Предварительно разогрев духовку, и поставив индейку запекаться, Хейвен приступила к остальным блюдам. Открыв холодильник, она загляну внутрь в поисках молока. Место, на котором оно обычно находилось, сейчас пустовало. Она присела на корточки и отодвинула в сторону некоторые продукты, начав паниковать. Она не могла приготовить ужин без молока.

– Ох, чертово молоко!

Раздавшийся позади нее кашель заставил ее вскочить на ноги. Она обернулась настолько быстро, что у нее закружилась голова. Вновь сфокусировавшись, она заметила доктора ДеМарко, который стоял в дверном проеме, скрестив на груди руки. Он был одет в повседневную одежду, его волосы были влажными и зачесанными назад. Она уставилась на него, ее сердце учащенно забилось.

Он приподнял брови.

– Чертово молоко?

– Прошу прощения, сэр. Просто вырвалось.

– Все в порядке, – сказал он, пожимая плечами. Глаза Хейвен расширились, и он рассмеялся, заметив выражение ее лица. – Подумала, что у тебя возникли неприятности?

Она кивнула.

– Никогда прежде я не произносила ничего подобного.

– Ты впервые выругалась?

– Я прекрасно знала, что мне нельзя выражаться подобным образом в доме Антонелли, – сказала она. – Не то чтобы я считаю, что это позволительно здесь. Я не это имела в виду. Просто там все было иначе, и здесь, конечно, тоже…

Он поднял руку, и она перестала бормотать.

– Ничего страшного. Это слово кажется приличным по сравнению с тем, что я обычно слышу в этом доме. Полагаю, это побочный эффект от того, что ты столько времени проводишь с моим младшим сыном.

Он внимательно изучал ее, пытаясь оценить ее реакцию, поэтому она осторожно заговорила.

– Да, Кармину нравятся красочные эпитеты, но я стараюсь не употреблять их, дабы случайно не произнести подобных слов в присутствии своего хозя… эм… – она замолчала, зная, что ему не нравилось это слово, – …в присутствии тех, кто заслуживает уважения.

– За словом в карман не полезешь.

Она улыбнулась, пытаясь быть вежливой, но он заставлял ее нервничать.

– Я действительно имела это в виду.

Он вздохнул.

– Ты не обязана подпитывать мое эго, дитя. Я ценю это, но в этом нет нужды. Мои дети все время сквернословят в разговорах со мной.

– Но я не вхожу в число Ваших детей, сэр.

– Да, определенно, не входишь, – сказал он. – Так почему ты сквернословила? Что-то случилось?

– У нас нет молока.

– Что ж, тогда надевай свое пальто, мы съездим в магазин, – она только лишь уставилась на него, услышав слово «мы», и он вздохнул. – Сегодня, если не возражаешь.

– Да, сэр.

Достав из своего шкафа темно-синее пальто и надев коричневые ботинки, она встретилась с доктором ДеМарко в фойе. Он открыл входную дверь, когда она подошла, и Хейвен задрожала в тот момент, когда ее окутал холодный воздух. Выйдя за ней и взглянув на подъездную дорожку, доктор ДеМарко тяжело вздохнул.

– Подожди здесь. Кармин перекрыл выезд моей машине.

Доктор ДеМарко зашел в дом. Хейвен осмотрелась по сторонам, шокированная тем, что он оставил ее одну после того, что случилось. Ему потребовалась минута на то, чтобы снова вернуться на улицу, но ей хватило бы и минуты для того, чтобы убежать в лес.

Не то чтобы ей удалось бы убежать далеко. Он бы нашел ее.

Доктор ДеМарко направился в сторону машины Кармина, держа в руках ключи, и открыл для Хейвен дверцу со стороны пассажира. Она пристегнулась, когда он занял водительское сиденье и отодвинул кресло для того, чтобы ему было удобнее. Он казался довольным результатом, когда занял нужное положение. Он открыл центральную консоль и, спустя секунду, закрыл ее, наклонившись и потянувшись к бардачку для того, чтобы заглянуть и в него. Осмотрев остальные места, он засунул руку под сиденье и достал пистолет. Хейвен уставилась на оружие, у нее скрутило желудок, ей казалось, что ее вот-вот стошнит. Она ожидала того, что он направит оружие на нее, но он, проверив, заряжен ли пистолет, убрала его обратно под сиденье.

Из-за праздника все магазины, которые они встречали по дороге, были закрыты. Спустя час им, наконец, удалось обнаружить магазин с флуоресцентной вывеской «открыто», виднеющейся в окне. Хейвен вошла в магазин следом за доктором ДеМарко.

Он прошел в молочный отдел, схватив первую попавшуюся ему на глаза большую упаковку молока. Хейвен поборола желание сказать ему, чтобы он проверил срок годности, зная, что будет неправильным указывать ему, что делать.

– Что-нибудь еще? – спросил он. Она покачала головой, и он направился к кассе, уже неспешно, поскольку теперь молоко находилось у него в руках. Он расплатился, вежливо поблагодарив кассира, и, взяв пакет, направился к машине. Придержав для Хейвен дверь, он занял водительское сиденье.

– Кажется, вы с Кармином отлично ладите, – сказал он, заводя машину. – Я беспокоился, когда привез тебя к себе. Кармин может быть грубым, а ты была такой боязливой. Я опасался того, что он напугает тебя, но ты, кажется, очень непринужденно чувствуешь себя рядом с ним. Интересно, с чего бы это?

Он смотрел на нее, ожидая ответа, и выглядел так, словно пытался найти, благодаря ей, объяснение.

– Эм, не могу сказать точно. Может, дело в том, что он прямолинеен – не приходится особо гадать для того, чтобы узнать его реакцию.

– Полагаю, в этом есть логика, – ответил он. – Никогда не думал, что его характер можно будет счесть хорошим.

Хейвен отвернулась к окну, не желая больше обсуждать Кармина, и доктор ДеМарко оставил эту тему.

Вернувшись домой, они наткнулись в фойе на Кармина, на лице которого читалось беспокойство. Доктор ДеМарко покачал головой.

– Если ты не хочешь, чтобы я брал твою машину – не блокируй мою.

Кармин закатил глаза.

– Мог бы отогнать ее, и взять свою.

– Мог бы, но за твою машину заплатил я.

– Я тебе уже говорил… Мне плевать, кто за нее заплатил. Она – моя.

Доктор ДеМарко на мгновение уставился на него.

– Набрал 911 и донес на меня, когда заметил, что машина пропала?

911? Кармин не ответил, заставив своего отца рассмеяться.

Пребывая в замешательстве, Хейвен взяла молоко и направилась на кухню.

* * *

Хейвен провела на кухне добрую половину дня, пока все остальные смотрели в гостиной футбол. Время от времени она встречалась взглядом с Кармином, и тот улыбался или подмигивал ей, когда отца не было рядом, но у них не было шанса нормально поговорить.

Около четырех часов дня Хейвен накрыла на стол и уже собиралась достать из духовки индейку, когда на кухню зашел доктор ДеМарко.

– Я достану ее, dolcezza. Иди наверх и приведи себя в порядок к ужину. Мы тебя подождем.

Она не планировала ужинать с ними, но по выражению его лица могла сказать, что он не принял бы от нее отказа. Она направилась в свою комнату и переоделась в чистую одежду, после чего причесала свои вьющиеся волосы. Она распустила их, заправив за уши непослушные завитки, и вернулась на первый этаж.

Заметив ее, доктор ДеМарко прочистил горло.

– Давайте приступим к еде.

Лицо Доминика просияло, когда он бросился к столу, и Хейвен улыбнулась, сев за стол напротив Кармина.

На сей раз, она склонила голову вместе с остальными, когда доктор ДеМарко произнес молитву, и сидела молча, пока они беседовали. Спустя двадцать минут доктор ДеМарко положил свою вилку на тарелку.

– Сегодня День благодарения, поэтому все мы по очереди расскажем о том, за что мы благодарны. Начинай, Доминик.

Доминик вздохнул, облокотившись на спинку своего стула.

– Я благодарен за Тесс и за ее сочные губы. Благодарен за то, что заканчиваю школу и продолжу обучение в колледже. Благодарен, конечно же, за все, что мы имеем.

Доктор ДеМарко кивнул, жестом указывая в сторону Кармина.

– Я благодарен за «Мазду»… чертовски благодарен за то, что ты ее не поцарапал, – сказал он, сердито смотря на отца. – Благодарен за то, что я покинул эту нелепую частную школу. Благодарен за музыку и за свой пистолет… Я пиздец как люблю свой пистолет.