На следующий день Маргарет все еще обдумывала слова Хотона, когда Джеффри сказал:

– Боюсь, мне придется присутствовать на заупокойной службе по герцогу в соборе Святого Павла.

Маргарет, Том и Джеффри сидели у Лиззи, составляя ей компанию. Джеффри объявил новость с такой досадой, что Лиззи поспешно ответила:

– Почему ты такой мрачный? Ведь это же большая честь?

– Да, но я должен буду уйти очень рано и отсутствовать почти весь день. Не хочу оставлять тебя так надолго.

Лиззи нежно посмотрела на него:

– Не нужно беспокоиться из-за меня. Все будет хорошо.

Джеффри это не убедило.

– Я также должен сказать, что Джеймс тоже будет занят, он должен проводить леди Торнборо к ее друзьям, она будет наблюдать процессию из окна их гостиной. Так что, боюсь, ты останешься одна.

– Я буду здесь, – возразил Том. – И Маргарет тоже.

Лиззи с удивлением посмотрела на него:

– Вы не хотите посмотреть процессию? Я слышала, она будет грандиозная. В ней примут участие десять тысяч человек, и еще миллион съехался посмотреть на нее. «Таймс» пишет, что никогда не было ничего подобного.

– Я чрезвычайно уважаю этого старого джентльмена, но сегодня его проводит множество людей. – Том наклонился и взял руку сестры. – Ты, дорогая Лиззи, гораздо важнее для нас. – Свободной рукой он обнял Маргарет за талию. – Правда, Маргарет?

Внешне они выглядели одной счастливой семьей. Маргарет все больше привязывалась к невестке, это правда. Но в этот момент Маргарет видела в действиях Тома только лицемерие. Как она может быть частью этой семьи, если у них от нее секреты?

Всю ночь шел дождь, ледяной ветер завывал в дымоходах и пробирался в крохотные щелки в окнах. Том лежал без сна, глядя в потолок, как делал это неделями ночь за ночью. Его тревога за здоровье сестры нарастала, как и боль в сердце из-за всего, что отделяло его от женщины, лежавшей рядом.

С тех пор как она вмешалась в его разговор с Джеффри и леди Торнборо, Маргарет держалась холодно и отстраненно. Что ей удалось подслушать? Том пытался убедить себя, что Маргарет в открытую противостояла бы ему, если бы услышала, как они говорили о Спенсере. Он, пожалуй, даже предпочел бы, если бы она так поступила, по крайней мере тогда он знал бы, что она думает. Ее скрытность труднее расшифровать. Это ставило Тома в сложное положение. Он не мог затронуть эту тему без риска признать, что кое-что скрывает от жены.

Маргарет лежала неподвижно с закрытыми глазами, хотя Том чувствовал, что она бодрствует. У нее не было глубокого ровного дыхания спящего человека. Она повернулась к нему спиной, показывая, что не желает разговаривать. Возможно, это к лучшему. Том отчаянно хотел открыть ей душу, но пока не мог. Он должен набраться терпения. Как только Лиззи родит и полностью оправится, он сможет все объяснить и развеять подозрения Маргарет.

Также слишком многое зависит от поиска способа покончить дела со Спенсером. Его требования, как и предполагал Том, только нарастали. Теперь он ясно дал понять, что ему нужен Мортон-Холл. Том мало что мог сделать, кроме отговорок и проволочек, пока инспектор Филд пытался найти выход. До сих пор все было безуспешно. Похоже, нет возможности предотвратить тот ужасный день, когда Том или позволит погубить репутацию сестры, или обретет вечную ненависть жены. Впрочем, последнее он уже имеет.

Необходимость хранить секреты день за днем надрывала ему сердце. Том дорого платил за это, имея жену, которая так мучительно близка и совершенно недостижима. Он подавил стон, чувствуя прилив неутоленного желания.

Неудивительно, что он не способен заснуть.

Том обдумывал сложившуюся ситуацию до рассвета, потом тихо выскользнул из постели, быстро оделся и вышел из комнаты. Спускаясь по лестнице, он, к своему удивлению, увидел в холле Джеффри, который надевал пальто.

– Хорошо, что ты поднялся, – сказал Джеффри. – Я надеялся повидаться с тобой перед уходом.

– Ты уходишь так рано? Я думал, служба начнется не раньше одиннадцати.

Застегивая пальто, Джеффри покачал головой.

– С такими толпами до собора Святого Павла придется добираться долго. Грязь на улицах тоже делу не помогает. – Он замолчал и взял шляпу и перчатки. – Позаботься сегодня о Лиззи как следует, Том.

– Думаю, об этом и говорить не стоит.

– Конечно. Но я беспокоюсь за нее. Она уверяет, что все в порядке, но я сомневаюсь. Выражение лица Марты сегодня утром сказало мне обратное. Она даже не хотела, чтобы я входил в комнату Лиззи. Сказала, что Лиззи очень нужен отдых и я не должен ее беспокоить. Но я не хотел уходить не попрощавшись.

– Ты настоящий влюбленный, – поддразнил его Том. – С ней все будет в порядке. Мы с Мэгги проследим за этим.

Его мягкое подшучивание вызвало у Джеффри слабую улыбку. Он энергично тряхнул руку Тома.

– Что ж, тогда я отдаю все в руки Господа. И в ваши, – добавил он, заметив, что Том собирается возразить.

Том смотрел, как Джеффри поспешил под дождем в поджидавшую его карету. Он задавался вопросом, как далеко уедет Джеффри, прежде чем ему придется продолжить путь пешком. Погода была ужасная, и Том не жалел, что пообещал остаться дома.

Он пошел в маленькую столовую, но там слуги еще только расставляли блюда для завтрака и не готовы были обслужить его. Том решил подождать в библиотеке, где какая-нибудь книга сможет отвлечь от голодного урчания в животе, когда увидел торопливо идущую Марту. Следом за ней шла служанка с подносом.

– Марта, какие новости? Лиззи проснулась? Что-нибудь не так?

Марта задержалась только на минуту.

– Ей немного нехорошо, но я полагаю, что это просто боли от газов. Я приготовила для нее специальный травяной чай, и скоро она будет в полном порядке. Извините, сэр. – И прежде чем Том смог задать дальнейшие вопросы, она вместе со служанкой поспешила наверх.

Том, последовав за ними, увидел, как обе исчезли в комнате Лиззи. Все, что он мог сделать, это удержаться от того, чтобы забарабанить в дверь и требовать впустить его. Эти женщины постоянно сводили на нет его усилия повидать сестру. В последние дни Том видел ее так редко, что с таким же успехом мог находиться в Австралии.

Ему пришло в голову, что если он не может войти в комнату Лиззи, то Маргарет это могут позволить. Он быстро пошел в свою спальню, Маргарет сидела у туалетного столика и расчесывала волосы. Она была бледной, а темные круги под глазами говорили о том, что она провела такую же бессонную ночь, как и муж. Том тихо закрыл за собой дверь.

– Маргарет, как быстро ты можешь одеться? Мне нужно знать, что происходит с Лиззи, а сиделка отказывается меня впустить.

Маргарет положила щетку и встала.

– Что-то не так?

– Не знаю. Я хочу, чтобы ты это выяснила.

Марта начала было подниматься из кресла, когда Маргарет открыла дверь, но успокоилась, увидев, кто стоит на пороге.

Лиззи сидя пила чай. Когда она подносила чашку к губам, ее руки тряслись. Она слабо улыбнулась Маргарет:

– Доброе утро.

Маргарет села рядом с кроватью.

– Как ты? – спросила она, озабоченная бледностью Лиззи и испариной у нее на лбу.

– У меня были слабые судороги, но Марта говорит, что травяной чай поможет. – Лиззи отпила еще глоток, но гримаса исказила ее лицо. Она поставила чашку на блюдце.

– Тебе плохо? – спросила Маргарет, теперь искренне встревожившись. Наверняка эти судороги – тревожный признак.

– Все в порядке, – настаивала Лиззи. – Просто этот чай немного горький. – Она повернулась к Марте: – Будьте так добры, попросите, чтобы приготовили несколько тостов. Думаю, это поможет мне допить его.

Видя, что Марта колеблется, Маргарет сказала:

– Я побуду с Лиззи.

– Хорошо, – неохотно сказала Марта. – Я скоро вернусь.

Когда она ушла, Лиззи глубоко вздохнула.

– Сказать тебе правду, Маргарет, я боюсь.

Она сказала это так тихо, что Маргарет подумала, что неправильно ее расслышала.