С трудом оторвавшись от созерцания профиля Кэй, Джек взглянул туда, откуда слышались звуки, и глаза его расширились от ужаса. На идеально белой скатерти столика в свете настольной лампы расплывалось зловещее багровое пятно, которого еще совсем недавно там не было.

— Что это? — дрожащим голосом воскликнул Джек, подбегая к столику и поднимая голову к потолку. Пятно неправильной формы расплывалось на нем прямо на глазах.

Кэй тихо рассмеялась:

— Ну чего ты так всполошился? Теперь вот ты впадаешь в панику. Видно, и в самом деле, у всех нас сдали нервы. Просто на чердаке лопнула какая-нибудь бутыль с вишневкой.

Джек облегченно вздохнул:

— Ох, ну разумеется, как я не догадался? Конечно же, вишневка.

Джек собирался сесть на место, как вдруг сверху послышались звуки какой-то возни.

— Нет, там все-таки что-то происходит! Приглушенный перекрытиями потолка до них донесся стон. Резко отодвинув кресло, Джек сунул руку в карман, где лежал пистолет.

Лицо Кэй стало белее скатерти.

— Джек! — она схватила кузена за рукав. — Ох, Джек, не оставляй меня тут одну. Если ты хоть капельку меня любишь… Джек, я умру от страха!

Звуки борьбы на чердаке стали слышны отчетливее. И опять послышался стон, исполненный невыносимой боли или смертной тоски.

Джек попытался отстранить от себя девушку, но она судорожно вцепилась в его плечо.

— Кэй, отпусти же! Слышишь, там кого-то убивают! Мне надо бежать туда!

— Позови слуг.

— Кого? Старую Сьюзен?

— Шофера! Он крепкий мужчина. А тебя я не пущу! Я не хочу оставаться тут одна!

— Ну как же я позову шофера? Он ведь спит в гараже. Пока я добегу, пока разбужу его, а там… вот опять, слышишь? Я должен, пойми, должен!

И вырвавшись из рук Кэй, Джек бросился из комнаты. Девушка кинулась вслед за ним. Он слышал за собой ее частые шаги. И дрожащий голос, безостановочно повторявший:

— Одна я не останусь. Ни за что не останусь!

Джек нажал на ручку небольшой дверцы, ведущей на чердак. Она оказалась запертой.

— Где ключ?

Дрожа от страха, Кэй прижалась к кузену.

— Нне знаю… Может, у Сьюзен. Джек, не ходи туда! Я боюсь! Позови полицейского, ведь во дворе стоит их пост. Пусть полицейский сам…

Не слушая девушку, Джек изо всей силы навалился на дверцу, пытаясь ее выдавить. Заскрипели доски, но замок держал крепко. Тогда, отступив на несколько шагов, молодой человек бросился на дверцу с разбегу.

И чуть не повалился на пол вместе с дверью, которую сорвал с петель. Глухо загудели под подошвами деревянные ступеньки узкой лестницы, ведущей на чердак. Кэй, не отставая, бежала за ним.

Вот и дверь на чердак. Ощупью нашел закрывающий ее засов и, отодвинув его, толкнул дверцу. В лицо пахнуло нагретым застоявшимся воздухом.

— Где здесь выключатель? — спросил он у кузины, больно ударившись о какую-то балку и с трудом удержавшись от проклятия. Напрасно шарил руками по стенкам.

— Где-то здесь, — дрожащим шепотом ответила Кэй, — сейчас найду.

Что-то с такой силой ударило Джека в левое плечо, что он вскрикнул от боли:

— Черт возьми! Кто это? Ты где, Кэй?

Ответа не было, слышались лишь какие-то подозрительные шорохи и шелест. Что с Кэй? Джек кинулся обратно и замер, напряженно прислушиваясь. Шум прекратился, вокруг царила непроницаемая темнота и мертвая, полная неведомой опасности тишина. Господи, что стало с Кэй? Почему она не отзывается?

— Кэй! — отчаянным голосом крикнул Джек. — Кэй, где ты?

Тихий треск загоревшейся спички в руках Кэй.

— Что случилось? — спросила девушка. — Почему ты кричишь, Джек?

С чувством невыразимого облегчения он кинулся к ней и схватил ее в объятия:

— Я так беспокоился о тебе!

Теперь, убедившись, что с Кэй ничего не случилось, Джек поспешно осмотрелся. Наваленные в беспорядке всевозможные, запыленные, затянутые паутиной предметы могли скрывать любую опасность. Найдя выключатель, Кэй включила свет. Запыленная слабая лампочка давала его все же достаточно для того, чтобы убедиться — кроме них, на чердаке никого не было.

— Вот видишь! — теребила его за рукав Кэй. — Никого тут нет. Пошли!

— Постой! — остановил ее Джек. — Что это?

В слабом электрическом свете на опилках, покрывавших пол, он заметил темное пятно. Присел. Опилки в том месте были влажные и липкие.

— Кровь? — поднес он палец к глазам.

— Откуда здесь кровь? — пожала плечами девушка. — Наверняка вишневый сок, как я и говорила. Лопнула или разбилась бутыль…

— Но тогда, где эта бутыль?

— Вероятно, стояла вон там, — Кэй кивнула на детский шкафчик с поломанными ножками. За ним громоздилась куча старых игрушек и каких-то темных предметов, плохо различимых в темноте. Да, вполне возможно, что гуда свалилось бутыль и разбилась, но искать сейчас, в темноте, в этой куче ее обломки не хотелось. И раз никого, кроме них, нет на чердаке…

Вдруг над головами что-то застучало.

— Кошка, — прошептала Кэй. — И тогда наверняка тоже была она. Ты не представляешь, Джек, какой шум могут поднять кошки на крыше! А если какая черепица немного отошла, то и на чердак заберутся. Вот нам и показалось, что тут происходит нечто ужасное.

— Ты права, малыш.

Прикрыв дверь, они ощупью спустились с чердачной лестницы. Перед тем, как проститься на ночь, Кэй испытующе заглянула в глаза кузену:

— Как ты себя чувствуешь, Джек?

— Прекрасно, — ответил тот, хотя на душе было скверно. Это ж надо, из-за кошек так опростоволоситься! Ну и идиот! Бедняжка и без того вне себя от страха, а он еще нагнетает панику. Вспомнив, как девушка пыталась его же успокоить, он густо покраснел.

От внимательного взгляда Кэй не укрылось его волнение, и она ласково провела ладонью по щеке молодого человека.

— Вот и хорошо. Ты должен быть спокойным и храбрым. За нас двоих. Ведь я… Я только на тебя и надеюсь. Не забывай об этом!

Он хотел пылко обнять кузину, но она решительно отстранилась и прошептала:

— Нет, Джек! Не сейчас. Спокойной ночи!

Закрыв за собой дверь своей комнаты, Джек перестал сдерживаться и вслух обругал себя идиотом и паникером. Нет, впредь он будет более осмотрительным.

Снимая куртку, Джек с трудом вытащил из рукава руку. Похоже, рубашка за что-то зацепилась в левом рукаве. Осмотрев его, он с удивлением обнаружил застрявшую в плотной ткани куртки погнутую, заржавленную булавку.

— А она откуда здесь взялась?

Вытащив булавку, он положил ее на ночной столик и стал раздеваться.

Джек едва успел натянуть пижаму, как в комнату постучал лейтенант Гопкинс. Выглядел он очень усталым.

— Что там такое было на чердаке? — с места в карьер задал он вопрос.

Джек криво усмехнулся.

— Да что там! Выставил себя на посмешище, — честно признался он. — Разбилась бутыль с вишневым соком, коты на крыше грохотали черепицей, а я, как старая дева, поддался панике и помчался на чердак. Никого там нет.

— Бутыль? — пригладил волосы Генри Гопкинс. — В таком случае это была весьма нетипичная бутыль. То пятно, что на скатерти — от крови.

Джек побледнел.

— Вы не ошибаетесь?

— Я абсолютно в этом уверен. И, боюсь, это кровь человека. То же самое с опилками на чердаке.

Джек потер лоб.

— Я вас прошу, господин лейтенант, — умоляюще произнес он, — что бы вы ни обнаружили, не говорите об этом мисс Хоуп. Она и без того, бедняжка, чуть жива.

— Вот как? Вы полагаете? — Взгляд лейтенанта был устремлен куда-то в пространство.

Он встал.

— Не скажу, что я в восторге от этих новых открытий. И что хоть немного понимаю из происходящего в этом доме. Впрочем, нам пора отдохнуть.

Он встал и протянул руку на прощанье, но тут взгляд его упал на лежащую на столике заржавленную булавку. По его лицу проскользнула тень.

— А это что такое?

— Понятия не имею, какая-то ржавая пакость. Я обнаружил это застрявшим в рукаве моей куртки. Должно быть, на чердаке за что-то зацепился.