13 марта 1964 года в Ленинграде поэт Иосиф Бродский был осужден по сфабрикованному обвинению в тунеядстве и приговорен к 5 годам принудительных работ на Севере, впоследствии сокращенным до полутора лет (без изменения приговора).
Вот «бурная деятельность». Чуковская читает статью.
Кончается статья угрожающе: «Такому, как Бродский, не место в Ленинграде». Знаем мы это «не место». Десятилетиями оно означало одно место: лагерь. Анна Андреевна очень решительно села. Опустила ноги на пол. Прислушалась к сердцу. Встала на ноги. И села за стол. Мы начали отбирать стихи для «Нового мира» <…>.
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963—1966. Стр. 114
Вид деятельности: «Опустила ноги на пол. Очень решительно».
8 декабря 1963 года.
Анна Андреевна в своем нарядном сером платье, оживленная, красивая. Она только что из гостей <…>– где, по ее словам, «шампиньоны, инженеры, икра; физики, любящие стихи – знаете, как это сейчас принято всюду». Я ей рассказала о нашем с Фридой замысле: напишем о Бродском подробное письмо И.С. Черноуцану, одному из деятелей аппарата ЦК. <…> Анна Андреевна обрадовалась нашей затее.
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963—1966. Стр. 115
Ей все равно – она не будет принимать участия ни в одной акции в защиту Иосифа Бродского. Ни до суда, ни во время – она оттянет время своего возвращения из Москвы в Ленинград, ни после – когда писатели, друзья, Фрида Вигдорова со своей стенограммой судебного заседания будут добиваться его досрочного освобождения – и добьются. Ахматова не шевельнет ни пальцем. Один раз, в самом конце, подпишет письмо в числе 13 писателей. Как Иуда. Иуда – потому что она просто предала его, как если бы написала донос. Она настолько была в силе тогда, что одного ее заступничества могло бы хватить. Но она побоялась: уже не ареста (даже не для себя, даже не для Льва Николаевича – такие были времена) – но просто ей пообещали заграничную поездку. И она отказалась сделать хоть что-либо.
Единственное, что известно из той эпохи о действиях Ахматовой, – она передала Твардовскому – не сама, сама даже не позвонила, не написала, не потревожила капитал, – а через малознакомого человека, чтобы в случае чего отказаться, – стихи Бродского. Для того чтобы Твардовский познакомился с поэзией Бродского, она выбрала и передала поэму Бродского и два стихотворения: одно посвященное Ахматовой (еще бы!) и другое – «Стансы».
[Бродский]: «Вы не думайте, пожалуйста, что мне плохо. Я спокоен. Я все время помню, что двадцать лет назад людям моего возраста было гораздо хуже».
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963—1966. Стр. 125
<…> Сказала тихим голосом: «Мы все ходим с ножами в спинах. Ардов в деле Иосифа ведет себя весьма двусмысленно». Я спросила, что случилось, но она то ли не расслышала, то ли не пожелала ответить.
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963—1966. Стр. 184
Она не хочет рассказывать все об Ардове, чтобы не быть обязанной раззнакомиться с ним.
«Давно уже ничто так не терзало меня, как дело Иосифа», – сказала Анна Андреевна. Жаль, что она не говорит, что оно и задумано для того, чтобы ее потерзать.
Мрачные разговоры продолжались под возобновившуюся карточную игру.
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963—1966. Стр. 127
В это время – не случайно, конечно – Ахматову пригласили за границу. ЗА ГРАНИЦУ. Приглашающая сторона – прокоммунистическая, прогрессивная и пр. писательская организация. Ее председатель – заместитель секретаря коммунистической партии Италии, г-н Вигорелли. Его заместитель по ассоциации – тов. Твардовский (СССР). Приглашение Ахматовой он прислал по представлению СП СССР. Поскольку известно, что дама – гордая (скорбная и пр.), то обещана премия (по случаю 50-летия литературной деятельности и выхода книжки в Италии – можно догадываться, кем проплаченной – стихи ведь не окупаются, правда?). Ахматова абсолютно не ориентировалась в рейтинге литературных событий в Европе, но это было совершенно не важно, потому что она все прекрасно понимала по сути и продавалась за поездку. И – развращала «ленинградских мальчиков», как сводня.
Потом Анна Андреевна надела очки, порылась в сумочке и вынула оттуда письмо. Снова от Вигорелли. На этот раз благодарность за воспоминания о Модильяни, ею присланные, а затем сообщение о ее будущем триумфальном путешествии по Италии. Она сунула письмо обратно и целую минуту – как учит нас театральная традиция МХАТа: взял паузу – держи – с ожесточением запихивала глубже и глубже. «Тут уж пошла петрушка», – говорила она <…>.
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963—1966. Стр. 189
Воспоминания о Модильяни впервые были опубликованы в Италии, «Реквием» – в Мюнхене – времена действительно были вегетарианские.
Чуть успокоясь, она сказала, что «Литературная Россия» выпросила у нее стихи. «После долгих просьб и мольб я дала одиннадцать стихотворений. А они не печатают. За этим что-то кроется». Думаю, ничего не кроется, а просто редакция откладывает из номера в номер: их вытесняет «более современный материал».
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963—1966. Стр. 189
А на Вигорелли – гнев. В какой-то рецензии он, оказывается, назвал сборник «Из шести книг» – «полным собранием сочинений Анны Ахматовой». <…> «Это клевета на меня – повторила Анна Андреевна. – Не только рецензия Вигорелли: книга. <…> Составляла я сама вместе с Люсей Гинзбург, редактор – Тынянов, корректоры – вы <…>. Уж чего, кажется, лучше? Но ведь меня там нет! <…>» – «Но откуда это могло быть известно Вигорелли? <…>– «Он не ХОЧЕТ знать!»
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963—1966. Стр. 181
Она уверена, что вечера ее в Музее Маяковского, намеченного на 26 апреля, – не будет. <…> «Результат «Реквиема» в Мюнхене и «дела Бродского» в Ленинграде».
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963—1966. Стр. 201
Вечер состоялся. К делу Бродского она имела слишком малое отношение. За что и была вознаграждена.
Во время суда над Бродским ее бесстрашие подвяло. Она приехала отсидеться в Москве.
Из ленинградских источников поступило известие (ленинградцы постоянно звонят Фриде), что суд над Иосифом назначен на 25 декабря.
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963—1966. Стр. 118
Приехать на суд Ахматовой не пришло бы в голову никогда – это не на свидание с Берлиным лететь, обгоняя солнце.
Давид Яковлевич Дар советует написать письмо в «Известия». Пусть Ахматова обратится туда с письмом в защиту Бродского. План этот возникал уже не однажды, но всякий раз Анна Андреевна отвергала его: она полагает, что ее прямое вмешательство в дело Бродского принесет не пользу, а вред.
На этот раз внезапно согласилась: «Готова писать кому угодно и что угодно». Однако отложила окончательное решение до понедельника: хочет посоветоваться с Сурковым. «Дело против Иосифа благословил Союз Писателей <…>».
Может быть… Анна Андреевна попросила меня для разговора с Сурковым составить ей «шпаргалку» – дата, содержание статьи и пр.
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963—1966. Стр. 118—119
15 декабря.
Сегодня мы с Фридой составили «шпаргалку» для разговора Анны Андреевны с Сурковым. Все изложили по пунктам: краткую биографию Бродского, лживость выдвинутых против него обвинений <…> и пр. Фрида отпечатала нашу стряпню на машинке и сегодня вечером доставит ее Ахматовой.
Л.К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963—1966. Стр. 124
