— Ну как? Сойдет?
— Сойдет!
Стал накрапывать дождь, потом зачастил, и водная гладь стала походить на огромную раскинутую сеть.
— Пожалуй, промокнем.
— Во-он, кажись, на покосе дым, — показал Евдок.
— Верно. Давай туда. Чайком побалуемся, угостимся малосолкой. И косарей угостим.
В одной сети затрепыхалась рыба, и они быстро выбрали ее. Когда подъехали к берегу, у костра не было ни души, а над огнем закипал большой медный чайник.
— Эге-гей, кто есть живой? — крикнул Куш-Юр. В шалаше завозились, и оттуда показалось загорелое до черноты женское лицо.
— К нам, оказывается, гости пожаловали! Улька, вставай, пора. И дождь перестает…
— Вуся, здравствуйте! Можно к вам почаевничать?
— Вуся, вуся! Как нельзя! Можно. А кажись, свой человек? Здравствуй, Роман Иванович… А это твой заместитель?
— Заместитель, — с улыбкой подтвердил Куш-Юр. — Зовут Евдоком. Познакомься.
— Знаю, что Евдоком, — улыбнулась Васення. — Улька! Уля! У нас гости. Вставай…
Из шалаша вышла девушка-подросток, увидела Куш-Юра и Евдока и смущенно зарделась. Поздоровалась негромко и бегом пошла к своей лодке.
Куш-Юр посмотрел на Евдока.
— А ты чего не поздоровался?
— Не успел, — Евдок смутился еще сильнее Ули.
— Ого! — не удержался Куш-Юр, а Васення лукаво улыбнулась:
— Они ведь, Роман Иванович, как иголка и нитка.
— Разве?
— Жених и невеста, — засмеялась Васення, кроша в чайник сухие листья смородины.
— Женихаться да невеститься еще рано. А дружить можно и нужно… Постой, ты чего это крошишь листья в чайник?! У нас есть чай.
— Чай?! А у нас вышел весь, вот и завариваем смородину.
2
Дождь перестал, и завтракали у костра.
— Ах, хороша уха! — восхищалась Васення. — Дай Бог вам здоровья. И чай какой!
— Это Евдоку надо говорить спасибо, — Куш-Юр посмотрел на своего «заместителя». — Он постарался добыть сырка свеженького.
— А вы тут давно промышляете? Рыба-то у вас есть и малосольная.
— Нет, мы тут проездом, — Евдок посмотрел исподлобья на Улю. — Кругом все объехали. Даже грести устал.
Уля недоверчиво взглянула на него.
— У всех рыбаков побывали, — подтвердил Куш-Юр и стал рассказывать о поездке: — Нынче поехали не сверху вниз, а наоборот — снизу вверх, на Ханты — Мужи, Васяхово, Усть-Войкары, Лор-Вож, через Большую Обь и Питляр. А потом стали подниматься против течения до самого Каша-Вожа. Вот какую петлю завязали веслами. И не зря: хоть своими глазами убедились — не хозяйничает Ма-Муувем. Сколько ни искали, не нашли и следов его стоянки. Будто провалились сквозь землю и он, и его батраки. Знать, уехали всей гурьбой промышлять вниз, за Обдорск, как Озыр-Митька и Квайтчуня-Эська. А может, поднялся выше к Березову, чтобы мужевские не тревожили. В общем, не нашли. Стали переваливать Большую Обь, хотели до шторма проскочить. Но шторм все-таки настиг нас на самой середине реки, едва не утонули. И все из-за Ма-Муувема, нечистая сила! — Куш-Юр взял кусок малосолки. — Хотелось убедиться, не обижает ли он людей.
— Да-а, видел я бурю обскую, — без всякой хвастливости сказал Евдок. — Век не забуду…
Он посмотрел на Улю серьезно и внимательно. Девушка вздохнула и опустила глаза.
— Ой, беда-беда, — сочувственно покачала головой Васення. Потом глянула на небо: — Слава Богу, вроде проясняется погода. Управиться бы со стогами — и домой.
— А мы подсобим вам, — предложил Куш-Юр. Евдок расцвел. Председатель поинтересовался: — В Мужах-то какие новости?
— Да какие? Мы не бываем дома — все на покосе да на покосе. Умерших вроде нет. Поправляющиеся есть.
— Кто же?
— А ты будто не знаешь? Сандра, например. Она совсем стала здоровая. Хоть замуж выдавай. Мишка-то, кобель, не вернется уж. Не-ет, не вернется! Да она и не примет…
— Во, что я говорил?! — встрепенулся Евдок.
Тут смутился Куш-Юр:
— Хватит тебе… А ты, Васення, не слышала, получил Писарь-Филь ответ из Обдорска насчет строительства электростанции?
— Получил, — ответила Уля. — Сама слышала, как Писарь-Филь хвастал, будто в сельсовет пришло письмо из Обдорска и туда вызывают председателя.
Куш-Юр даже подпрыгнул на месте:
— А давно это было?
Уля и Васення переглянулись.
— Да недели полторы уже, — сказала женщина.
— Больше, — поправила девушка.
— Вот нечистая сила! А я езжу и не знаю ничего!
Куш-Юра словно подменили: куда и делся усталый вид. Он быстро заходил взад-вперед по тернистой поляне возле шалаша:
— Так, так… Значит, вызывают… Ага! Поеду. На первом же пароходе… Да, а пароход сверху давно был?
— Давно.
Васення уточнила:
— Сегодня должен быть снова. Потому и уехали некоторые с покоса, чтобы на пристани поторговать.
— Мать честная! Вот тебе раз!.. А тут все точно? И ответ, и пароход?
— Все точно.
— Тогда надо спешить в Мужи… Эх, помочь бы вам, да не выходит!
Васення замахала руками:
— Поезжайте, поезжайте! Сами справимся. В другой раз.
— В другой так в другой… — Куш-Юр кивнул Евдоку: — Поторапливайся…
— Дядя Роман! У нас же малосольной рыбы еще много, оставим малость?
— Конечно. Ты отложи побольше.
3
Они быстренько выбрали сети и поднажали на весла. Спеша переволокли калданку через гривку — из сора на реку, запаленно дыша, опять взялись за весла. Евдок греб механически. Он ни о чем не думал, только позевывал. Глядя на него, зевнул и Куш-Юр.
— Раззевались мы что-то с тобой… Как бы пароход не прозевать.
— Ну да! Успеть надо. Успеть…
«Жалко парнишку — мучаю его столько времени, — думал Куш-Юр. — Месяц таскаю за собой. Вон как клюет носом. Здесь рано приучаются к работе. Вон Уля косит, встает рано-ранешенько. Недосыпает. А они, видать, тянутся друг к дружке. Что ж — пусть. Повзрослеют — может, верно, станут женихом и невестой…»
А Евдок сожалел, что так быстро уехали от уютного костра, от Ули. И тут же радовался скорой встрече с матерью.
Последний мыс проехали. Отсюда совсем немного осталось. «Вовремя приедем, — думал Евдок. — Мама, поди, ждет не дождется. А я тут как тут. Привезу рыбки… Ох и спать буду!.. Полные сутки…»
Куш-Юр увидел окраинные строения села. Вот и приехали раньше парохода! «Интересно, что пишут из Обдорска, почему вызывают?.. А из Обдорска близко к Мишке-Караванщику. Надо узнать, где он именно, и написать ему, что мы поженимся с Сандрой. Все кончено тут для него. А для нас с Сандрой только начинается! И впереди — все самое хорошее в жизни!»
4
С того времени, как Куш-Юр был здесь последний раз, Обдорск не изменился. Те же деревянные купеческие дома, изредка двухэтажные, две церкви — деревянная и каменная. Братская могила на горе у пристани. Два-три чахлых деревца в центре. Все по-старому. Но перемены все же были: в магазинах появились продукты и промтовары, народ повеселел.
Куш-Юр, как всегда, остановился у Сирпи-Яка, знакомого по ссылке.
Засиделись за полночь. Но Куш-Юр встал пораньше, чтобы застать начальство свеженьким, не задерганным всякой текучкой.
День начинался благодатный, совсем летний. Далеко за Обью просматривались снежные вершины Полярного Урала. Припекало солнышко, и Куш-Юр снял пиджак. Близ райисполкома Куш-Юр встретился со старым знакомым, что когда-то работал инструктором Березовского укома. По дороге выяснилось, что инструктор теперь работает здесь заместителем председателя райисполкома и занимался письмом мужевцев об электростанции.
— Вот это встреча! Вот это разговор! — обрадовался Куш-Юр.
— Ну, это только начало. Сколько впереди работы. Но заверяю — поддержим вас. Поможем посильно.
В один день со всеми делами управиться не удалось, но главное прояснилось — райисполком одобрил решение сходки. Теперь дело за мужевцами. Нужно заготовлять лес для здания электростанции, для столбов, готовить пиломатериалы. Специалистами район поможет. Главный из них, Будилов, уже «сосватан» на это дело.
