Эдвард пошел проводить священника с прихожанином до двери. Мистер Динсмор осторожно приподнял голову больной, а Элси поднесла к губам свекрови лекарство.

— Спасибо, — прошептала миссис Травилла. Мистер Динсмор устроил больную поудобнее, и она сказала ему:

— Хорас, друг мой, до встречи в лучшем краю. Элси, дорогая, — она положила бледную, исхудавшую руку на склоненную голову невестки, — ты была для меня самой дорогой дочерью, истинным утешением и благословением! Да вознаградит тебя Господь!

Элси с трудом сдержала нахлынувшие на нее чувства. Отец обнял ее за талию, и она склонила голову ему на плечо.

— Мама, что ты сейчас чувствуешь? — спросил мистер Травилла, войдя в комнату и встав радом с женой у кровати матери.

— Мир и душевный покой. Ничего больше. Мне совсем не страшно умереть. Будто я и правда в реке, и Господь поддерживает меня Своей рукой. Скоро я достигну другого берега.

После этого миссис Травилла попросила принести малышку, поцеловала и благословила ее. Потом она попрощалась с сыном.

— Дети, спойте мне двадцать второй псалом.

И мистер Динсмор, Элси и Эдвард, овладев собой, выполнили последнюю просьбу умирающей.

— Спасибо, — поблагодарила миссис Травилла, когда они умолкли. — Тише! Я слышу прекрасную музыку. За мной пришел ангел. Христос здесь, среди нас. Господи Иисусе, прими дух мой!

Миссис Травилла с блаженной улыбкой закрыла глаза и затихла. Без боли, без борьбы, без единого стона дух верной дочери Божьей покинул свое земное жилище и отправился в мир иной.

Комнату наполнила глубокая тишина, ибо на мгновение все присутствующие соприкоснулись с великим таинством смерти, ощутили дыхание мира святого и вечного... Никто не плакал, даже Элси. Горечь потери почти растворилась в светлой тихой радости за усопшую.

Но вскоре Элси затрясло. Муж и отец, не на шутку встревожившись, поспешно увели ее в будуар.

— Элси, что с тобой, моя хорошая?! — воскликнул перепуганный Эдвард, когда мужчины уложили ее на диван. — Ты тоже заболела? Что у тебя болит?

— Дай волю слезам, доченька, — сказал мистер Динсмор, склоняясь над Элси и нежно гладя ее по голове. — Облегчи свое измученное сердечко.

Не успел он договорить, как все преграды, которые сжимали сердце Элси и много дней надежно сдерживали душевную боль, вдруг рухнули, и по ее щекам ручьями хлынули слезы.

Мистер Травилла стал на колени радом с диваном и обнял Элси, а мистер Динсмор взял ее за руку и негромко процитировал отрывки из Писания, которые свидетельствовали о блаженстве усопшей.

Наконец Элси успокоилась.

— Эдвард, папа, не тревожьтесь, — сказала она тихо. — Я не больна. Я знаю, что наша потеря тяжела, но, дорогой муж, мы должны радоваться о маме. Позволь мне пойти к ней и исполнить последний долг. Долг любви. Мне уже лучше.

— Нет, — вместе ответили Эдвард и мистер Динсмор. — Ты же знаешь, что тетушка Хлоя и Дина сделают все бережно и с любовью, как для самой близкой родственницы, — добавил мистер Травилла, и голос его прерывался, а в глазах стояли слезы.

Миссис Травилла похоронили на семейном кладбище, где покоился прах ее мужа и детей, умерших в младенчестве. Эдвард, единственный оставшийся в живых сын, ежедневно приходил к могиле матери вместе с маленькой Элси, и они украшали цветами «могилку дорогой бабушки».

Эдвард и Элси привыкали жить без мамы с большим трудом. Они печалились о ней. Но печаль их не была безнадежной и беспросветной: ее озарял огонек радости за умершую. Осиротевшие дети свято верили, что мама теперь на небесах, и ей там хорошо.

Горькая потеря не смогла омрачить их дом. Пришла весна, и, как и в прежние весны, он наполнился солнечным светом и свежим, прозрачным воздухом. Ни мистер Травилла, ни Элси не поддались унынию. Тоска по ушедшей не наложила отпечатка на их лица. Сердца их были полны благодарности Богу и за горести, и за радости, которые Он им послал. Особую благодарность оба они испытывали за самый дорогой Его дар — за маленькую дочурку.

А вскоре дары Божьи умножились: не прошло и недели после похорон, как в старом доме, повидавшем на своем веку немало смертей и рождений, раздался новый голос. Это был плач новорожденного Травиллы, сына и наследника, чье появление на свет наполнило радостью многие сердца.

— Бог послал тебе утешение в печали, дорогой, — прошептала Элси, когда гордый и счастливый Эдвард положил к ней на постель младенца, выкупанного и запеленутого заботливыми руками тетушки Хлои.

— Да, — сказал растроганный отец. — Слава Тебе, Господи за милость Твою и за дивные дела Твои, которые Ты творишь для нас, грешных людей!

— Ах, вот бы мама на него поглядела! Как бы она обрадовалась! — и огромные глаза Элси, с любовью обращенные на красное сморщенное личико сына, наполнились слезами.

— Я верю, что она его увидит. А может быть, уже видит? Я молился о нашем малыше, чтобы он стал достойным сыном Божьим. Я просил, чтобы как можно раньше Господь указал ему путь к Себе и помог идти.

— И я тоже, — промолвила Элси, — я тоже молилась и просила Христа стать Богом моих детей с первых дней их жизни.

— Ты думала, как его назвать?

— А ты? — спросила Элси, улыбаясь мужу.

— Хорасом, в честь твоего отца. Если, конечно, ты не возражаешь.

— А я хотела назвать его Эдвардом — как тебя и твоего отца. Как ты думаешь?

— Если хочешь, давай назовем Эдвардом. Но, может, оставим это имя для следующего сына?

— А вдруг следующего не будет? Кого мы тогда назовем Эдвардом? — спросила Элси и засмеялась. — Папа еще не уехал?

— Нет, и не собирается. Он надеется, что ему покажут долгожданного внука.

— О, так приведи его сюда. Давай познакомим его с новым членом семьи.

— А ты не будешь волноваться?

— Не буду. Ты ведь знаешь, что встречи с отцом всегда идут мне на пользу.

Мистер Динсмор вошел на цыпочках, нежно поцеловал дочь, еще бледную после родов, и долго с умилением рассматривал внука, уютно посапывавшего возле мамы. Эдвард тихонько удалился.

— Красавец, да, папочка? А ты теперь дважды дедушка! Ты уже ощущаешь себя старым и мудрым?— пошутила Элси, сдерживая чувства, которые переполнили ее сердце при виде деда, склонившегося над внуком.

— Не старше, чем вчера, — ответил мистер Динсмор, улыбаясь и нежно гладя дочь по волосам. — Спасибо, что показали малыша. Я должен ехать в Оакс, а ты отдохни. Поспи. Постарайся, дорогая, ради всех нас, ни о чем не беспокоиться и вообще вести себя благоразумно.

— Конечно, папа. Не волнуйся. Ты же знаешь, как Эдвард меня опекает. Ах, подожди минутку! Эдвард ведет Элси, чтобы она посмотрела на братика.

— Мама! — воскликнула девочка, протягивая к матери маленькие ручки. — Мама, возьми Элси.

— Мама не может, дорогая. Она очень устала, — сказал мистер Травилла. — Тебя возьмет папа.

— Но Элси нужно поцеловать маму и маленького братика, — сказала малышка. — Пожалуйста, папа, подними Элси на минутку и позволь поцеловать мамочку.

Эдвард с мистером Динсмором дружно запротестовали. Они боялись навредить старшей Элси или младенцу. Но, по здравом размышлении, поняли, что никакого вреда не будет, и согласились. Мистер Травилла взял девочку на руки и поднес к матери. Восторженно приговаривая «мама, мама», она принялась гладить и целовать бледные щеки Элси.