Ильтера почувствовала, как напряглись двадцать ее охранников, а спина капитана Дигса прямо‑таки закаменела от возмущения. В воцарившейся на несколько мгновений тишине за воротами послышалось шевеление — как будто люди проверяли, хорошо ли натянуты тетивы у луков и легко ли мечи выходят из ножен. Она с трудом сглотнула комок, подступивший к горлу. За Ильтеру ан’Койр собирались драться — если потребуется, прямо здесь и сейчас. Никто из защитников столицы не сомневался в том, что королева не сдастся, в то время как она сама была позорно близка к этому!
Канар мог себе позволить быть ужасающе вежливым и точным. Фактически он предлагал отпустить ее людей в обмен на жизнь ее величества. Разумеется, она станет заложницей Дома Стелл на случай, если кто‑нибудь из преданных гвардейцев решит сражаться или ее муж не проявит того «благоразумия», которое ему снова пытались навязать. Возможно, ее даже планировали сделать приманкой для Дорнана, уздечкой, которая, наконец, позволит направить строптивого короля туда, куда нужно. Навстречу смерти. Сначала Дома Стелл и Игрен расправятся с Дорнаном ан’Койром, а потом и ее перестанут «удерживать»: вероятнее всего, ей просто тихо перережут горло. Ильтера не питала иллюзий по поводу того, что Канар и Даллара отпустят ее — слишком уж многое они поставили на кон.
— Благодарю, ты очень добр, — если бы голос мог колоть, тысячи острых льдинок сейчас бы вонзились в лорда Стелла. — Раз ты озвучил свое великолепное предложение, то и мы ответим тебе таким же. Корона и Дом Койр предлагают тебе немедленно свернуть лагерь и двигаться на юг в самом быстром темпе, на который способны твои люди. То же самое могут проделать и бойцы Дома Игрен, — Ильтера кинула взгляд на нервно ерзающего в седле лорда Пейлевара. — Там вы присоединитесь к армии короны, и, если будете хорошо сражаться, возможно, их величество не проявит излишней строгости, вспоминая о сегодняшнем… инциденте.
Вот так‑то, старые шакалы! Тера с трудом удержалась от того, чтобы не зарычать. Собирайте свой сброд и проваливайте защищать эрнодарскую границу, тогда, может быть, мой муж и помилует вас, не отправив к палачу с конфискацией всех земель и богатств в пользу короны! От ее окружения буквально запахло решимостью и яростью. Если бы вдруг Канар и впрямь ее послушался, а потом заслужил себе помилование Дорнана, гвардия бы несмотря ни на что по — прежнему считала его изменником и предателем. Впрочем, иллюзий по этому поводу Ильтера ан’Койр не питала. Глава Дома Стелл слегка склонился вперед, опираясь на высокую луку своего седла. В его глазах королева без всякого желания прочитала собственный приговор. Нет, приманкой ее не сделают — с его величества хватит и простых слухов о том, что его жена находится в руках недружественно настроенных Домов. Ее прикончат сразу после того, как она сдастся, и хорошо еще, если не сожгут среди кухонных отходов!
— Даю тебе время на размышления до завтрашнего вечера, — рявкнул Канар Стелл. — Если ворота будут открыты, никто из выходящих не окажется в опасности — даю слово своего рода!
О том, что он сам подумает над ее предложением, глава могущественного Дома и дядя короля и не заикнулся. Не попрощавшись, он резко развернул коня и направил его к своим людям, даже не озаботившись обернуться, чтобы посмотреть, следует ли за ним охрана. Когда он, не остановившись, проехал мимо своей свиты, лорд Пейлевар Игрен кинул тревожный взгляд на королеву и без слова возражения направился следом за Канаром. Тера поморщилась. Так или иначе, ей предстояло выдержать еще один визит, и она не сомневалась, что он окажется еще более неприятным, чем разговор с главой Дома Стелл.
— Едем к западным воротам, капитан, — кратко распорядилась Ильтера.
Мортон Дигс удивленно моргнул, однако тут же принял обычный для себя в последнее время мрачный вид и возглавил караул. Высокие ворота закрылись за спинами гвардейцев. Нарна легко приспособилась к шагу остальных коней, и Тера, у которой не было необходимости править лошадью, снова получила возможность погрузиться в невеселые размышления.
Итак, карты открыты, и Канар с Далларой могут свободно диктовать ей свои условия. Глава Дома Стелл и не подумает стеснять себя правилами приличия или вассальной верностью — такое чувство, что он вообще не знает, что это такое. Тревожный шепоток внутри бормотал Ильтере ан’Койр, что она может сдаться. Положиться на милость и честное слово Канара Стелла, надеясь, что он не нарушит прилюдно данной клятвы, дать людям возможность уйти из столицы… Отступить и спасти то немногое, что еще можно спасти.
Если бы Ильтера думала, что уйдут все, она не колебалась бы ни мгновения. Но слишком многие бы остались. Капитан Дигс, в последнее время почти переставший спать и отправлявшийся за своей миской каши только тогда, когда Ильтера ему прямо приказывала, не просто останется, но и наверняка попытается как‑то вызволить королеву. Тайрис Морн тоже не слишком‑то расположен слушаться свою королеву, поскольку видит в ней всего лишь племянницу и считает, что он лучше нее знает, что именно надо делать. Бейран Уорен и его люди в случае ее поражения окажутся в положении намного хуже прежнего: не стоит и сомневаться, что это не самое законопослушное воинство Канар Стелл выкорчует с корнем и с радостью перевешает в назидание остальным. Они все поставили на кон, и теперь им остается так или иначе драться за Теру.
А Дорнан? Как он отреагирует на то, что на него опять попытаются накинуть уздечку, воспользовавшись женой? Раньше Ильтера бы сочла, что, избавившись от нее, он испытает облегчение. Год назад она бы без колебаний заявила: Дорнан не повернется в ее сторону, даже если Канар будет собственноручно резать придворную чародейку на куски прямо на Дворцовой площади. Но это было тогда, когда она еще совсем не знала своего мужа. Может, в глубине души он и хотел бы избавиться от навязанной отцом королевы (мысль неприятно царапнула, но Тера должна быть объективной), однако у главы Дома Койр чувства ответственности на пятерых хватит, так что он непременно попытается спасти жену, как бы он к ней ни относился!
Как ни крути, выходило, что при любом решении погибнет немало людей. Ильтере не хотелось умирать, но она бы выполнила свой долг перед теми, кто ей доверился, и пожертвовала своей жизнью. Если бы только ей быть уверенной, что Канар хотя бы выполнит то, что обещал! Если бы знать, что новые хозяева Эрнодара проявят милосердие, а ее собственный муж — толику благоразумия! Поудобнее перехватив поводья, королева тяжело вздохнула. Приходится признать, что она не имеет права надеяться ни на то, ни на другое.
— Ваше величество, назначена еще одна встреча? — скакавший рядом с ней Мортон Дигс хмуро покосился на королеву. — Если бы вы сказали заранее, я бы известил людей у западных ворот…
Капитан гвардейцев теперь постоянно выглядел обеспокоенным, однако Ильтера знала, что сейчас он по — настоящему раздражен. Она пообещала, что будет согласовывать с Дигсом все, что планирует, и сейчас он не без оснований подозревал, что кое о чем ее величество умолчала. Тера поймала себя на мимолетной мысли о том, как ей не хватает надежного и спокойного Коттара Лонка. Если бы сейчас он оказался рядом, то и не подумал бы упрекать королеву в том, что она делает что‑то без его ведома! Но что толку жалеть о несбыточном?! Мертвых не воскресишь, иначе сейчас во дворце был бы не только Коттар, но и Майрит ан’Койр!
— Встречу я не назначала, но не сомневаюсь, что она состоится, — Ильтера бросила на капитана Дигса прохладный взгляд. — Думаю, нам предстоит визит леди Игрен, так что приготовьтесь.
Как ни странно, бывший сержант задумчиво кивнул и как будто немного успокоился. Вероятно, Даллара казалась ему более слабым противником, нежели Канар Стелл. Какая наивность! По сравнению с обоими дядьями ее мужа вдова лорда — камергера — словно ядовитая змея по сравнению с двумя крупными, но безобидными пауками. Тера была уверена, что инициатор этой осады — именно леди Игрен. Стеллы, вероятно, не повернули бы против племянника, если бы не она! И договариваться, если это еще возможно, следует именно с Далларой.
