Вейн поймет.

Я надеюсь.

Слезы появляются у меня в глазах, но я заталкиваю их обратно.

Это мой выбор. Первый выбор, который я делаю для себя... только для себя... с тех пор, как я помню.

Второй приходит сейчас.

Я зову Восточный ветер, пропитанный песней моего отца, и наматываю его вокруг себя, готовая позволить ему унести меня в облака. Но это не то, в чем я нуждаюсь.

Я отсылаю его прочь и тянусь к Западному ветру.

Гладкий, нежный порыв мчится по моей коже, и я открываю мой разум его незнакомой песне.

Она звучит как отдых. Надежда.

Прошу порыв забрать меня, напевая те мелодии, которые я пела с моим отцом.

Я не знаю, куда я иду. Но пришло время найти свой мир.

Мой диалог с защитником длился дольше, чем я планировал.

Он не хотел признавать, что его Бурям не удастся больше управлять моей жизнью. Но затем я показал ему несколько моих вновь открывшихся трюков, и он понял, что не может контролировать меня. Не говоря уже о том, что Бурям я нужен... больше, чем когда-либо. Так что я выставил несколько требований, номер один из которых было немедленное прекращение моего обручения.

Я не сказал ему, зачем, и меня не волнует, если он догадается. Главное, чтобы он согласился.

Я также остаюсь с родителями.

На что он согласился сразу... сказал, что было важно казаться сильным. Не надо больше бегать. Не надо больше скрываться. Бури создадут лагерь в дюнах, чтобы поддержать меня. Но теперь, когда у меня был четвертый прорыв, пора выступать. Они ожидают, что Райден во всяком случае пока спрячется. Он будет ждать, чтобы посмотреть, что я могу сделать, насколько мощный я, прежде чем он нападет снова.

Так, что я в безопасности.

Пока.

Наверное, это лучшее, что я получу, когда Райден так заинтересован. Пока он не ушел. И Бури все еще ждут, что я буду тем, кто уничтожит его. Я не знаю, что делать с этой сумасшедшей информацией, но я решаю, что она не имеет значения. Я буду иметь дело с ним, когда настанет время. Ни секундой раньше.

Солнце уже село, и небо светится оранжевыми и красными цветами, когда я вхожу в мой двор. Дом темный. Я должен позвонить родителям и сказать им, что я в безопасности... что они могут вернуться домой. Но только тогда, когда я поговорю с Одри.

Я проверяю все внутри, полу надеясь, что застану ее на середине душа. Или она будет лежать в моей постели. Но комнаты тихие. И пустые.

Я закатываю глаза на упрямство Одри и взлетаю к верхушкам деревьев. Если она думает, что сегодня я позволю ей спать в куче кишащих насекомыми опавших листьев, она выжила из ума.

Роща шумит. Когда я бегу. Слишком тихо.

Я зову ее, когда вижу разбитые, бледные стены дома.

Она не отвечает.

Я медленно останавливаюсь и сосредотачиваюсь на ветрах, идущих по ее следу. Наша связь делает эту связь настолько сильной, что я чувствую физический рывок в желудке, привлекающий меня к ней. Но сейчас это тянет меня на два пути. Маленькую, слабую часть меня манит вниз к сожженному дому. Остальную часть меня уводит. Я не могу сказать, куда или почему. Но это - где-то на западе. Далеко за пределами моей досягаемости.

- Одри, - снова зову я.

Все еще нет ответа.

Листья - а может букашки - хрустят под ногами, когда я вхожу в дом, и это единственный звук, который заполняет пустое, безжизненное пространство. Пока не начинает вопить Гэвин.

Мое сердце сбивается, и я ругаю глупую птицу, когда она хлопает крыльями на своем насесте у подоконника. Его оранжевые глаза-бусинки почти красны при взгляде на меня, и нет сомнений, что его интересует то же, что и меня.

Где Одри?

Потом я замечаю пузырь ветров, плавающий в углу.

Ее след пронизывает каждый поток, а в центре парит что-то темное. Мой желудок сжимается.

Я подхожу ближе, уверяя себе, что это не то, что мне кажется. Но я могу рассмотреть золотые пуговицы через движущиеся воздушные потоки...

Возможно, это некоторый тщательно продуманный стриптиз Странников ветра, пытаюсь убедить я себя, когда я подхожу к ветру, чтобы схватить куртку. Но я могу почувствовать, как все во мне тонет, когда ветры разматываются и проходят по моему лицу. Они шепчут эти три слова, которые она оставила мне как сообщение.

Буду. Дома. Скоро.

Я слишком хорошо ее знаю, чтобы не понять значение. Особенно когда все еще ощущаю ее притяжение в ветрах. Скользящее все дальше на запад с каждой секундой.

Как она могла улететь, не попрощавшись? Не давая мне шанса, умолять ее остаться?

Боль стреляет через мою руку, когда я бью стене, но это проще, чем пустая боль, разрывающая меня, нас части.

Я опускаюсь на пол, когда Гэвин летит к ближайшему дереву... от сумасшедшего мальчика.

- Почему она ушла? - спрашиваю я ночь, ветер, и глупую птицу.

Никто не отвечает.

Затем мои глаза блуждают к скомканной груде листвы... в постели, где она спала в течение десяти лет. Я вдыхаю липкий, пыльный воздух, она потела каждый день, пока я отдыхал в моей спальня с кондиционером.

Она ничего не делала, но жертвовала ради меня. Я могу винить ее за то, что она хочет отдохнуть от всего этого? Даже от меня?

Могу. Но я стараюсь понять.

Плюс, она оставила мне обещание.

Буду дома скоро.

Она вернется. Скоро.

Я касаюсь ее следа, чувствуя, как приятно тянет под ложечкой. Она связана со мной. Всегда связана. Будет несложно ее отыскать, если я захочу ее вернуть.

Но я буду ждать.

И.  Эй... по крайней мере, я не единственный, кого она оставила.

Я впиваюсь взглядом в ее немую птицу, и он яростно смотрит мне в ответ. По крайней мере, она тоже его бросила. Хотя, теперь я застрял с ее раздражающим питомцем.

Гэвин машет крыльями и визжит, как будто он думает о том же.

Я закатываю глаза.

Затем я зову проходящий Западный и добавляю мои собственные слова к его песни. Я привязываю проект к ее следу и отправляю ветер прочь, давая ему дотянуться до нее в своем собственном темпе.

Я буду скучать по тебе.

Я ждал ее десять лет.

Я буду ждать столько, сколько потребуется.

Я надеюсь, что она найдет то, что ищет. До тех пор, пока она это делает, я буду здесь. Один, под спокойным небом. В ожидании ветра, чтобы вернуться.