– Вообще-то я и есть сыщик. Частный детектив.

Пандора скрестила руки на груди и неприязненно скривилась:

– Господи, только не это. Еще один парень из правоохранительных органов. Неужели тебе мало Митчелла?

Рейн сдвинула брови:

– Я тебе уже сказала, что Зак мне не бойфренд.

Зак посмотрел на Пандору:

– Не стоит так переживать: просто я задаю вопросы и стараюсь получить на них ответы.

– Да? – Его слова, похоже, не убедили Пандору, но она все же пожала пухлыми плечами.

– Не возражаешь, если я осмотрю подсобное помещение? – обратился Зак к Рейн.

– Не возражаю. Идем со мной.

Пандора еще раз одарила нежданного гостя неодобрительным взглядом и, усевшись за компьютер, бросила через плечо, обращаясь к Рейн:

– Кстати, звонила Мария Антуанетта: просила перенести примерку на четверг.

– Нет проблем.

Зак последовал за ней.

– Мария Антуанетта? – удивился он, направляясь за Рейн в подсобку.

– Джоан Эскотт, мэр нашего тихого городка, заказала у нас костюм для ежегодного благотворительного бала, о котором я тебе говорила. В этом году она пожелала надеть платье восемнадцатого века с большим напудренным париком, совсем как то, что ты видел в витрине. Я сказала, что в этом наряде она будет выглядеть как Мария Антуанетта, что не совсем хорошо для имиджа, но она была настроена решительно. Наконец я привела последний аргумент: если она наденет это платье, критики «Ориана джорнал» непременно напечатают ее фотографию с каким-нибудь язвительным заголовком.

– Полагаю, этот аргумент заставил ее передумать?

– Заставил, только, к сожалению, другой наряд оказался не лучше. На этот раз я не смогла ее отговорить, поэтому она отправится на бал в обличье Клеопатры.

– Со змеей или без?

– О, змея у нее точно будет. Мы в «Инкогнито» уделяем большое внимание деталям, так что отправить собственного мэра на бал в костюме, искажающем исторические факты, мы никак не можем.

Зак рассмеялся.

– Ну вот мы и пришли. – Рейн обвела помещение рукой.

Зак медленно обошел комнату, включив сверхчувства на полную мощность. Слева от него находилась примерочная с трюмо, а в самом подсобном помещении в глазах рябило от множества разнообразных костюмов, занимавших длинные вешалки на колесиках. На подвесных полках плотно стояли пластиковые головы в масках.

– Ничего себе…

– Сейчас у нас горячая пора.

– Все это ты придумала сама?

– Лишь сделала кое-какие эскизы. Остальное – дело рук Пандоры. Она настоящий гений в том, что касается дизайна одежды. Пока была жива тетя Велла, большинство масок делала именно она.

Зак прошелся по рядам вешалок, но ничего не почувствовал.

– Ни одной горячей точки.

– Рада это слышать.

Зак посмотрел на дверь в дальнем углу комнаты.

– Полагаю, здесь выход в переулок?

– Да. Но эта дверь все время заперта. Замок достаточно надежный. К тому же мы провели сигнализацию. Я прекрасно осознаю, что большую часть времени мы с Пандорой здесь совершенно одни, поэтому не хочу рисковать.

Кивнув, Зак тщательно осмотрел дверь и, удовлетворившись увиденным, вернулся вместе с Рейн в торговый зал. Пандора, склонившись над клавиатурой, что-то быстро печатала, а услышав, что они вошли, доложила Рейн, не отрываясь от монитора:

– Мы получили еще двадцать заказов на изготовление корсетов. Говорила же тебе, что они станут хитом продаж.

Зак взглянул на экран и увидел изображение корсета из черного винила. В дополнение к нему шли сапоги на высоких шпильках и ожерелье с египетским крестом.

– Это и есть интернет-магазин, о котором ты говорила?

В глазах Рейн вспыхнули озорные искорки.

– До встречи с Пандорой я даже не подозревала, сколь велико количество желающих приобрести подобные неоготические штучки.

Интерьер клуба «Калитка» представлял собой темную пещеру, единственным источником света в которой были тусклые огоньки крошечных свечек, расставленных на столах. Одинокий гитарист пел на сцене о прелести запретных наслаждений. Насколько Рейн могла судить, вся песня состояла из череды метафор, имеющих отношение к кондитерским изделиям.

Рассеянно перемешивая трубочкой шипучий коктейль из тоника и сока лайма, она с нетерпением дожидалась возможности поговорить с Заком, но сделать это можно было, лишь когда музыкант закончит петь. Из уважения к гитаристу посетители клуба старались говорить шепотом, и то время от времени, с официантами.

Зак, казалось, погрузился в музыку. Удобно устроившись на диване со стаканом тоника, он сидел так близко, что касался бедра и плеча Рейн, так близко, что исходивший от него чистый мужской запах смущал и будоражил, отчего по телу время от времени прокатывалась дрожь возбуждения.

И все же они пришли сюда ради дела, поэтому и довольствовались безалкогольными напитками. Рейн потратила немало времени, выбирая подходящий наряд. Поскольку никогда еще не бывала в подобных заведениях и не знала, в чем ходят в клуб, она решила, что не ошибется, надев что-нибудь черное. Платье, на котором в итоге она остановила выбор, нельзя было назвать деловым ни при каком раскладе. Оно ладно облегало фигуру и имело гораздо более глубокое декольте, чем любое другое в ее гардеробе. Каким-то непостижимым образом оно выглядело элегантным и в то же время возмутительно сексуальным. Рейн ни за что не купила бы его, если бы с ней не оказалось Гордона. Именно он настоял на покупке, заявив, что оно просто создано для его любимицы. Рейн собиралась надеть это платье на свое первое свидание с Бредли.

Реакция Зака, когда она вошла в гостиную в платье, на высоченных каблуках, сжимая в руках клатч, не могла не порадовать:

– Ты бесподобна!..

Но сердце запело в груди не от этих слов: причиной был огонь в его взгляде. Ничего подобного видеть ей еще не приходилось, поэтому она чувствовала себя так, словно у нее вдруг подскочила температура.

Гитарист наконец закончил свое выступление и объявил перерыв. Зал наполнился приглушенной музыкой из динамиков и гулом голосов.

– И что теперь? – поинтересовалась Рейн.

Зак выпрямился.

– Начну с того, что пойду к стойке и поболтаю с барменом.

– Зачем?

– Я навел кое-какие справки. В ту ночь, когда здесь побывал Куинн, в клубе случился аншлаг. За столиками сидели целые компании. И если наш ученый был один, то наверняка занял место у стойки.

– Понятно. И ты надеешься, что бармен его запомнил.

– Попытаться стоит. Я вернусь через несколько минут.

Зак поднялся с дивана, но, прежде чем уйти, медленно проговорил:

– В самом деле потрясающее платье, сногсшибательное.

Только сейчас Рейн поняла, что его взгляд устремлен на декольте, и, вспыхнув, посоветовала:

– Лучше иди к бармену.

– Ах да… к бармену. Хорошо. Только бы вспомнить, о чем собирался поговорить…

Рейн улыбнулась:

– Сосредоточься, Джонс.

– Есть, мэм.

Рейн наблюдала, как он петлял между столиками по пути к стойке, и чувствовала в груди какой-то непривычный трепет. Женщине ее возраста должно быть хорошо знакомо искусство флирта, но не ей: для нее все было ново и волнующе. Рейн даже не пыталась оттачивать свое мастерство, так как страшилась неизменного итога отношений. Ей всегда было ужасно неловко посылать мужчинам сигналы, испокон веков используемые женщинами для привлечения представителей сильного пола, потому что она знала, что все равно никогда не сможет обрести эмоциональную близость со своим избранником. Ведь для этого придется рассказать о голосах. А подобные рассказы всегда подобны ушату ледяной воды и отнюдь не укрепляют отношений.

Только вот с Заком все было иначе.

Рейн потеряла его из виду и, откинувшись на спинку дивана, взялась за свой напиток. Шум в помещении постепенно нарастал. Одни посетители пытались перекричать звучащую фоном музыку, другие курсировали между залом и коридором, ведущим в туалетные комнаты.