Как ожившая фигура Буратино, пугая ворон и алкоголиков несогласованными движениями, юный воин некоторое время тренировался на открытой площадке, а с холодами бросил. 

    Каково же было моё удивление летом, на пионерской практике, когда я подошёл сзади к вожатому Олегу Б., возвышавшемуся над притихшими детьми и услышал финал пронзительной истории:

- И тут они с ножами на меня, а я ребром ладони одного, второго, третьего... Потом смотрю: палец вот этот порезан. Боли-то я не чувствую, рука-то у меня тренированная!

    Мария Абрамовна Молдавская, преподававшая историю средних веков, ввела зачёт по культуре Европы, чтобы повысить интеллектуальный уровень студентов до минимального. Нужно сказать, что сама Мария Абрамовна, когда читала по-украински, извинялась, за то, что её украинский чуть хуже её французского. И это было правдой. 

    Олег Б. к зачёту не готовился и в коридоре спросил отличника Леонова, задобрив его сигаретой "Прима":

- Лёвчик, а что ты помнишь по теме?

Тот, оттачивая знания, стал излагать. Олег Б., достав карандашный огрызок, сказал: "Не спеши" и записал всё, что называется, "своими словами". Начался зачёт. Когда подошла очередь Олега Б., он положил в раскрытом виде перед Марией Абрамовной конспект. 

- Фу, какая гадость! - воскликнула она и отправила Олега Б. вон. 

    Оказалось, что название драмы Лопе де Вега "Фуэнте Овехуна" Олег Б. записал на слух, в силу ассоциативного ряда своего мышления, как "Хуэнтэ Овэхуна", чем вверг в праведный гнев Марию Абрамовну, не признававшую ненормативной лексики и тем более ассоциативного ряда мышления Олега Б.

     В начале учебного года проректор вызвал к себе спортсменов мужского пола и сказал:

- Товарищи! В Бердянске не успевают разгружать сухогрузы с импортным зерном. Каждый день простоя дорого обходится нашему государству. Родина зовёт вас, как патриотов, на помощь.

Что такое таскать на себе мешки с зерном мы знали, но чувствовали, что, если Родина зовёт, лучше ей не отказывать. И не ошиблись. В порту профессиональных грузчиков бросили на пшеницу, а нас - на разгрузку судна с кипрским мускатным вином. 

    Как пролетел сентябрь, не помню. Помню себя уже в октябре, в Донецке. И вплоть до седьмого ноября, торжества пролетарского виноделия, коллеги по Бердянску узнавали друг друга в местах общественного пользования по неповторимому буржуазному амбре кипрского муската.

   На пике физической формы мы с друзьями увлеклись каратэ и культуризмом. Ранним утром, после кросса, когда все выпендривались на турнике и отрабатывали ката, из предрассветного тумана бесстрашно вышел низкорослый идиот и спросил:

- А кто победит - атлетист или каратист?

Я до сих пор не знаю, что ответить на этот вопрос.

- Вова, а кто такая эта Мария? - спросила меня, пришедшая в гости однокурсница, пока я наливал вино.

Я оглянулся и увидел в её руках книгу. На обложке было написано: Эрих Мария Ремарк. Не стал я тогда открывать ей верхнюю чакру, не входило это в мои планы.

P.S.     Так и не узнавшая, кто такая эта Мария, девица уже возмужала и может коня на скаку остановить. Мама, понимая, что мало кто уживётся со мной, была не против развития наших отношений. Бывшая девушка и теперь не против, я иногда встречаю её и каждый раз после обращаюсь к небу:

- Мама, прости, но я не конь.

    Седьмого ноября всегда было холодно и от пронизывающего до костей ветра мог спасти только портвейн в кармане. Подпоив перед парадом музыкантов, я попросил исполнить "психическую атаку" из к/ф Чапаев. Первые ряды, наклонили вперёд знамёна, колонна тронулась. Не пройдя и десяти метров, отряд был остановлен парторгом в роли Чапаева и деканом в роли Анки. 

    С меня была сорвана, приколотая к груди вместо октябрьской ленточки красная пачка сигарет "Прима" (16 коп.), изъята стеклотара (20 коп.) и произведён выстрел в голову без занесения в личное дело(бесплатно). Пуля прошла, не задев жизненно важных органов.

     Африканских кровей студент, закончив Сорбонну, поступил в наш университет. Чтобы повысить квалификацию, наверное. У него был чёрный пояс по каратэ. Однажды он пришёл в наш подвальный спортзал, напугал людей диковинным стилем Вадо-рю и сказал, что темнокожих не любят.

- Все люди братья, - ответил я, для убедительности предложил фулл-контакт и выбил ему зуб. Через год парня депортировали. Сказали, что он был вражеским агентом.

     Трофейный зуб до сих пор хранится в коробочке от монпасье вместе с комсомольским билетом. Я теперь думаю, не попросить ли мне надбавку к пенсии?

    После отмены советской власти мне довелось пить водку с чекистами. Узнав мою фамилию, один сказал:

- Знаю, знаю.

Выяснилось, что он курировал ДонГУ.

- Хлопец ваш, светловолосый, худенький такой, на тебя телеги катал.

- Кто ещё? - заинтересовался я.

- Чернявый, плотный такой. 

- Зовут как?

- Мы своих не сдаём, сам понимаешь. 

    Когда добрались к концу этой лестницы Ламарка, я спросил:

- А кто не стучал?

- А ты не так прост, как кажешься, - ответил чекист.

    Попав в одно село, я спросил местных ребятишек:

- Куда впадает ваша речка?

- В землю. - ответили они.

    В очередной раз пытаясь бросить университет, я устроился в театр оперы и балета рабочим. При знакомстве с девушками это давало мне полное право называть себя работником сцены. Связь с искусством была яркой и непродолжительной.

    Театру по плану полагалось давать утренние спектакли. Смотреть на помятых актёров пригоняли неокрепших умом школьников и учащихся ПТУ, а зимой туда забредали сельские жители погреться перед открытием рынка. Вечным утренним спектаклем был "Маша и медведь". Его сюжетная линия самоликвидировалась в недрах моего сознания, осадок остался.

    Как-то раз, похмельным утром, сказав: "similia similibus curantur", что на языке Сенеки означает "подобное излечивается подобным", механик, допив портвейн, впал в религиозный транс и стал общаться с Бахусом напрямую. По их просьбе, когда в зале погас свет, я дёрнул "вон ту х*йню", после чего поднялись все задники и перед учащимися ПТУ, освещённый софитами, оказался дядя Вася, сидевший на мешках с песком и куривший в кулак "Приму". 

    Повисла звенящая тишина. Дядя Вася, сообразив, что бежать бессмысленно, продолжил курить, стараясь делать это театрально. Через несколько секунд раздались оглушительные аплодисменты, крики "браво!" и даже "бис!". Дядя Вася забычковал сигарету, встал и поклонился публике. 

    Зал аплодировал стоя. Это был аншлаг.