— И что, такое будет повторяться?

— Конечно. Даже раньше у них такое случалось. Помнишь, Бабель нечто похожее описывает в рассказах про Беню Крика. А ведь Беня Крик был королем преступного мира Одессы несколько лет. Первый в России рэкетир. У него отлаженный управленческий аппарат существовал. Огромный авторитет и прочее, чего у сегодняшних бандитов нет. Важнее не их ошибки, которые они обязательно совершат. Важнее, как долго эта бандитская структура проживет. Иными словами, как долго государство им это будет позволять. Ведь Беню, вернее, Мишу Япончика со всей его шоблой чека расстреляла руками его друга Котовского. Сделали они это уже тогда, когда Мишка Япончик стал красным командиром полка имени Ленина. У него официально под ружьем находились несколько тысяч бандитов. Он стал реальной силой. Им пользовались, а когда почувствовали, что он конкурент, — убили. Чекисты тоже кушать хотели, а в их руках была государственная машина. В любой стране — власть одна, и это государство. Думаю, что и с героями нашего времени произойдет то же. Вот этот момент нам надо не прозевать. А пока придется с ними в лучшем случае сотрудничать и терпеть такие нестыковки. Тебе надо сейчас выпить и идти домой.

— Ты же знаешь — я не пью.

— Жаль. Алкоголь — лучший антидепрессант. Я его с этой целью и использую. Второй способ — женщины. Я сейчас Инне твоей позвоню, скажу, что ты заболел, пусть срочно приезжает. А ты пока иди спокойно домой и залезь в горячую ванну. Завтра, наверное, что-то прояснится. Пойду с девчонками поговорю. Они тоже испереживались.

Родик вышел из переговорной. В офисе уже наметился порядок.

— Молодцы, — похвалил он. — На сегодня с вас приключений хватит. Отдыхайте. Произошло какое-то недоразумение. Сейчас с ним разбираются. Думаю, что завтра все станет понятно. Все свободны.

Вскоре Родик остался в офисе один. Он подошел к своему рабочему столу и с сожалением отметил, что его новые песочные часы разбиты. Это произошло уже во второй раз. Белый песок, раньше отсчитывающий время, рассыпался по полу. Как и тогда, при выяснении отношений по противогазам. «Символично», — подумал он и принялся наводить порядок. Вскоре Родик смог вполне уютно устроиться за столом и, чтобы чем-то занять себя, начал планировать апрельскую деятельность. Однако мысли разбегались, возвращаясь к недавним событиям. От этого его отвлекла факсовая трель. Звонил Алексей.

— Я все зарядил. Что вы хотели мне сказать?

— Ах да… Я в целом договорился о кредите для Сергея. Однако товар на складе придется под его обеспечение заложить.

— Это не годится. Мы должны бабки отдать.

— Вы меня не поняли. Продавать товары мы сможем. Банк будет только следить за наличием товаров на нашем складе. Просто проданное должно быть пополнено на кредитные деньги. Нам это выгодно. Будет ассортимент. Сложнее всего, а вообще говоря, невозможно продавать остатки. По ряду позиций у нас уже такая ситуация сложилась.

— Понятно. А если этот чмо опять кредит не отдаст?

— Вот потому я вас и ставлю в курс дела. Надо его реализацию и отъем у него денег в счет долгов контролировать. А для этого необходимо договориться с теми людьми, с которыми он теперь работает. Объяснить им, что без кредита он никогда ничего не отдаст, а условие предоставления ему с нашей стороны кредита— наш полный контроль. Любые выплаты и покупки — только через нас. Это нам к тому же позволит использовать сеть реализации Сергея и, соответственно, повысит эффективность наших продаж.

— Ну вы меня грузите. Это что-то сложное. Не потянем. Зачем мне это надо? Я так коммерсантом стану.

— Думаю, вам рано или поздно потребуется влезать в коммерческие дела. Нельзя участвовать в работе и не разбираться в ней. Ваши старшие, по-моему, уже это поняли. Они вполне ориентируются, хотя им, как я понимаю, работать вообще запрещено. Кстати, хотим мы или нет, а когда Сергей отдать ничего не сможет, и с нас спросят. Помяните мое слово. Прямых гарантий мы не давали, но косвенно участвовали. Нам припомнят.

— Жалею, что в это дело ввязался. Сплошные непонятки и напряги.

— Я тоже не в восторге, но это жизнь. Вы сделали то, что должны были сделать. С каждым из нас может что-то подобное произойти. В коконе нельзя прожить. Быть человеком — кое-чего стоит. Вон Миша у меня ни ухом ни рылом в этом деле не участвовал, а как его отоварили. Вы бы на него посмотрели.

— Да люди мы, но такие чмошники, как Сергей, — нелюди. Валить таких надо. Его подельника почистят и… правильно поступят. Вашего отбили, а напрасно. За таким всегда хвост тянется. Однако вы правы… Уговорили. Начали — докончим. Вместе поедем с пацанами толковать. У вас убедительно получается. За это с вас спрошу по срокам выплаты бабок. К началу августа все нужно отдать и в общак, и мне.

— То, что я предложил, сильно сократит сроки продажи и, соответственно, отдачи, но в августе не получится. У нас как раз в это время возврат кредитов. Будем брать новые. С розовым маслом еще ничего не успеем сделать. Раньше ноября ничего обещать не могу. Да и Сергею кредит не раньше чем через месяц выплатят. Это реалии.

— Перетрем позднее. Мои должны быть уже у вас. На звонках.

Родик выглянул в окно. По двору действительно прохаживались Павел и Миша. Родик проследил, когда они войдут в подъезд, и пошел открывать дверь.

Обменявшись с вошедшими рукопожатиями, Родик продемонстрировал им остатки учиненного разгрома.

Пострадало не так уж и много. Самой большой потерей оказался телефонный аппарат. Что-то обсуждать Родик был не в настроении, а работать не хотелось. Какое-то неприятное ощущение овладевало им. Вероятно, это была запоздалая реакция на случившееся. Он понимал, что надо работать, но никак не мог себя заставить. Бесцельно послонявшись по офису, он предложил:

— Давайте все запрем и уедем. Что мы здесь высидим?

— У нас команда, Родион Иванович, — ждать звонка от Алексея. Если вам нужно, то идите. Мы здесь побудем. Дверь потом захлопнем.

— Годится. Я уеду, но к вечеру обязательно вернусь. Чай, кофе вот здесь. Это их не интересовало. Если кто-то будет звонить нам, то просьба — записывайте и говорите, что завтра свяжемся.

Дойдя до входной двери, Родик, помедлив, вернулся в переговорную и взял все еще лежавший там топор. Выйдя во двор, он прошел к мусорным бакам и избавился от него.

Куда направиться, он не знал. Хотелось просто отвлечься. Перебрав в уме возможные варианты, решил ехать на камнерезное производство. Там накопилось, помимо проблем, много камней. «Лейтенант» и «майор» последнюю неделю не выходили на связь, каким-то образом поняв, что он занят другими делами. Несмотря на это, Родик знал, что подводит их. Кроме того, резка камней вполне соответствовала его настроению. Да и Игорю Николаевичу пора уже дать ответ на его предложение об отделении. Родик давно решил, что согласится на его условия. Предмета для конфликта он не видел, а обида прошла. Кроме того, камнерезное производство с оборотом всего в десяток тысяч долларов больше не интересовало Родика. Тратить на него время было нецелесообразно, а сохранять как хобби глупо.

Постояв еще несколько минут в раздумье, надо ли подняться в офис и по телефону известить Игоря Николаевича о приезде, Родик сел в машину. Газанув, он резко влился в транспортный поток и под возмущенные звуки клаксонов устремился в намеченном направлении.

В помещении камнерезки Родик, к своему удивлению, столкнулся с «майором» и «лейтенантом».

— Привет, йоги! Не ожидал вас здесь увидеть. В последнее время вы почти не материализуетесь в моем пространстве. В чем дело? Что-то произошло? — спросил Родик.

— Родион Иванович, у вас масса проблем, в преодолении которых мы вам помочь не можем, — ответила Лена.

— А чем вы здесь помогаете? — удивился Родик.

— Мы здесь ничем не помогаем. Мы вас ожидаем, — сообщил Сергей.

— Разыгрываете, лубянские психологи. Меня с первым апреля уже поздравили. Я люблю розыгрыши, но на сегодня даже для меня достаточно. Да и настроение не то. Я решил сюда ехать полчаса назад.