— Чего же вы к княгине нас не ведёте? — спрашивали они, — ждать-то нам надоедает... Мы и уйдём...
— Нет, нет! Как это можно, что вы! — засуетилась Сфандра, — сами знаете, хочется нашей княгинюшке перед вами покрасивей быть...
Ольга слышала как важничали и кичились послы древлян. Она подала знак ввести к себе сватов.
Лицо её выражало приветливость; она даже улыбалась.
— Здравствуйте, друзья дорогие мои, — заговорила киевская княгиня, — с чем пришли вы ко мне?
— С делом пришли, княгиня, — ответил один из древлян, — да ты, видно, и знать не захотела, какое у нас дело; и то ждали мы тебя, ждали, пока нас к тебе вот пустили...
— Не обессудьте, уж будьте милостивы! Скажите, с чем пришли вы...
Говоривший откашлялся, выступил вперёд и начал:
— Ведомо тебе пусть будет, что посланы мы в твой Киев древлянской землёй, а зачем посланы, о том сейчас скажем тебе. Мужа твоего мы убили, потому что грабил он нас, как волк. Так вот нет теперь князя у вас, а ты вдовицею осталась. Чтобы тебе не пойти замуж за нашего князя Мала?
Ольга порывисто дышала, слушая эту речь.
— Что же молчишь? Ответствуй!
— Не знаю, что и сказать... Сын ведь у меня... Как поступить...
— И об этом думали мы. С сыном твоим Святославом сделаем мы, что хотим...
У древлянских сватов головы кружились. Они говорили так, как будто и речи не могло быть о чём-либо другом, кроме согласия киевской княгини.
— Боюсь я, — отвечала Ольга, — изведёте вы его!
— Да уж сказали, что хотим, то и сделаем... Род Мала должен пойти, а Игорево семя чего беречь...
Не заметили они, что и Ольга с трудом сдерживает себя...
— Что скажешь нам, княгиня киевская? — спросили они.
— Люба мне речь ваша, — заговорила Ольга, — знаю я, что мужа не воскресить мне...
— Знаем это дело... Так, значит, идёшь за нашего Мала?
— Ничего я не скажу до завтра...
— Чего ещё? Говори...
— Не скажу потому, что хочу вас почтить пред киевским народом, чтобы знал он, какие сваты пришли...
— Что же, это хорошо...
— Так вот, вернитесь вы на ладьи свои и разлягтесь там с важностью, а завтра придут к вам люди мои, которых я пришлю за вами; вы скажите им: не едем на конях, не идём пешком, несите нас в ладье. Довольны вы?..
Древляне очень довольны остались тем почётом.
Проводив послов, Ольга зарыдала...
— Княгиня, княгиня, что с тобой? — кинулись к ней воеводы.
— Слышали ведь, как я могла сносить это, как я вытерпела...
— Скажи только слово... Вот наши варяги...
— Нет... не надо...
— В клочки их размечем... Не останется... — сказал Свенельд.
Он хотел что-то ещё прибавить, но Ольга прервала его.
— Простите меня, воеводы.
— Куда ты?
— Слышали, чай, завтра гости дорогие ко мне прибудут. Нужно для их встречи всё приготовить... Ведь чести они ждут великой... Изобидятся, пожалуй, если не встречу их...
Ольга направилась к своему загородному терему, находившемуся за Киевом.
Вдруг на дороге она увидала иерея церкви святого Илии.
Она остановилась.
— Ты хочешь что-то сказать мне? — спросила она.
— Обидящим прости, — проговорил тихо он, — ненавидящих возлюби... Любовь — это Бог!
Ольга нахмурилась махнула рукой и ещё быстрее помчалась вперёд.
— Погрязла во мраке душа её! — с кротким сожалением вымолвил вслед ей Василий.
Княгиня примчалась на двор своего терема.
— Что прикажешь, княгинюшка? — спросил старый слуга.
— Лопаты сюда скорее! Здесь вот копайте... Глубже и скорее... — произнесла Ольга.
До самого рассвета не отходила от работавших Ольга. И только, убедившись, что вырытая яма настолько глубока, что нет возможности из неё выбраться, удалилась она в свой терем.
А между тем на древлянской ладье шло до рассвета ликование. Но вот и солнышко вышло. Загорелись его лучи, зазолотилась листва на деревьях, птицы защебетали...
— Что же это за нами нейдут? — заволновались сваты.
Они важно развалились в ладье. Все они приоделись ради случая и ждали теперь, когда явятся посланные от киевской княгини.
Наконец на берегу показались люди, направлявшиеся к древлянской ладье.
— Княгиня наша, — заговорили они с низкими поклонами, — просит мужей честных к себе на почётное столованьице...
— Что ж? Не прочь мы, пожалуй... Только мы пешком не пойдём...
— А коней-то и не захватили мы.
— Не хотим мы и на конях!
— Как же добраться-то?
— А вот несите нас в ладье...
Княжеские слуги, казалось, нисколько не были изумлены этим требованием.
— Мы люди невольные, — отвечали они, — князь наш убит, а княгиня наша хочет за вашего князя замуж...
С этими словами они подхватили ладью с древлянскими послами, высоко подняли её и осторожно понесли...
Всё исполнилось так, как ожидали древляне.
Вот и княгинин терем...
Сама Ольга с боярами стоит на крыльце, встречает сватов.
— Ишь какой почёт нам в самом деле, — говорят они друг другу.
Вдруг лодка странно наклонилась, и древлянские послы полетели куда-то вниз...
Потом над ямой древляне увидели лицо киевской княгини.
— Довольны ли вы честью? — со смехом спрашивала Ольга.
— Ох, хуже Игоревой смерти! — голосили древляне.
Непрошенных сватов засыпали живыми.
III
А пока это происходило в Киеве, ликовал Искоростень, а с ним и вся древлянская земля. Мал возвратился и принёс вести о своём успехе...
— Вот видите, — говорил он древлянам Искоростеня, в который собрались все старейшины этой земли, — всё выходит так, как я вам говорил. А вы на меня сердились, когда я с Игорем расправился.
— Неразумные мы были тогда...
— Прости нас, Мал.
— Не серчай...
— Разве только и прощу, и сердиться не буду потому, что и в самом деле неразумные вы были.
— Каемся теперь...
— Ты как в Киеве будешь, нас не забудь...
И у Мала так же, как и у всех других, закружилась голова.
Когда сваты Мала приняты были в день своего прибытия в Киев Ольгой, они, возвратившись обратно в ладью в ожидании обещанной им великой чести, не могли утерпеть, чтобы не похвастаться пред родичами. Тотчас же послали они одного из своих в Искоростень. Тот не сомневался, конечно, что обещанное будет исполнено...
Явился он в Искоростень такой радостный, что уже по одному его виду можно было заключить, что всё хорошо.
Собрались древлянские старейшины и весь народ на площади, поднялся посланец и сказал:
— Прежде всего князю нашему, Малу, слава! Великая слава и незыблемая... Нечего и сомневаться, что воссядет он на стол киевский и Ольга-княгиня за него замуж пойдёт...
— Говори, говори, что такое, — загалдели все.
Он рассказал им о том приёме, какой был оказан им в день прибытия, и о той «великой чести», которая ждёт оставшихся.
— Только я несчастный! — говорил прибывший.
— Почему?
— Да как же... На меня жребий пал к вам идти... вам сообщить... Други мои теперь в великой чести пируют...
Древляне, как могли, утешали его.
— Как наши-то взяли! — рассуждали они.
— Уж подлинно Малу счастье на роду написано...
— Что же теперь будет?
— А подождать надо... Вернутся наши из Киева, там видно будет...
Но скоро стало известно, что вместо их посланных идёт в Искоростень посольство из Киева.
Искоростенцы заволновались.
— С чем они идут?
— Коли посольство, так, вестимо, с добром...
— Ответ поди несут!
— А то что ж? Чего медлить-то!..
— И на самом деле, скорее бы вершить дело, да и нам в Киев перебираться.
Наконец киевское посольство прибыло.
Древляне, памятуя, с каким почётом приняты были их послы, и киевлян встретили очень милостиво, сначала угостили их, а потом только разговоры повели.
