Совершенно растерявшись, он заставил несколько раз повторить данные ему объяснения: "Госпожа де Фонтанен на несколько дней уехала… Мадемуазель отправилась провожать ее на вокзал и не сказала, в котором часу вернется".

Наконец он решился уйти из швейцарской и, ошеломленный, снова очутился на улице. Он был в таком смятении, что одно мгновение думал, нет ли какой-либо связи между внезапным отъездом г-жи де Фонтанен и признаниями, которые Женни, наверное, сделала матери накануне вечером, когда вернулась домой. Абсурдное предположение… Нет, надо отказаться от попыток разобраться во всем этом, не повидавшись сначала с Женни. Он припомнил слова консьержки: "Госпожа де Фонтанен на несколько дней уехала". Значит, в течение нескольких дней Женни будет одна в Париже? Эта благоприятная перспектива несколько смягчила его разочарование.

Но что ему предпринять в данный момент? В его распоряжении был весь день до четверти девятого, когда Стефани должен был свести его с двумя особенно активными партийными работниками секции Гласьер. До тех пор он был свободен.

Ему вспомнилось приглашение Антуана. Он решил отправиться к брату и у него подождать, пока не настанет время возвратиться к Женни.

Мысль о написании романа «Семья Тибо» возникла у Роже Мартен дю Гара в январе 1920 года, о чем свидетельствует запись в его «Воспоминаниях»: «Меня захватила идея написать историю двух братьев, двух совершенно различных и разнонаправленных характеров, но людей, отмеченных существенным, хотя и едва ощутимым сходством… Эта идея давала мне возможность выразить разом две противоречащие друг другу тенденции моей собственной натуры: инстинкт независимости, бегства, бунта, отказа от всякого конформизма — и инстинкт упорядоченности, меры, отказа от крайностей, — именно те свойства, которые были мною унаследованы».

Весной 1920 года, в фамильном доме в Верже-д’Оржи. Мартен дю Гар в течение нескольких недель создает полный и тщательно отработанный план всего романа «Семья Тибо». Он составляет огромную картотеку, в которой на отдельные карточки им записываются как основные черты характеров и поступки героев, так и наиболее важные события, звенья движения общего сюжета. В одну комнату были снесены все столы, имевшиеся в доме, и на них Мартен дю Гар разложил свои записи соответственно хронологии событий. «Ни строчки из романа еще не было написано, а он весь был здесь, у меня перед глазами», — писал Мартен дю Гар в «Воспоминаниях».

В июне 1920 года писатель переезжает в Клермон, городок, расположенный в часе езды от Парижа, и там в полном уединении пишет четыре книги первого тома «Семьи Тибо».

Серая тетрадь. Эта первая часть романа была написана к декабрю 1920 года и опубликована в апреле 1922 года в издательстве Гастона Галлимара, с которым Мартен дю Гара связывала многолетняя и прочная дружба. Многие эпизоды «Серой тетради» находятся в несомненной связи с детскими впечатлениями Мартен дю Гара. Даже само название напоминает об одном из значительных обстоятельств его детства. В «Воспоминаниях» мы находим следующую запись: «Нередко мальчик на пороге возмужания встречает в один прекрасный день соученика или старшеклассника, чьи вкрадчивые слова, как некая червоточина, проникают в его сознание. Маленький сосед по даче сыграл для меня эту роль обольстителя, когда мне было девять или десять лет… Он был года на два старше меня. Этот ученик шестого класса писал трагедии в стихах». Далее Мартен дю Гар вспоминает, как в каникулы он переписывал в «толстую серую тетрадь» сочинения своего друга, которые остались в его памяти на всю жизнь. Строки из них, приводимые в «Воспоминаниях», напоминают сочинения Жака Тибо, о которых идет речь в «Серой тетради». Мезон-Лаффит, дачный пригород Парижа, в котором сосредоточены многие сцены романа, также связан с детством Мартен дю Гара, который несколько раз проводил там школьные каникулы. «Католический лицей» очень напоминает «Школу Фенелона», где до пятого класса учился Мартен дю Гар. В «Серой тетради» можно найти и другие биографические совпадения, однако они претерпевали в процессе творчества весьма сложный переплав. Так, образ Даниэля несет в себе черты детского друга Мартен дю Гара, но, несомненно, связан и со «взрослыми» отношениями писателя с Андре Жидом, которые сам Мартен дю Гар определял как «дружбу-вражду». Многое из того, что говорит в романе Даниэль, внутреннее его несходство с Жаком, происхождение из пуританской семьи — все это восходит к облику Андре Жида. Не случайно настольной книгой Даниэля становится один из его романов.

Исправительная колония. Написана к февралю 1921 года, опубликована в мае 1922 года. Первые две книги цикла были прочитаны издателю Гастону Галлимару, и одно из его замечаний Мартен дю Гар записал в «Воспоминаниях»: «Гастон Галлимар, прослушав «Серую тетрадь» и «Исправительную колонию», сказал: «Зачем так отрабатывать стиль?.. Предоставь другим эти замысловатости, синтаксические вольности, погоню за редкими эпитетами… удовольствуйся стилем ясным, обнаженным, точным, который не бросается в глаза…» За этой записью следует другая: «После посещения Галлимара я пересмотрел рукопись «Серой тетради» и «Исправительной колонии». И во многом учел его мудрые предостережения в дальнейшем».

В «Исправительной колонии», так же как в «Серой тетради», немало автобиографических реминисценций. Одна из них относится к Пьеру Маргаритису, которому посвящен весь роман. Дружба Мартен дю Гара с ним была особенно тесной с 1912 года. Пьер Маргаритис, родственник Дю Гара, был одаренным юношей и мечтал посвятить себя музыке. Он умер 30 октября 1918 года в военном госпитале. Сочинения Пьера Маргаритиса. по выраженному им перед смертью желанию, были переданы Дю Гару и сожжены последним. Маргаритис во многом послужил прототипом Жака Тибо. (Четырнадцати лет он бежал из дому, был разыскан и, по воле деспотичного отца, помещен в исправительную колонию.)

Мартен дю Гар прочитал первые две книги романа Андре Жиду, и тот, сравнив их со своими произведениями, сказал: «Это две разные эстетические системы». Об этой же творческой несовместимости пишет и сам Мартен дю Гар: «Ни одна книга Андре Жида не была для меня той настольной книгой, которая становится помимо твоей воли… образцом для тебя. Толстой — да. Чехов, Ибсен, Джордж Элиот — да. Но Жид — нет. Ни его «Яства», ни его «Дневник».

Пора расцвета. Опубликовано в октябре 1923 года. В этой книге впервые обозначено время действия — 1910 год. Тем самым семейная хроника включается в современную историю.

Наибольшие расхождения в оценке критиков вызвал образ Рашели. Так, Альбер Камю считал, что «сияние чувственности Рашели озаряет весь роман»; другие критики находили этот образ надуманным, «вымученным».

Единодушное восхищение читателей и критики вызвала сцена ночной операции, написанная, как было отмечено, с поразительной профессиональной достоверностью. Медицина всегда привлекала Мартен дю Тара, он относил ее к «самым высоким профессиям», в юности был дружен с врачом Даньян-Бувере и часто посещал больницы, где тот практиковал, присутствовал на приемах больных и при хирургических операциях. «Если бы Мартен дю Гар не был романистом, он стал бы врачом», — писал Гастон Галлимар.

День врача. Эта книга появилась только через пять лет после опубликования «Поры расцвета», в апреле 1928 года. Такой перерыв в работе объяснялся тяжелыми семейными обстоятельствами (в апреле 1924 г. умер отец писателя, а вскоре заболела и в 1925 г. скончалась его мать).

Сестренка. Опубликовано в мае 1928 года. Мартен дю Гар писал, что наибольшую трудность в этой части романа представляла для него новелла, сочиненная Жаком Тибо, чтение которой раскрывает Антуану подлинный смысл событий, происходивших до бегства его брата в Швейцарию. «Создапие этой новеллы доставляло мне невероятные мучения… Я был убежден, что правдоподобие требует, чтобы я изобрел особый стиль Жака, непохожий на мой собственный: стиль свежий, витиеватый, временами манерный и вместе с тем несущий на себе отсвет страстной натуры Жака и следы его писательской неопытности».