Рядом находился палисадник, окруженный штакетником. Я сняла стеснявшую движения куртку, перчатки и полезла. Под ногой хрустнула обломанная штакетина, и я чуть не упала, но вовремя успела схватиться за край забора. Несколько раз пыталась забросить ногу на забор, и каждый раз мне не хватало пары сантиметров. Я пыхтела, стонала, извивалась, и, расходуя дыхание, звала Сашу. Вскоре руки были ободраны в кровь, а правая штанина порвана. Чувствовалось — еще немного, я свалюсь и больше уже не встану.

Вдруг порыв холодного ветра донес до меня голос Саши, распевающий во все горло, вместе с «Наутилусом»:

— Я пытался уйти от любви!

В жизни не ощущала такого счастья и подъема! Несколько секунд вслушиваясь в этот голос, я просто наслаждалась им. По телу побежало тепло, словно открыли потайной резервуар с силами, и я, как следует размахнувшись, закинула-таки ногу на забор. Немного отдышавшись, подтянулась следом, перевалилась через ограждение и упала во двор. На мое счастье, прямо под забором была куча снега: видимо, накануне Сашка чистил двор и сгреб весь снег сюда. В метре от этого места из земли торчал какой-то штырь, и мне стало дурно, при мысли, что я могла упасть на него.

С трудом выбравшись из сугроба, я поплелась к дому. Дверь была слегка приоткрыта. Вяло стукнув пару раз, не дожидаясь ответа, вошла. Внутри было светло, чисто и, главное, тепло. Я остановилась на пороге, прижалась спиной к стене и съехала на пол. Сквозь затуманившееся сознание слышался приближающийся веселый голос Саши, какие-то вскрики, словно он прыгал в холодную воду, быстрый топот по крыльцу, и передо мной явился совершенно обнаженный хозяин дома. Впрочем, это было последнее, что я увидела, перед тем как в очередной раз потерять сознание.

Я лежала на спине, не решаясь открыть глаза. В памяти мелькали обрывки то ли воспоминаний, то ли видений — ощущение полета, обволакивающее тепло, льющаяся вода и вкус знакомый с детства — чая с малиновым вареньем. Непередаваемое чувство покоя… И еще — мне было мягко и тепло… Я медленно открыла глаза и взвизгнула — прямо на меня в упор смотрела огромная кабанья башка. Дрожа, я вжалась спиной в пухлую подушку, и тут послышался звук приближающихся шагов. Распахнувшаяся дверь ударила об стену, и на пороге комнаты возник Сашка.

— Что случилось? — крикнул он.

— Что это? — протянула я трясущуюся руку.

— Глупенькая, да это же просто голова кабана, мой охотничий трофей! — засмеялся Сашка.

Через мгновение до меня дошло, что и впрямь — жуткая голова была надежно приколочена к стене напротив, и нападать, вроде бы, не собиралась.

Облегченно выдохнув, я села, и огляделась. Мы находились в небольшой, но очень уютной комнатке, обшитой кленовыми досками. Обстановка была выдержана в приятных коричневато-желтых тонах. Единственное, что напрягало — это головы и рога животных, развешанные по стенам. Большую часть пространства занимала кровать, на которой и возлежало мое измученное тельце. Приподняв одеяло, я с удивлением обнаружила, что из одежды на мне только чужая мужская футболка.

— Как ты себя чувствуешь? — уже второй раз спросил Сашка, присев на край кровати. — Можешь говорить?

— Нормально, — задумчиво отозвалась я. — И кто же это меня переодел, интересно?

— Я, — после короткой паузы ответил Саня и покраснел. — Когда в бане грел…

— Чего-о? — протянула я, задыхаясь от жаркой волны стыда, накрывшего меня с головой. — В какой бане? Ты? Меня? Зачем?

— Ну… Ты появилась ниоткуда, вся в снегу, замороженная, как сосулька, свалилась тут без сознания. Вот я и решил, что первым делом тебя нужно согреть. А я как раз только из бани вышел, она еще не остыла… Вот и потащил тебя туда. Одежду твою снял и аккуратно, чтобы ты теплового удара не получила, тебя погрел. У меня там в бадье, как раз теплая вода была, туда же и макнул тебя…

— Ты меня мыл? — взвыла я, не зная, куда спрятаться от такого позора. — Голую?

— Да не переживай ты так, — промямлил смущенно побагровевший Сашка, и интенсивность окраски его щек почти сравнялась с цветом его же волос, разве что, не хватало приятной золотистости. — Я старался не смотреть… Не в одежде же было тебя в воду совать? А после накрыл тебя полотенцем, вытер, завернул в простыню — и сюда. Лиль! — позвал он, глядя, как я со стоном натягиваю одеяло на голову. — Хватит уже, ничего страшного не произошло. Фигурка у тебя что надо, было бы об чем переживать-то… Расскажи лучше, что случилось-то? Откуда ты свалилась? На тебя что, опять напали?

Но разговаривать я смогла только минут через десять. Ужас, ужас, ужас! Какая романтика, умом двинуться можно! Разве ж я таким образом мечтала поразить его воображение? Чудесно! Не надо никаких украшений, нарядов, ухищрений… Парень видел ВСЁ! А я в это время, пока он имел полную возможность налюбоваться на мою безвольную тушку, пребывала в блаженной отключке… Я мысленно взвыла и чуть не откусила кусок пододеяльника.

Саня терпеливо ждал, пока я успокоюсь и перестану горестно поскуливать. Не желая показывать свое зареванное лицо, буркнула из-под одеяла:

— Чаю не дашь? Пить хочется…

— Конечно, сейчас! — обрадовано отозвался Сашка и исчез.

Выждав для верности пару секунд, я быстро встала с постели, с удивлением отметив, что отлично себя чувствую. Шустро метнулась к зеркалу, висевшему в углу комнаты и, поглядывая на дверь, задрала майку. Какая радость — даже трусов на меня натянуть не соизволил… Хотя, может он просто торопился майкой прикрыть мои прелести и не стал возиться с нижним бельем? Плюнув на этот факт, я принялась лихорадочно рассматривать себя, как будто раньше никогда не видела — мне надо было срочно проверить, какой же увидел меня Санька. Словно на моем теле могли появиться какие-то изъяны, о которых я не знала… Удовлетворенная осмотром, прыжком вернулась в постель. Вернее, попыталась вернуться, споткнувшись по дороге о свою сумку. Обрадовано нырнув в нее, я вытащила носовой платок, и с облегчением высморкалась — не простыть бы…. Только успела улечься, как появился Сашка с большим блюдом в руках, на котором, как на подносе стояла чашка, банка клубничного варенья, хлеб и тарелка с жареным мясом.

— Вот, поешь, ты ж наверно голодная? — сказал он, осторожно пристраивая блюдо на постель.

Я потянула носом — запах шел от мяса изумительный, и внезапно ощутила жуткий голод. Сашка, видя, как я, давясь, жадно пожираю мясо, тактично вышел из комнаты, не выдержав, видимо, этого жуткого зрелища. Благодаря этому у меня появилась возможность спокойно обдумать свою тактику. Откуда он здесь взялся, это конечно интересно, но в данный момент мне нужно решить, что ему говорить, а что нет. Ясное дело, про оказавшегося неожиданно на воле Мусю, я скажу. И про то, что случилось на детской площадке, тоже. А вот, как быть с тем, из-за чего весь сыр-бор? Что Муся теперь не только желает меня оприходовать, но и заполучить в качестве личного… мда-а… мага — убийцы?

Я посмотрела тоскливым взглядом на последний кусок мяса, интересно — чье оно? И, вздохнув, отправила его в рот, уж больно вкусное, зараза… А, была, не была, расскажу как есть, а он уж пусть сам решает, что со мной делать — быстренько выпнуть, пока кусаться не начала, или помочь… Собственно, он и так уже помог, дальше некуда — второй раз спас, просить о большем было бы просто верхом наглости. Кто я ему, в конце-то концов? Сваливаюсь на голову в полудохлом состоянии, грей меня, таскай туда-сюда, спасай в очередной раз… Кстати, а он-то что тут делал? Может, к нему сюда девушка должна приехать, недаром, у него так неожиданно пропала связь, просто, выключил телефон, чтобы я его не донимала больше…