— Постараюсь их восстановить, чтобы ваше величество могло спать спокойно, просыпаясь каждый час, — съязвила Тера, раздраженная тем, что ее удалось застать врасплох. — В конце концов, я все еще нахожусь на должности и получаю жалование как придворный чародей.
— Понимаю, — покивал Дорнан. — Мне тоже повезло устроиться на государственную службу: я теперь зарабатываю целых пять медяков в день. Да и за них приходится попотеть.
— Вас никто не заставляет, — Ильтера недовольно дернула плечом. — Здесь все трудятся добровольно, некоторые не выдерживают и уходят, так что, если вы решите, что с вас хватит трудовых подвигов, я придумаю какое‑нибудь объяснение для Дигса.
— Незачем, — некоронованный король неожиданно улыбнулся. — Во — первых, я должен поблагодарить за такую прекрасную возможность потрудиться на благо своего государства. Кроме того, после работы всякую бессонницу как рукой снимает. Кажется, прошлой ночью я впервые выспался с тех пор, как получил послание о том, что отец при смерти. Во — вторых, вы нашли прекрасный способ сэкономить часть казны — по крайней мере, на пять медяков в день. Ну и, в — третьих, будучи здесь, я могу контролировать процесс возведения нового дворца.
— Собираетесь как‑то особенно отстроить свои покои? — по — прежнему без особой теплоты поинтересовалась девушка.
— В первую очередь собираюсь восстановить кабинет придворной чародейки, — без тени усмешки парировал Дорнан. — Предстоит коронация, а вам явно негде работать. Насколько мне известно, придворный маг должен принять в подготовке официальной церемонии самое деятельное участие. Ведь, в конце концов, вы все еще находитесь на должности и получаете жалование!
Он отвесил изящный поклон и удалился прежде, чем растерявшаяся Тера успела отреагировать на этот выпад. И, надо заметить, сдержал свое слово. Явившийся на следующий день Октен Дирайли безапелляционно заявил, что его величество приказал в первую очередь заняться той частью дворца, где расположены рабочие комнаты чародейки. К счастью, он был слишком занят и чересчур торопился удалиться по важным государственным делам, чтобы узнать в одном из запыленных и измазанных работников автора этого указания. Сержанту Дигсу осталось только командовать выполнение приказа — впрочем, судя по его удовлетворенному лицу, он полагал, что так и должно быть: первым в королевском дворце необходимо отстроить крыло, где находился кабинет леди Морн.
С тех пор так и повелось, что Дорнан каждый день на несколько минут подсаживался под навес, где работала Тера. Она воспринимала это как своеобразную замену визитам жениха, поэтому не возражала, тем более что вечерами он ей более не докучал. Кроме того, неожиданно для себя самой чародейка поняла, что ей начали нравиться их словесные пикировки. Сын Майрита оказался не совсем таким, каким она ожидала его увидеть. И хотя она была по — прежнему не в восторге от перспективы разделить с ним и трон, и супружеское ложе, но будущее уже не казалось таким безрадостно мрачным.
В той части дворца, где располагались королевские покои, строители еще работали, а министерские кабинеты, в том числе и личные комнаты придворной чародейки уже позволяли приступить к выполнению своих обычных обязанностей. Как только это стало возможно, Ильтера перебралась на новое рабочее место. Еще не будучи официально утвержденной придворной чародейкой при новом правителе Эрнодара (и сильно подозревая, что этой должности после замужества ей уже не видать), она тем не менее считала, что обязана подготовить достойную коронацию Дорнану Койру.
Королевская сокровищница и в самом деле не пострадала во время пожара — она была расположена в подвале, и огонь лишь обрушил малую часть ее потолка, не успев добраться до казны. Когда рабочие разобрали завалы над ней, весть о сохранности государственного дохода моментально разнеслась по Эрнодару (Тера подозревала, что не только по столице, но и по стране). Это была хорошая новость для всех жителей государства — она означала, что очередной король не станет начинать правление с введения новых налогов и чеканки монеты с малым содержанием золота и серебра. Армия тоже вздохнула с облегчением: сокращение ей не грозило, да и жалование задержали лишь ненадолго. Жречество дружно восславляло за сохранность казны Отца — Небо и трех богинь, поскольку его тоже обошли стороной лишние налоги. Что же касается придворных, их тоже осчастливила весть о сохранности казны — ведь это означало, что скупиться новый государь не станет и его коронация наверняка пройдет с большим размахом.
Тера тяжело вздохнула. Она бы соблюдала траур по Майриту гораздо дольше, но ситуация не позволяла. Эрнодар с нетерпением ожидал нового короля, без него придворным было некому кланяться, а послам — не с кем заключать новые выгодные договоры. Двойственное положение Дорнана Койра и наличие в городе Ильтеры Морн вызывало в рядах приближенных к королевскому двору нервные метания. Людей можно было понять: они просто хотели определенности.
В то же время те, кто уже четко определился со своими предпочтениями по части королевской власти, старались так или иначе показать, к чьим рядам примыкают. Околовоенная коалиция дошла до того, что Ильтере уже несколько раз, не слушая возражений, довольно прозрачно намекали на то, что в предстоящей гражданской войне (больше всего ее раздражало, что никто и не думал сомневаться в самом факте ее приближения) поддержат именно ее. Однако большинство высокопоставленных придворных во главе с Далларой Игрен и Канаром Стеллом столь же ясно давали понять, что являются более чем реальной силой в государстве и собираются бросить все силы на то, чтобы на троне оказался законный наследник Майрита ан’Койра (вот это как раз Теру радовало, хотя предстоящий сюрприз в виде брака с воспитанницей покойного короля уж точно никого из них не осчастливит!).
От этих подковерных игр и закулисных интриг Ильтере Морн хотелось то плакать, то смеяться. Никто из участников предполагаемой будущей «войны» не знал, что драться, собственно, не придется. Будущий король и придворная чародейка просто сядут на трон вместе, таким образом не дав ни одной стороне повода к склоке. Хотя, конечно, недовольные найдутся в обоих лагерях. Например, та же Даллара — она ведь явно прочит в королевы красавицу — дочь. Ей вряд ли придется по вкусу то, что во время коронации, когда Дорнан собирался объявить имя своей будущей супруги, ее Дом останется в стороне. А леди Игрен — сильная и безжалостная противница. Ильтере и раньше приходилось «пересекать» ей дорогу в дворцовых играх, и она знала, что такое противостояние отнимет у нее много сил.
Стеллы тоже будут не в восторге от перспективы породниться с леди Морн. Канар и Роэран до сих пор считали ее отчасти ответственной за гибель их сестры — королевы Диноры. Им плевать, что Теры тогда еще и на свете не было. Они ненавидят ее уже за то, что она носит родовое имя своего отца — Орвина Морна. Уж Канар‑то точно не преминет напомнить племяннику, из‑за кого он в юном возрасте лишился матери. Небось, ему и в кошмарном сне не привидится, что придворная чародейка когда‑нибудь по праву сможет считаться его родственницей!
Найдутся и другие обиженные. Например, посол Равианы — южного соседа Эрнодара. Несколько лет назад Ильтера в качестве боевого мага участвовала в небольшой пограничной войне, после которой отношения двух государств изрядно осложнились. Кроме того, чародеи в принципе не были в почете в Равиане (более того, подвергались преследованию вплоть до казней), так что от необходимости видеть на троне представительницу этой беззаконной профессии в восторг там не придут. Впрочем, наверняка посол предпочтет «сохранить лицо», однако заблуждаться по этому поводу было бы довольно опасно. Как бы Мейгон Айес по приказу своего короля не решился вовсе разорвать дипломатические отношения с Эрнодаром! Впрочем, вероятно, они на это не пойдут — ведь северо — восточное государство было самым крупным в мире поставщиком сверхдорогого кейнтара, который в Равиане и вовсе был жизненно необходим для «защиты» от «незаконных» магов.
