— На мой взгляд, слишком дорого, — ответил он наконец, — но ради удовольствия дочери и счастья этих двух стариков я согласен.

— Заплатите прямо сейчас?

— Да, чеком Банка Нового Орлеана.

— В таком случае, пройдемте в мою каюту, сэр, и сразу же оформим сделку.

Вскоре мистер Динсмор вернулся к дочери и вручил ей подписанную купчую:

— Я заплатил слишком много?

— Нет, папа, вовсе немного! Я без малейших колебаний отдала бы и десять тысяч, лишь бы няня воссоединилась с мужем! — воскликнула Элси со слезами радости на глазах. — Нянечка, моя дорогая нянечка! Дядюшка Джо теперь наш, и ты будешь с ним всегда, во все дни жизни, отведенные вам нашим добрым Господом.

— Слава Тебе, Господи! — благоговейно воскликнула Хлоя, подняв сияющие глаза к небу. — Слава Тебе, слышащему молитвы детей Твоих, которые взывают к Тебе в минуту отчаяния!

— Ну иди, нянечка, скажи мужу, — велела Элси. — Смотри, вон он стоит и смотрит на тебя с тоской.

Хлоя бросилась к мужу. И супруги вновь заключили друг друга в объятия, из их глаз потекли слезы. Затем они поспешили к господам. Старики горячо благодарили Элси и мистера Динсмора, благословляли их и возносили искренние молитвы Господу, даятелю всего благого.

Радость и признательность пожилой пары тронули сердце Элси. Мистер Динсмор, хотя и не показал вида, тоже был глубоко взволнован.

— Нянюшка, дорогая! Я никогда не видела тебя такой счастливой! — воскликнула Элси после того, как Хлоя, проведя часа два наедине с вновь обретенным мужем, вернулась к хозяйке.

— Ах, сокровище мое, твоя старая няня в жизни не была так счастлива, как сейчас! — воскликнула Хлоя. Она была исполнена восторга и благодарности. В ее глазах блестели слезы. — Джо снова со мной! И знаешь, милая, он преобразился! Он стал христианином. Джо сказал мне: «Хлоя, жена моя! Теперь мы идем одной дорогой. Помнишь, каким гордым и жестокосердным я был в молодости? Я любил выпить. Я сквернословил. Но все это ушло. Я уже давно с Господом и стараюсь служить Ему всеми силами. Христос — добрый Господин, а дьявол — негодный хозяин».

— Дорогая няня, я так рада за тебя! Думаю, у тебя не было дня счастливее!

Хлоя, в который раз заплакав от радости, рассказала юной госпоже, что в Новом Орлеане живет их с Джо внучка. Ее зовут Дина, она — служанка в одной богатой семье.

— Откуда же у тебя внучка, няня? Мы с папой думали, что твои дети умерли в младенчестве.

— Нет, дорогая. Когда господин Грейсон купил меня, а другой джентльмен купил Джо, у нас была маленькая дочурка четырех лет. Она осталась у прежней госпожи, в Новом Орлеане, — всхлипывала Хлоя, вновь переживая муки расставания. — Дина — ее дочь.

— Нянечка, если Дину можно купить, то она тоже будет с вами, — решительно сказала Элси.

Остаток пути для наших путешественников был наполнен счастьем. Хлоя, воссоединившись с мужем, больше не боялась возвращения в Вайемид.

Пароход вошел в устье реки Тече. Его курс пролегал мимо больших и малых озер, лугов и лесов, плантаций и болот. Элси то и дело издавала восторженные восклицания: справа и слева по борту разворачивались удивительной красоты пейзажи. Вот тенистая лощина, наполненная мягким зеленоватым светом и устланная пышным ковром цветущих трав. Вот растянувшиеся на мили чисто выкошенные бархатистые луга, обрамленные величественными дубами и магнолиями. Изредка — роскошные особняки, достойные королевских владений. Апельсиновые сады, высокие белые здания сахарных заводов, длинные ряды хижин и другие живописные картины, на которые можно было смотреть часами.

— А Вайемид красив, папа? — спросила Элси, когда пароход проплывал мимо очередной роскошной усадьбы.

— Более красивого и богатого поместья нет во всей Луизиане. Скоро сама увидишь.

— Смотри, папа, просто чудо! А какой порядок! — восхищенно воскликнула Элси, когда они проплывали мимо большого белоснежного сахарного завода, который и сам был похож на гигантскую сахарную голову. Завод стоял в центре апельсиновой рощи.

В косых лучах заходящего солнца поблескивали листья и золотые плоды. Сад сменился просторным ухоженным лугом с ярко-зеленой травой, усыпанной пестрыми цветами. На лугу росли несколько огромных дубов и стройных магнолий. А за лугом до самого горизонта тянулись апельсиновые рощи. Вдруг взгляду открылся величественный старинный особняк. Прежде его не было видно из-за прибрежных деревьев и густого кустарника. Элси подумала, что внутри особняка — просторные комнаты, уютные холлы, широкие коридоры. Но дорисовать картину интерьеров роскошного дома ей не удалось: корабль причалил к пирсу. Наши друзья сошли на берег и, оставив слуг позаботиться о багаже, направились к дому.

— Папа, это настоящий рай, — воскликнула Элси. — Как часто он мне снился!

— Сон стал явью. И все здесь — твое, дорогая, — ответил мистер Динсмор, с гордостью и любовью глядя на дочь. Прекрасное лицо Элси светилось неподдельным восторгом, и это доставляло отцу несказанное удовольствие.

— Просто не верится, папочка. Боже, что это? Что там происходит? — спросила Элси, посмотрев в сторону хижин, где жили негры. Там собралась большая толпа рабов — вероятно, работники плантации.

Вдруг раздался свистящий звук, и сразу вслед за ним — душераздирающий женский крик, вопль страдания.

Элси бросилась к толпе. Мистер Динсмор с трудом за ней поспевал. Как они ни спешили, кнут успел просвистеть еще несколько раз. И за каждым ударом следовал полный боли крик.

Люди были настолько поглощены отвратительной расправой, что не заметили появления мистера и мисс Динсмор. Элси приблизилась к толпе и властно воскликнула:

— Стойте! Хватит! — голос ее дрожал от негодования.

Толпа расступилась. Элси увидела привязанную к столбу обнаженную до пояса негритянку средних лет. Женщина извивалась и рыдала от боли и ужаса. Стоявший перед ней белый мужчина занес над ней кнут, но так и застыл с поднятой рукой, ошарашенный внезапным появление господ.

— Как вы смеете! — воскликнула Элси. Она прерывисто дышала. — Немедленно отвяжите ее!

— Мистер Сприггс, как это понимать? — холодно спросил мистер Динсмор. — Разве я не запретил любые жестокие наказания?

— А как еще заставить черномазых работать? На этих лентяев действует только кнут, — процедил Сприггс. Он опустил руку и сделал шаг назад. Двое крепких парней, повинуясь приказу Элси, отвязали женщину от столба. В толпе пробежал шепот: «Это мистер Динсмор с молодой госпожой».

Вид крови на спине и плечах жертвы заставил Элси содрогнуться.

— Прикройте ее и уложите, — сказала она женщинам. — С вами, Сприггс, я поговорю позже.

Затем, склонившись над страдалицей, Элси нежно проговорила:

— Не плачь. Тебя больше никогда не будут бить, — по щекам Элси побежали слезы.

— Идем, доченька. Я знаю, что людям не терпится поговорить с тобой, но сейчас пойдем в дом, — сказал мистер Динсмор.

— Да, сэр, иду.

Элси выпрямилась, бросила на Сприггса полный негодования и презрения взгляд и произнесла с королевским достоинством:

— А вас, сэр, я жду сегодня в восемь в библиотеке.

Затем приказала рабам:

— Выкопайте столб и изрубите его на щепки. Пусть пойдет на растопку.

Мистер Динсмор в это время жал руки слугам, перебрасываясь с каждым парой слов. Он взглянул на Элси с изумлением. Он был уверен, что хорошо знает свою дочь, но такой он ее никогда не видел.