Судя по странным судорогам по телу Сейазы, она либо во всю развлекалась за мой счет и это был хохот, либо тоже включилась в игру и тоже изображала предсмертные конвульсии.

В любом случае спектакль удался, и к вечеру продавец распродал весь товар, кроме нас.

Этим фактом он был опечален и не слишком аккуратно нас зашвырнул в клетках в погрузочную машину.

Через некоторое время нас выгрузили на пыльном складе, где продавец подошел к клеткам, долго и внимательно изучал нас.

— Вы думаете, что если я вас не продам, то вы сможете сбежать? — рыкнул он. — Как бы ни так, если не продам, пойдете на корм трейзам.

Видимо, моя морда отобразила недоумение.

— А не знакомы? Вот сейчас вы и познакомитесь со своей охраной, — расхохотался он.

В помещение, судя по движению воздуха и звукам вошло, около трех существ. Данные существа не имели собственного запаха, по крайней мере, доступного моему носу. Совсем рядом с клеткой послышалось дыхание одного из них, при этом к своему ужасу я никого не видела. Раздался звук трения о металл прутьев, видимо, существо просунуло часть морды в клетку и шумно втянуло воздух. Моя шерсть против воли встала перпендикулярно поверхности кожи. Сама от себя не ожидая, я зарычала и сомкнула челюсти на морде невидимой твари. Она взвизгнула и потянула нос на себя вместе со мной, висящей на нем мертвым грузом. Меня хорошо приложило о прутья клетки, но мозг отказывался посылать команду о разжиме челюстей. Вдобавок от ужаса и неожиданности, я уперлась лапами в прутья и в перерывах между тем, как тварь колошматила мной о стенку клетки, не переставая рычать, тянула ее нос на себя.

В конце концов, существо решило, что нос дороже и замерло. Я, повисев еще немного для приличия, разжала зубы и отпрыгнула на середину клетки. Раздался снова шорох шерсть о прутья и легкое поскуливание.

Наш уважаемый продавец являл собой памятник такой эмоции как изумление в степени ужасное. Некоторое время он все еще приходил в себя.

— В любом случае, замки полная механика, так что сбежать вам не удастся, — гавкнул он и хлопнул дверью.

Мы остались в тишине, нарушаемой поскуливанием покусанной мной невидимки и дыханием ее собратьев.

— Брешет, — раздалось насмешливое хихиканье Сейазы. — Не пустит он нас на корм этим тварям, слишком много он за нас заплатил.

— Думаешь? — вздохнула я. — И что нам тогда делать? Сбежать со склада я так понимаю не вариант.

— Я даже не знаю, можно попробовать выбрать нормального хозяина потратить годы на маскировку под зверушек и, выбрав момент, сбежать, но как показывает мой печальный опыт это не вариант, — признала Сейаза.

Так мы и сидели и молчали, каждая о своем. Наш покусанный сторож все еще продолжал скулить. Первой не выдержала змея.

— Кажется, подруга, ты ядовитая, — выдала она после значительной паузы.

— Чего? — очнулась я от своих мыслей. — В смысле?

— Трейз, которого ты укусила за нос, подыхает, — порадовала змея.

— С чего взяла? — я просунула нос между прутьями клетки.

— А ты сама посмотри. Они редко становятся видимыми, в основном, когда при смерти.

На полу лежала и полупрозрачная лохматая псина огромных размеров. Шерсть ее отливала в синеву. Огромные грустные глаза с желтыми зрачками и красной радужкой смотрели на меня. На носу уже не было никаких следов моего укуса.

— Даже следа от укуса-то нет. Чего это он? — повела вопросительно хвостом я.

— У них бешенная регенерация, как и у всех химероидов, — вздохнула змея, — А яд уже попал в кровь и, судя по специфичному запаху, скоро убьет его. И все это при том, что они устойчивы к большинству органических ядов.

Мне почему-то стало очень жаль эту большую псину с желто-красными глазами. Я посмотрела в глаза ей и начала говорить.

— Идем сюда, хороший песик, — начала я.

Пес с трудом повернул ко мне голову.

— Ну, давай, хороший мой, ползи сюда — зачем-то звала я его.

Псина заскулила, но поползла. Еще несколько томительных минут и пес был возле моей клетки.

— Идем сюда, — позвала снова я.

Он прикрыл глаза цвета пламени и просунул нос между прутьев клетки. Меня обдало потоком горячего воздуха. Рыжие мои шерстинки начали подниматься дыбом. Я глубоко вдохнула и максимально успокоившись, тоже прикрыла глаза и потянулась, пока мой мокрый нос не соприкоснулся с горячим и сухим носом трейза. Он замер и перестал дышать. Я почувствовала легкий сладковатый запах. В следующую секунду я действовала по наитию и лизнула в нос это странное существо как раз в место, где раньше был оттиск моих зубов. Мне было искренне жаль эту большую, измененную собаку, которая по большому счету ничего дурного мне не сделала. Я отстранилась от него и отошла на середину клетки. Меня обдало еще раз волной горячего дыхания и трейз отошел от клетки.

Некоторое время он лежал рядом, не шевелясь, а чуть позже начал ровно дышать и исчез. Я завалилась посреди клетки и уснула. Снились бестолковые и голодные сны — мстительный продавец решил на ночь нас не кормить.

На следующее утро, все повторилось вновь: нас потащили на рынок. Сегодня мы с Сейазой больше не разыгрывали умалишенных зверей. Я тихо лежала посреди клетки, изредка подходя к миске попить воды. Змея свернулась клубком и спала.

Мимо нас часто проходил разный народ, но никто долго не задерживался. Время тоскливо тянулось.

По началу я приспособилась вслушиваться в приглушенные куполом звуки, но спустя час плюнула на это бесполезное дело и не обращала внимание на всеобщий бубнеж и дремала в полглаза. Внезапно меня что-то заставило встрепенуться. Я подняла голову. Наш продавец расшаркивался перед какой-то дамой, обернутой в кучу материи и черным маревом над прорезью для глаз.

Она указала на мою клетку и щелкнула пальцами. Один из сопровождающих подал ей полуметровый серебристый прут. Дама подошла к моему куполу. Прут легко прошел сквозь стенку и ткнулся в мой бок. Секунду ничего не происходило. Она цокнула языком и начала перебирать пальцами по пруту. Внезапно по телу пробежал разряд и меня свернуло в судороге. Все мышцы сократились и я ощутимо прикусила себе язык. Когда живодерка убрала прут от моего меха повалил едкий дым. Нос защипало и я начала чихать.

Этот рулон ткани кивнул продавцу и удалилась в расступившейся толпе. В глазах потемнело.

Вторые условные сутки были на исходе. Лицо Лаиентра Шеос все также украшали два багровых воспаленных рубца. Воспаление на руке было частично снято препаратами, выданными Сейр. Вампир нервничал: Марго так и не появилась, а ее каттис вел себя ехидно и подозрительно. Вампир тайно поставил на него свою метку повторно — предыдущая приказала долго жить по непонятным причинам. О похитителях не удалось узнать ничего нового, кроме, того что они выращивают древа воспоминаний в приониктовых пещерах.

Лаиентр потер рубцы на щеке.

— И чего ей в голову вступило, — пробубнил он больше себе под нос.

— Чего вступило, чего вступило, тебе бы самому понравилось сидеть на поводке? Она не животное, там откуда она родом, мужчины и женщины имеют равные права, а женщины даже больше преимуществ, — прошипел Клесс.

— Дикий край, — усмехнулся вампир.

Каттис ничего не ответил, после подробных расспросов, он понял, что Марго все же сменила ипостась. И теперь было не понятно кого искать. Слепок ауры также был бесполезен. Искать было некого.

Но все равно весь вечер каттис провел в новостных каналах и даже обошел систему защиты на запрещенные ресурсы, чтобы посмотреть последние поступления на крупнейший невольничий рынок на Клецтероне. Но, Клесс даже не знал на какой рубрике поиска заострить более пристальное внимание: Марго в любой момент могла сменить ипостась обратно. Тем не менее, он просматривал «новинки» за двое суток, пока так и не уснул в кресле.

Вампир заглянул в комнату и хмыкнул. Через несколько часов ему предстояло возвращение в Клеос. Для приведения в порядок внешнего вида пришлось прибегнуть к употреблению косметических средств. Нанесенная на рубцы эмульсия растеклась по коже лица, скрывая покраснение и выравнивая поверхность.