– Практически равна нулю. Интуиция подсказывает, что «Ночная тень» вовсе его не нашла, а создала с помощью видоизмененной формулы.

– Вполне возможно. Но если они пошли на огромные траты ради создания такого сверхчеловека, зачем его уничтожать? – удивился Зак.

– Очевидно, оказался ненадежным. Он нападал на тебя дважды и в обоих случаях потерпел фиаско. Судя по всему, в «Ночной тени» строго следуют принципам дарвинизма: считают, что выжить могут только самые сильные и успешные. Именно такие люди имеют право занимать руководящие должности.

– Очень надеюсь, что они не успели создать целую армию агентов, обладающих двойными талантами, которые придут на смену этому парню.

– Это вряд ли, – уверенно заявил Фэллон. – Аналитики заверили меня, что, говоря языком статистики, процент людей, обладающих таким парапсихическим профилем, который позволит – при соответствующей лекарственной стимуляции, конечно, – развить в них двойной талант, крайне ничтожен.

– Никогда не любил статистику. Слишком много возможностей подтасовать данные.

– Посмотри на дело с другой стороны, – сказал Фэллон по-прежнему сурово, но с нотками веселья в голосе. – Ты определенно продвинулся в своем расследовании. По крайней мере теперь нам известно, что Лоуренс Куинн мертв. И убил его скорее всего тот же человек в маске, что дважды нападал на тебя.

– Нам также известно, что перед смертью у Лоуренса Куинна что-то украли. Думаю, компьютер. Бармен в клубе сказал, что при нем был ноутбук.

– В котором, очевидно, хранились результаты исследований, которые он намеревался продать «Ночной тени», – принялся рассуждать вслух Фэллон. – Но что-то, должно быть, пошло не так. Люди, убившие Куинна и похитившие его компьютер, по каким-то причинам не получили желаемого, потому и объявились в Ориане снова. Рейн Талентайр – единственная ниточка к ним. Что бы ты ни делал, не выпускай ее из виду.

Разговор закончился, и, убрав телефон в чехол на ремне, Зак посмотрел на Рейн. Она успела сесть на диван и теперь разливала по чашкам чай с такой чувственной грацией, что у него перехватило дыхание, все внутри напряглось.

«Держись, Джонс. Это всего лишь отголоски недавнего происшествия. Ты бывал в подобных переделках и раньше и до сих пор жив».

Рейн поставила чайник на поднос и посмотрела на Зака:

– Что сказал Фэллон?

Заставив себя сосредоточиться, он вкратце пересказал ей их с Фэллоном беседу.

Коты, поняв, что игра закончена, прыгнули на диван и устроились на подушках по обе стороны от Рейн.

Зак провел пальцами по волосам в попытке сосредоточиться.

– Есть одна хорошая новость. Фэллон уверен, что нам не стоит опасаться появления в окрестностях Орианы еще одного охотника, обладающего двойным талантом.

Рейн взяла в руки чашку и поднесла к губам:

– А как насчет того, кто убил охотника в лыжной маске?

– Хм. Думаю, он заставит нас поволноваться. – Зак понял, что смотрит на губы Рейн, и, приказав себе сосредоточиться, вновь принялся расхаживать по комнате. – Но чуть позже.

Немного помедлив, она сделала глоток травяного чая и спросила:

– Почему ты так говоришь?

– Возможно, Фэллон прав, и «Ночная тень» избавилась от охотника, дважды провалившего задание. Но существует и другой вариант. Его могли убрать потому, что он вышел из-под контроля и стал представлять собой угрозу.

Рейн задумалась.

– Ты хочешь сказать, что его никто не посылал к тебе во второй раз? Думаешь, он действовал по собственной инициативе?

– Он очень сильно разозлился. Это трудно объяснить, но я почувствовал, что он хочет убить меня по каким-то своим, личным мотивам. У него не было той бесстрастности, которой необходимо обладать профессионалу. Фэллон считает, что ему ввели препарат, изготовленный на основе формулы. Он мог негативно повлиять на его разум.

Рейн передернулась:

– Из твоих слов следует, что формулу основателя не единожды использовали для того, чтобы сводить с ума людей.

– Так и есть.

– Не могу поверить, что мой отец трудился над созданием столь опасного препарата.

– Рейн…

Она очень осторожно поставила чашку на стол.

– Неудивительно, что совет изгнал из своих рядов нашу семью и приказал «Джи и Джи» сжечь лабораторию.

Зак пересек комнату и остановился перед ней.

– Хочу напомнить, что совет изгнал твоего отца, но не вас с тетей.

Рейн пожала плечами.

– Ни у кого из нас не было особого выбора после той ночи, когда все было уничтожено.

– Ты была слишком мала, но у твоей тети выбор был. Именно она приняла решение воспитывать тебя без помощи общества и лишила наследства.

– На ее месте я поступила бы точно так же. У нее имелось множество причин не доверять обществу и «Джи и Джи».

Зак обошел кофейный столик, поднял Рейн с дивана и спросил:

– А как насчет тебя?

– У меня тоже нет причин доверять обществу или «Джи и Джи». Они преследуют свои собственные цели.

– А ты – свои.

– Верно.

– Значит, не доверяешь ни обществу, ни агентству… А как насчет меня?

Рейн заглянула ему в глаза:

– А это имеет какое-то значение?

– Да. – Зак услышал в собственном голосе резкие ноты, но ничего не мог поделать. – Имеет.

– Тебе я доверяю. – Рейн выглядела так, словно собственное признание ее удивило, но она не стала отказываться от своих слов. – Ты был честен со мной с самого начала.

Зак почувствовал, как что-то внутри его расслабилось, и отпустил ее руки.

– Хорошо. Спасибо.

– А ты мне доверяешь?

– Да, – быстро сказал Зак, не раздумывая.

– Даже несмотря на то, что, помогая тебе, преследую собственные интересы?

– Я все о тебе знаю. Ты ничего не скрывала от меня и была честна с самого начала.

– Мы были честными оба. – Рейн вновь опустилась на диван. – Выпей чаю, а потом сыграем в карты.

Но Заку не сиделось. Травяному чаю и карточной игре не под силу справиться с предстоящими ночными кошмарами. Последние секунды жизни Лоуренса Куинна виделись еще слишком ярко, слишком насыщенно, а нападение Лыжной Маски лишь усугубило проблемы с видениями.

Ночь предстояла не из легких, и Зак не хотел рисковать, притупляя органы чувств с помощью бренди. Наверное, ему лучше вообще не ложиться спать.

Рейн налила чаю в чашку и подала Заку:

– Вот. Выпей.

Чтобы не расстраивать ее, Зак одним глотком опустошил чашку наполовину. Слегка вяжущий рот травяной напиток не был противным, но в его волшебные свойства Зак не верил: вряд ли ему под силу справиться с видениями. Лишь одно средство могло отвлечь его от картин смерти, только оно было ему сегодня недоступно.

Рейн взяла колоду карт и начала раздавать. Зак предпринял героическую попытку сосредоточиться на игре, хотя и знал, что это пустая трата времени. Его сознание упрямо перескакивало с картин смерти на отчаянное первобытное желание выжить любым способом.

– Я ценю твои усилия, только все это бесполезно.

– Грядет одна из таких ночей, да? – уточнила Рейн.

– Я привык. Не переживай за меня.

– Мне тоже совсем не хочется спать. После того как тот парень пытался тебя убить, до сих пор не могу прийти в себя. А потом это бездыханное тело на мостовой…

Рука Зака с чашкой замерла в воздухе.

– Как ты поняла, что он пришел по мою душу?

– Не знаю. Он прошел мимо меня. Совсем близко. И я вдруг ясно ощутила его присутствие. И ощущения эти были крайне неприятными. Это все равно что оглянуться через плечо и увидеть, как на тебя готовится напасть тигр.

Зак кивнул:

– Такое случается с охотниками, когда их переполняет злоба. Они начинают излучать энергию хищника. Многие способны ее уловить, хотя и не до конца осознают это. А уже ты и вовсе улавливаешь эти колебания, словно антенна.

– Ты уверен, что сегодняшние видения связаны со смертью Лоуренса Куинна? – тихо спросила Рейн.

– Да.

– И также уверен, что убил его тот, в лыжной маске?

– Этого я не могу утверждать, но выглядит логично. Последним, что увидел доктор Куинн, было лицо, которое его охваченное паникой сознание распознало как лик смерти, два черных отверстия вместо глаз. Готов биться об заклад, это и был охотник.