— Нет, я имею в виду не это! — Я вскинула руки. — Что, если мое сердце говорит мне, одно, а моя кровь заставляет меня делать совсем другое?

— Что? — он спросил с таким нажимом, чтобы это вышло как два слога. — Что происходит?

— Что, если мы не можем остаться вместе навсегда? Что, если Восстание не место для меня, в конце концов?

Ашер напрягся. — Почему ты говоришь это?

— Я — баланс темноты и света. Это то, кто я есть. Ты знаешь это. Ты видел это.

— Это хорошо,— сказал он, наконец дотянувшись он взял мою руку.— Мы хотим тебя. Именно эта смесь полномочий делает тебя настолько сильной.

— Вы хотите меня как оружие, ты имеешь в виду,— сказала я мрачно. — Я не возьму ответственность за разрушение — независимо от того, что Орден сделал мне.

Ашер водил рукой по моим волосам, взволнованно. — Что ты хочешь, Скай? Скажите мне. Ты хочешь, чтобы я оставил Восстание ради тебя? Отрешь свои крылья и стань смертным? Я сделал бы это. Но я не думаю, что это сделало бы тебя счастливой, и я не знаю то, что тогда было бы. — Его глаза были дикими, умоляя. — Скажите мне, что ты хочешь!

Я подумала о его предложении. Это напомнило мне, невольно, моих родителей, брошенных на Землю. Их история большой и романтической любви.

— Я хочу тебя!— Крикнула я, ломая голос. — И когда я пытаюсь представить свою жизнь без тебя, я ...— Из моих глаз полились слезы быстрые и горячие, я не смогла закончить.

— Скай,— бормотал он, склоняясь, чтобы поцеловать меня.

Но я отодвинулась.

Мои родители умерли. Несмотря на эпический любовный роман. Несмотря на все они рискнули друг для друга. Даже убегая, я бы не смогла остановить то, что последует за мной, и Ашером. Или нет, я позволю Восстанию использовать мои полномочия, но я не могу остановить Вселенский заговор с целью уничтожить себя.

Я посмотрела на него. Его черные как смоль глаза выглядели настолько уязвимыми. Я так ужасно хотела взять его лицо в руки, и пообещать ему, что я никогда не оставлю его. Но мы оба знали, что я бы солгала.

— Что, если то, что я хочу, не то, что должно произойти? — Спросила я, мой голос был настолько тих.

Ашер выглядел пораженным.— Я буду всегда любить тебя,— сказал он мне. Он провел пальцами по моим волосам мягко, и остановился под моим подбородком.— Всегда. Ты даже знаешь, как долго это будет?

— Долгое время,— сказала я, смеясь сквозь слезы. — Всегда.

— Всегда,— он повторил.— Независимо от того, что происходит, я буду всегда любить тебя. Хорошо? Независимо от того, что угрожает разлучить нас.

Но то, что разлучало нас, будь то Вселенная, погруженная в хаос или тщательно контролируемая вечность, или что-то новое, появилось и опрокинуло систему, навсегда изменившее ход судьбы, это все было моим делом.

Следующие несколько дней пробежали быстро как дождь.

Немного по сопротивлявшись, все родители и Тетя Джо собрались вместе, и Тетя Джо наконец согласилась отпустить нас в поездку в хижину, потому что у нее было обучение. — Но только в случае, если кто— то пострадает,— сказала она.— Я не хочу болтаться со всеми вами вокруг походного костра ночью.

Мы согласились. Мы согласились бы на что угодно. Все мы нуждались в каникулах. Или возможно я говорила только за себя.

Все были взволнованы, когда мы запланировали нашу поездку в хижину. Ашер и я не отходили друг от друга. Это не нравилось Тете Джо, но теперь я поняла — она боялась, что это означало мой уход к Восстанию, а не в колледж. Это также объяснило ее странную враждебность к Ашеру — Жулики злились на Мятежников,они даже не вполне знали, почему или кто были Мятежником вообще. Она была особенно внимательна ко мне, пекла мое любимое печенье, и готовила все мои любимые блюда, те, которые он делала, когда возвращалась из долгих поездок далеко от дома. Что бы ни случилось я была благодарна ей за то, что она знала через, что я проходила.

Что касается меня, я не могла отделаться от ощущения, что мои дни с Ашером подходят к концу, так же как морозы. Я была боялась того, что каждая секунда, которую мы проводили вместе приближала меня к расставанию с ним.

Однажды, мы оба сидели на полу возле моего класса между классами. Гидеон подошел и сел с нами.

— У меня есть идея,— сказал он. — О поездке.

— О?— Глаза Ашера метнулись от Гидеона к моим, но он не сказал ни слова.

— Тебе не понравится,— сказал Гидеон.

— Гид, ты не умеешь правильно преподнести,— сказал Ашер

— Ты прав. Да. — Он сделал паузу. — Мы должны попросить, чтобы приехал Девин.

— Что? — Вскрикнула я. — Ни в коем случае.

— Подумай об этом. Если он будет с нами, то он не сможет помочь им запланировать нападение. И они не нападут.

— Я подумаю.., — Сказала я.

— Плюс, я хочу поработать с тобой больше на блокировании твоего ума от Хранителей. Если он будет с нами, Ашер и я увидим, как его присутствие влияет на тебя. Мы сможем сказать, управляет ли он тобой.

— Стоп,— сказал Ашер, держа его за руку. — Оставь это мне.— Когда он посмотрел на меня, его глаза были странно подавлены. Мне стало интересно, куда делась вся его обычная пламенная ненависть к Хранителям. Был ли у них скрытый мотив? Они проверяли меня?

— Он не управляет мной,— сказала я. — Я могу чувствовать его.

— Или возможно это то, что он хочет, чтобы ты думала. — Особенностью Гедеона было замкнутость, и я знала, что он вспомнил. — Так или иначе мы будем знать. Разве ты не хочешь быть уверенной?

Я, в этом сомневалась? Я задумалась, узнаю ли я когда-нибудь правду.

Ты будешь для него приманкой,— Гидеон настаивал. — Он приедет, если ты попросишь его.

Я не была так уверена, что он сделает это, но я никогда не могла сказать это Гедеону. Рядом с собой я чувствовала волны напряженности, исходящие от Ашера. Но почему Ашер не спорит с ним? Я удивилась. Ашер, которого я знала, даже не стал бы слушать это предложение.

— Прекрасно,— смягчилась я.— Я спрошу его.

— Хорошо. — Гидеон улыбнулся с сожалением. — Держи своих друзей близко, а врагов еще ближе.

Грандиозно, подумала я. Я не была уверена, насколько еще ближе я должна была с ним общаться.

Однако, пока я работала с Гидеоном над моими сознательными и подсознательными способностями, могло бы быть полезным иметь Девина там. В лесу была возможность побыть одним, убежать из хижины. Я мог расспросить его побольше о Виде. Он мог помочь мне выяснить, раз и навсегда о том, что я видела, могло ли это быть будущим.

Я вспомнила то, что я сказала Девину. — Мы не должны рассказать никому, что мы продолжаем работать,— умоляла я. — Это может быть наша тайна.

И он согласился.

Я упаковала вещи в соответствии с изменчивостью погоды. Зима таяла — мы все чувствовали это — и в воздухе пахло переменами. Ветерок принес запах оттаивающей земли, и с ним, смысл возобновления и переворота. Весна еще не совсем наступила. Но она была рядом.

Все было только самое необходимое. То, что ты можешь легко снять и положить снова. Легкие свитера, водонепроницаемые брюки для дождя и шерстяные носки с начесом. В верхней части моего рюкзака, я аккуратно сложила свитер рыбака, который я нашла в последний раз, когда я была в хижине. Теперь, когда я знала, что мои родители жили там, я подумала, что если он принадлежал моему отцу.

Утром, перед поездкой я оделась во все черное: черная майка, черная кофта с длинными рукавами, черная куртка аляска и черные непромокаемые штаны. Я надела толстые шерстяные носки и плотно зашнуровала ботинки для путешествий пешком . На полпути одевания, я поняла, что одевалась с целью: Я готовилась к чему— то. В моем ансамбле я чувствовала себя гибкой и невидимой, готовая устоять хоть перед чем. Это было что-то определенное? Действительно ли это было предупреждение о надвигающимся?

Дэн вез Кейси и Яна к месту назначения, где нас ждала Тетя Джо с свежим кофе в термосах для всех. Гипс Кейси все еще не сняла, но передвигалась уже резво, хотелось бы мне у видеть того, кто бы мог запретить ей ехать. В дверь позвонили. Я открыла дверь, и увидела Ашера и Девина, неподвижно стоящих рядом друг с другом. Они не смотрели мне в глаза, но оба не спускали своих глаз с меня.