Утром Сашка умчался после звонка — кто-то из его приятелей, которых он припахал к поискам Муси, что-то где-то нарыл. Федора уже к тому времени не было — отправился на работу, и я решила, было, что мой план провалился. Но нет, вскоре Федяй появился — он умудрился забыть ключи от своего кабинета. Вихрем промчавшись через квартиру в сторону кухни, он, не задерживаясь, схватил со стола ключи, и хотел было, вылететь за дверь, но ему дорогу преградила моя рука.

— Как голова, Федя? — ласково прожурчала я.

— Отлично! Просто супер! — пропыхтел он, намереваясь продолжить свой полет, и роя подошвой пол, не хуже своего ненаглядного Чубайса.

— Федя, а Федя, а что мне будет за чудесное исцеление? — потупила я глазки, не убирая руки.

От неожиданности он даже перестал ковырять линолеум ботинком.

— А… А что ты хочешь? Может, тебе шоколадку принести? Или нет, коробку конфет! Точно! Вот я болван! И как только сам не допер…

— Да при чем здесь шоколадка? — с досадой дернула я головой и, опомнившись, вновь вернулась к просящей интонации. — Федь, мне нужна твоя помощь! Ты машину умеешь водить? Или только лошадей?

— Умею, конечно, а что? — растерялся парень.

— Ты бы не мог пригнать сюда мою машину? Дело в том, что я целый год на ней не ездила, и боюсь, что не смогу завести… И если б ей еще техосмотр какой сделать, ну, чтоб не заглохла на первом же перекрестке. Может, масло поменять, или еще что… А я обязуюсь тебе всегда, как только попросишь, головную боль лечить, или там, похмелье снимать. А?

— Э-э-э… А Саньку чего ж не попросишь?

— Так он же занят все время, вон, опять унесся чуть свет, а мне тетку мою надо срочно проведать, у нее вроде с сердцем проблемы. Поможешь, а?

— Лиль, да я б с радостью, да только спешу очень! Ты вот меня сейчас держишь, я ж на развод опоздаю!

— Так ты иди на свой развод! А за машиной после него, я ж видела, как вы потом балду гоня… ну, в смысле, может, времени немного у тебя потом появиться. А если нет, ну что ж, обойдусь как-нибудь, на автобусе съезжу, или из автосервиса ребят вызвать придется… — я горестно вздохнула, и убрала руку. — Беги, беги, Федь, а то и, правда, опоздаешь еще из-за меня…

— А-а, ну если тебе не срочно, так я без проблем!

— Ой, спасибо, Феденька! Как сможешь, ты сюда, к подъезду пригони, ладно? Я там небольшую стоянку у вас видела… И это… Ты Саше не говори, ладно?

— Пригоню… Ключи давай! Техпаспорт есть? Доверенность… А, не надо, я возьму приятеля из ГИБДД, вместе смотаемся. Стоп! А почему Саньке не говорить, а?

— Вот техпаспорт, я его в своем паспорте всегда таскаю, под обложкой, уж и забыла давно про него. Федь, ну я ему сама скажу, в конце концов, машина моя, и касается это только меня. Окей?

— Окей, — неуверенно отозвался Федор.

Я объяснила, где находится гараж, отдала ключи — вот как знала, когда смахнула всю это чертову тучу ключей себе в сумку! И осталась, наконец, одна. Мне это было крайне необходимо — голову прямо распирало от мыслей и непоняток…

Как оказалось, времени подумать, у меня было навалом — до обеда. За указанный отрезок времени, я успела известись в ожидании гонца с моей машиной — а ну как, встретится Федяй с Сашкой, и выложит ему все? Что Санек не позволит мне самой разъезжать по городу, я не сомневалась ни секунды. А мне просто необходимо было посетить Серафиму, да и свободу передвижения обрести уж очень хотелось. За терзаниями, я начистила гору картошки, когда очнулась от размышлений, то увидела, что еще немного, и будет ее полведра. Эх, армейская кухня по мне плачет…

Когда появился Сашка, я дожаривала третью сковородку картофана.

— О, картошечка! — подражая голосу Крамарова, воскликнул он.

— Ага, буд… — договорить мне не дали. Сашка налетел на меня словно оголодавший вампир на свою жертву и, заткнув мне рот своими губами, поволок мое безвольное тело в спальню. Я еле успела выключить конфорку…

Я лежала, прижавшись ухом к груди Саши, и слушала, как его сердце поначалу скакало галопом, а потом постепенно перешло на рысь, а затем, пошло шагом. Да-а, никуда мне не деться от лошадиной терминологии… Я улыбнулась. Сашкино дыхание потихоньку стало спокойным и глубоким — он засыпал. Так бы лежала и лежала, слушая стук любимого сердца… Мое тело словно купалось в неге — ноги были такие расслабленные, что встань я сейчас, то наверно, упала бы обратно, в манящую и зовущую постель, словно в пушистое облако. Которое, правда, в данный момент отличалось повышенной комковатостью и неряшливостью. Я спихнула ногой на пол подушку, невесть как, оказавшуюся у меня под пятками, и мешавшую теперь расположиться со всеми удобствами. Сашка засопел, не просыпаясь, чмокнул меня в макушку, и прижал мой расслабленный организм к себе.

— Не пущу… Моя… — еле слышно прошелестел он, и мое собственное сердце на секунду прекратило свою работу. Всхлипнув от нахлынувших чувств, я в ответ прижалась к Саше, мечтая раствориться в нем, стать одним целым. Такого счастья, такого покоя, я не ощущала с тех пор, как были живы мои родители. Нет, пожалуй, и за всю жизнь.

Обретя Саню, я, в итоге, обрела саму себя. Словно соединилось какое-то порванное еще при рождении звено, встал на место недостающий кусочек то ли в сердце, то ли, в душе. Да, а ведь благодаря Сане, я буквально собираюсь по частям… Что ж меня так разорвало то? И, господи, как же я могла не видеть часть самой себя прямо под носом? Ведь он-то увидел это давным-давно, и пытался дать мне это понять, а я… А может, так оно и нужно было? Разве б мы оценили это, если бы я тогда приняла предложение Сани? Мы бы, наверно, были совсем другими… Не знаю, лучше или хуже, но другими… А сейчас все до того правильно, так как нужно, просто не верится, что это происходит со мной. Пусть так и будет всегда. Только теперь я осознала, что вся моя жизнь, это сплошные метания и попытки доказать неизвестно кому неизвестно что. И в итоге пришла к тому, с чего все и началось. Ну, теперь-то уж я его от себя не отпущу.

Внезапно пришло осознание, где и почему мы находимся. От оглушительного счастья я резко перетекла в состояние панического ужаса — а что если, теперь, когда в моей жизни появился Сашка, я его потеряю? Сердце заколотилось как сумасшедшее, паника волнами расходилась по телу, приятной истомы как не бывало. Я слишком сильно сжала Сашкин бицепс, парень дернулся, открыл глаза и прошептал, растирая плечо, на котором остались красные пятна от моих пальцев:

— Ты решила с меня спустить шкуру? Я не против, только может мы, сначала повторим пройденный материал, а?

Я хотела было, извиниться, но он одним движением оказался на мне. Я начала лепетать что-то, непонятное даже для самой себя, но он меня прервал:

— Кстати, я тебе уже предлагал выйти за меня замуж?

— Э…

— Ах, да, когда-то предлагал… Ну так, времени на раздумья у тебя было много, каков будет твой положительный ответ?

— Ну как тебе сказать… — я сделала вид, что задумалась, стараясь не обращать внимания на болезненно сжавшееся горло. — Надо бы вынести этот вопрос на рассмотрение выездной комиссии, которая состоится где-то в ближайшей пятилетке, затем…

Сашка зарычал.

— Предложение принято! — поспешно закончила я.

Следующие двадцать минут мы были очень заняты. Собственно, мы были бы заняты дольше, если бы не…

— Картоха класс, но чего такая холодная? И как много! Если никто не претендует, я ее ща всю сожру!

— Федюня… — в один голос простонали мы, отстыковываясь друг от друга.

Глядя на нас, мрачных и суровых как боксеры после нокдауна, выходящих за руки из спальни, Федюня умилился, давясь картошкой, которую ел стоя у плиты, прямо из сковородки: