекаться как душе угодно. Мы привезем из Европы и Америки самых прелестных девушек.

— Это совсем другое дело, но ведь Индия — страна пуританская, и даже поцелуй на людях считается вызовом. Индийская цензура фильмов позволяет на экране не больше, чем рукопожатие.

Каул ударил себя по бедру альбомом в кожаном переплете.

— И эта же комиссия пропускает явную чувственность английских и американских фильмов. Создается впечатление, что в Индии существует две нормы. Возьмем, к примеру, инфляцию. Разве рупия не была обесценена, чтобы привлечь иностранный капитал?

— Не будь так суров с собственной страной, Дж.К. В конце концов, бедность в Индии стала поговоркой. Мы в Америке неплохо информированы, господин Сингх, и согласны оказать помощь в подъеме жизненного уровня.

— Мы завлечем миллионеров из западного мира и заставим их оставить в этой стране значительную часть состояния, — перебил Каул. — У Ф.Б. и у меня большие планы. Создать восточный Монте Карло!

— Еще по рюмочке, Дж.К.

— Откупоривай!

Буттонхол достал вторую бутылку виски.

— Удачи!

— Удачи!

— Взаимно! — улыбнулся Сингх.

Было уже около пяти, когда они сошли с поезда в Вир Пуре.

Автобус с запущенным двигателем ждал перед зданием вокзала.

Задняя часть автобуса считалась вторым классом, И там размещались крестьяне. Старушка наклонилась над корзиной с курами, которые звонко кудахтали. Возле нее оборванный мальчишка жевал сухую лепешку и закусывал квашенным манго. В углу с закрытыми глазами перебирал четки лысый белобородый старик.

— Хелло, друзья, — поприветствовал всех Буттонхол.

Шофер нажал резиновую грушу, и две вороны взлетели с откидного верха автомобиля. Задняя дверь машины с шумом захлопнулась. Появился помощник водителя, тощий паренек лет двадцати с длинными волосами.

— Готово! — крикнул он. — Поехали!

Автобус вошел в яблочную аллею. Буттонхол отвернулся от окна.

— Почему у каждого сикха в имени «Сингх»?

— «Сингх» означает лев. Подразумевается, что носитель этого имени храбр, как лев.

— Меня интересуют религии. Вы не объясните, что такое сикхизм?

— Сейчас это самостоятельная религия, основанная в XV-м веке Гуру Нанаком. — Гуру — это значит учитель. Он хотел объединить индусов с мусульманами в монотеистическом учении, которое не признавало бы ни почитание икон, ни системы каст…

Опираясь головой о спинку кресла, Буттонхол похрапывал.

Сингх наблюдал, как постепенно сгущаются сумерки, как на западе небо становится красным и на отдаленном берегу сверкает роща персиков. Вдруг автобус кашлянул, охнул и со скрипом остановился.

— Ух! — произнес Буттонхол, открывая глаза и резко поднимая голову. — Что там случилось?!

— Неисправность в моторе. Ничего страшного, хазоор.

— Будь спокоен, Ф.Б., — сказал Каул. — В Акаше дадим телеграмму.

Это предложение вроде бы успокоило Буттонхола.

— А что значит «хазоор», господин Сингх?

— Это формула уважения.

— А вы умеете красиво выражать мысли. Почему бы не пригласить его писать рекламные тексты, Дж.К.?

— Действительно. Почему бы и нет?

Ремонт двигателя длился довольно долго, и мы прибыли в Нанди Нагар только после полуночи. Шофер хлопнул в ладоши, и тут же появились рикши.

— Вот за ваши заботы!

Буттонхол вложил бумажку в пять рупий в нагрудный карман водителя, в ответ тот низко поклонился.

Трое рикш с пассажирами двинулись в гору, колеса загрохотали по камням. Была кромешная тьма. Все молчали.

Дорога становилась шире. Слева повеяло ароматом апельсиновой рощи. Около насыпи, окаймленной соснами, рикши повернули направо.

— Бальнео-климатический курорт Акаш! Мы прибыли!

Каул вышел первым. Буттонхол показал на коробку справа от ворот…

— Гляди-ка, какое современное устройство!

— Телефон у входа?

— Да. Посмотрим, как он работает.

Каул нажал кнопку. Послышалось сильное брякание.

— Кто там?

— Откройте, — рявкнул Каул в трубку. — Скажи господину Шукле, что прибыли Дж.К. и Ф.Б. из Америки.

Над воротами зажглась круглая лампочка и по аллее навстречу зашагал мужчина в ночной рубахе.

— Привет, Шук!

— Какие черти принесли тебя в полночь? И кого это ты там еще привел?

— Нашего Дж.К. И господина Сингха, очень милого гостя.

Шукла крикнул:

— Порядок!

Вновь все услышали треск, и ворота открылись.

Хозяин с каждым поздоровался.

— Получил твое последнее письмо, читал и в газетах. Но я сержусь на вас. Почему не предупредили телеграммой о своем приезде?

— Мы хотели сделать сюрприз, Шук. Ты не рад наконец нас видеть воочию?

— Как прошло путешествие?

— Позднее все расскажем, — сказал Буттонхол. — Сначала ты должен постараться сделать так, чтобы наш друг Сингх чувствовал себя как дома.

В вестибюле Шукла совсем проснулся. Он нажал кнопку, и появился служитель.

— Проводите господина Сингха в его комнату.

Затем повернулся к Сингху:

— Завтрак подают от семи до восьми. Может быть, вам угодно встать в шесть, чтобы воспользоваться здешними чудодейственными водами? Дать указание служителю вас разбудить?

— Нет, благодарю вас. Просыпаюсь всегда сам.

«Никак не могу увязать этих двух бизнесменов, Каула и Буттонхола, с внезапной смертью Рама Чанда», — размышлял Сингх.

Комиссар говорил, будто Рам Чанд добивался благосклонности Сариты, что могло не понравиться Шукле. Но это еще ничего не значит.

Что за человек был Рам Чанд? За завтраком он жаловался, сколь мизерны фонды, выделяемые университетом на его исследования. А чтобы жить в Акаше, надо иметь уйму денег.

Сингх пришел к мысли, что следует сначала выяснить ряд предварительных моментов. Жара уже не угнетала в такой степени. Он вышел из коляски.

— Сколько здесь врачей? — спросил Сингх рикшу, когда они проходили мимо центральной почты.

— Три, господин. Один из них ветеринарный, но лечит и людей. Другой, вайдиа, практикует местную народную медицину, а третий, — как это называется? — аллопат. К тому же, он мой двоюродный брат, сэр. Получил диплом гомеопата в заочном обучении и ничего не зарабатывает.

— А что за человек аллопат?

— Зовут его Шарма. К нему ходят только имущие люди. Он еще и оперирует.

— Есть в городе кафе?

— Кафе найдете только в Дели или в Мадрасе. Мы здесь, в Педжабе, пьем только молоко или пахту.

— А парикмахеров здесь много?

— Только два, сэр. А почему вы спрашиваете? Вам нужен парикмахер?

— Мне надо обрезать ногти. Какой из них более известный?

— Мукха, сэр. Мукха Сингх.

— Как? Сикх — парикмахер?!

— И глубоко верующий! Говорят, что он никогда в жизни не прикасался к своей бороде и волосам. Почти все ходят к нему. Хотите, поедем туда?

Через пять минут коляска остановилась перед парикмахерской. Это была узкая комната, зажатая между портняжной мастерской и столярной.