— Планы и рабочие чертежи мы подготовим в течение недели. Собственно, они уже готовы, осталось кое-что доработать. Как и договаривались, они будут доставлены через ваше торгпредство. И не забудьте — ровно через десять дней мы ожидаем приезда двух ваших специалистов. Здесь, у нас, они ознакомятся с процессом производства во всех подробностях, мы раскроем им все секреты, которые и здесь, в Швеции, доступны всего нескольким ученым. Согласитесь, соблюдение секретности в данном случае просто необходимо. Если тайна становится известна десяти человекам, то это уже не тайна.

— Полностью с вами согласен, — горячо заверил председателя поляк, а швед продолжал:

— Полагаю, излишне напоминать, что присланные вами специалисты должны быть достойны доверия во всех отношениях…

Польский председатель поспешил успокоить коллегу:

— Не беспокойтесь, мы понимаем всю меру ответственности и подобрали людей, во всем соответствующих своей высокой миссии. Они не только абсолютно надежные люди, но и известные специалисты в своей области. Да вы, наверное, знаете их, коллега. Это профессор Роман Яблоновский и инженер Станислав Малиновский.

— Разумеется, я много слышал о профессоре Яблоновском, — обрадовался швед. — Его статьи попадались мне в английских, французских, русских научных журналах, и, должен сказать, читал я их с неизменным интересом. Очень рад буду лично познакомиться с этим выдающимся ученым! Надеюсь, их приезд не будет отложен?

— Не беспокойтесь, оба приедут в указанное вами время, — заверил поляк. — Ведь мы больше вашего заинтересованы в том, чтобы как можно скорее наладить производство получения расщепляемых материалов по полученной от вас лицензии. Как вы считаете, сколько времени потребуется нашим специалистам для ознакомления с процессом производства?

— Думаю, для начала хватит двух недель. Разумеется, полученная у нас информация будет вами затем проверена в лабораториях. Рабочие контакты мы будем поддерживать и впредь. В соответствии с Соглашением пришлем в Польшу и наших специалистов. Но это потом, а пока два ваших сотрудника познают главные секреты производства, составляющие коммерческую тайну нашей фирмы, а главное — военную тайну Королевства Швеции. Не овладев этими секретами, нельзя запустить производство.

— Мы очень хорошо понимаем, что без вашей помощи нам будет мало толку от приобретенной у вас лицензии, — сознался поляк. — Надеюсь, совместные усилия…

— Итак, за сотрудничество, — с улыбкой перебил его швед, подняв бокал с шампанским. Поляк ответил тем же.

Осушив бокалы, они поставили их на поднос, а седовласый председатель добавил:

— Для ваших специалистов мы закажем комфортабельные номера в отеле «Минерва-палас». В аэропорту их встретит представитель «Шведского атома».

— Благодарю вас за все и надеюсь в самом непродолжительном будущем иметь удовольствие встретить вас в Варшаве, — не уступал в галантности поляк.

— О, благодарю! С удовольствием воспользуюсь вашим приглашением!

Время близилось к двенадцати. Польский посол первым стал прощаться с хозяевами. Седовласый председатель «Шведского атома» с почетом выпроводил дорогих гостей, прощаясь с ними у выхода. Два молодых сотрудника проводили гостей до стальной калитки.

Первым отъехал черный лимузин с красно-белым флажком, за ним машины с остальными приглашенными на торжественную церемонию, поляками и шведами. Не прошло и пяти минут после двенадцати, а в особняке «Шведского атома» остались лишь его сотрудники. Провожающие скрылись в доме, дверь закрылась, стальная калитка захлопнулась.

В «Шведском атоме» заранее рассчитали, что вся торжественная церемония подписания Соглашения с поляками продлится один час — с одиннадцати до двенадцати. В Швеции пунктуальность представляет собой не только вежливость королей, но и определяющую черту повседневной жизни.

Проводив последнего гостя, генеральный директор «Шведского атома» удалился к себе в кабинет, но отдохнуть ему не пришлось. В дверь постучалась одна из секретарш, красивая девушка, с лица которой весь этот час не сходила милая, приветливая улыбка. Теперь оно было озабоченное и даже хмурое.

— Что случилось, Карин? — спросил директор. Он-то пребывал в чудесном настроении. Еще бы, день начался чрезвычайно удачно. Сегодняшний торжественный акт завершил длительную, изматывающую процедуру переговоров с поляками. Они тянулись, как резина. Обеим сторонам приходилось каждую мелочь согласовывать со своим правительством. Но вот, наконец, Соглашение подписано. Оно было чрезвычайно выгодным для «Шведского атома». И для поляков тоже, в этом директор нисколько не сомневался. Собственные изыскания заняли бы годы и стоили бы им многие миллиарды.

— Извините, что беспокою, господин директор, но у меня не сходится количество бокалов из-под шампанского, — заявила секретарша.

— Разбился? Но это же мелочь, не стоит из-за нее так переживать, Карин.

— Да нет же, не разбился. Напротив. Бокалов больше, чем положено.

— Не понимаю, объясните, пожалуйста.

— Вы сказали нам, господин директор, что на торжественном акте будут присутствовать двадцать семь человек. Поэтому я приготовила двадцать семь бокалов и, разлив шампанское, сама обносила гостей. И одного бокала не хватило. Не хватило для герра Руне Норетунда. Пришлось быстренько доставать из шкафчика запасной.

— Значит вы, дорогая, просто ошиблись. Вот же, передо мной, список всех присутствующих на торжестве. Двадцать семь человек вместе со мной.

— Осмелюсь возразить, господин директор, но ошибаетесь вы. Убирая со стола после приема, я сосчитала бокалы, их было двадцать восемь. Я их составила вместе, и они до сих пор стоят на шкафчике. Можете сами сосчитать. Я уже три раза пересчитывала.

Директора не покидало хорошее настроение, и он ответил девушке по-прежнему с улыбкой:

— Спасибо вам, Карин, вы наблюдательная и серьезная девушка. Но думаю, все объясняется очень просто: или кто-нибудь из гостей по рассеянности взял второй бокал, или я сам по рассеянности не вписал в этот список кого-нибудь из наших инженеров, которых пригласил участвовать в церемонии. И не предупредил вас. Так что виноват я сам, и прошу меня извинить.

У очаровательной блондинки камень свалился с сердца. Наградив шефа благодарной улыбкой, девушка вышла из кабинета.

После ее ухода улыбка сразу же сошла с лица директора «Шведского атома». Долго перечитывал он список приглашенных, стараясь восстановить в памяти их лица. Из иностранцев многих он видел сегодня впервые, да и соотечественников из министерства не всех знал, так что полностью ручаться мог лишь за сотрудников своего учреждения. И всех их отметил в списке галочками, убедившись, что сотрудники «Шведского атома» присутствовали именно в том количестве, в котором фигурировали в списке. Ни больше ни меньше.

Может, из министерства приехало больше, чем было согласовано? Нет, такое в Швеции невозможно. Особенно, если речь идет о производстве, связанном с атомной энергией.

Остается одно — поляки. Выходит, их было больше, чем предусматривалось протоколом. Ох уж эти иностранцы! Взбалмошный народ, протокол для них не существует.

Директор попытался восстановить в памяти фигуры всех присутствующих на торжестве поляков. Посол. Ну, этого он хорошо знал и запомнил, что прибыл он в черном «вольво» в сопровождении первого секретаря посольства. Президент Польского Комитета по вопросам атомной энергии и директор Объединения по производству радиоактивных материалов. Президент и директор со своими пятью экспертами уже больше года участвовали в переговорах со «Шведским атомом» и его директор помнил этих поляков прекрасно. Все семеро были на торжестве, причем эксперты прибыли намного раньше урочного часа, ибо еще предстояло кое-что согласовать до подписания Соглашения, а директор и президент приехали точно к началу, в одной машине, и никто их не сопровождал.

Директор «Шведского атома» поднял трубку и распорядился:

— Немедленно ко мне Берьессона и Лейше. Жду.