Вадим открыл люк, запуская свежий воздух.

– Малышка, ты теперь как краб, – хохотнул Колин, глядя на раздувшуюся правую руку Сэб. Та в ответ откровенно послала его в весьма грубой форме. Вадим смотрел на синий океан, который словно и не пережил кипящее безумие меньше часа назад.

– Значит, таков был план? – спросил он, не зная, какой ответ его бы устроил. Хорошо, что не пришлось пояснять, что имеет в виду.

– Алекс дал нам шанс, – ответила Сэб, утирая испарину со лба. – Время. В Дакаре нашел, как связаться с Абати. Она стерва, но не дура. Эл знал, что Созидатели устроили охоту за ним.

Вадим испытал стыд. Ему казалось, что этот мальчишка слишком упрям и самонадеян, что он никого не слушает. А он слушал слишком внимательно. И нашел выход. Возможно, единственный.

– Эй, моряк, – позвал Колин. – Я знаю, что ты сейчас думаешь. Ты винишь себя за то, что жив. Не нужно. Это поправимо. Всё только начинается, и если ты с нами – то шансов героически погибнуть у тебя целый миллион. Алекс не остановил войну, но уравнял наши шансы. Посмотрим, как эти крысы засуетятся без своего Сердца. И как будут оправдываться за эти взрывы.

– Замнут. Скажут: учения были.

– Ни хрена себе, учения!

Пока Сэб и Колин переговаривались, Вадим обернулся к Нике, но обнаружил, что девушка стоит на лестнице, наполовину высунувшись из корпуса батискафа. Она подставила лицо солнцу и с таким наслаждением вдыхала морской воздух, будто делала это впервые.

– Жаль Анвара… не удалось ему кусок Атлантиды заполучить. Ну ничего, сдадим пирату это корыто. Думаю, сойдет. Или лучше на черном рынке толкнуть?

– Помолчи, а?

– Серьезно, нам же как-то еще надо поесть-попить, и шмотки уже из моды вышли. А, женщина-краб?

– Заткнись!

Вадим вздрогнул, когда кто-то коснулся его руки. Он повернулся к стоящей рядом Нике. Помнит ли она, что наведывалась в его сознание? Помнит ли она хоть что-то из того времени, пока жила в анимусе? Может ли отделить воспоминания от реальности?

– Я… очень хочу есть, – произнесла она виновато, будто стеснялась своего естественного желания.

– Скоро поешь. Всё теперь будет хорошо, девочка. Мы едем домой, – сказал он не то ей, не то самому себе. И повторил, – домой.