Перед универмагом завязывается короткая рукопашная. В ход идут штыки, бебуты, сабли. Жуткий треск разрубаемых костей, вопли и рёв десятков глоток. Вольногоры оставляют за собой трупы. Начинается штурм первого этажа.

— Н-на, с-сука!!!

— С боку, сбоку заходи!

— М-мать!.. Граната!

…Шедшего в авангарде егеря отбрасывает очередь. Масканин в перекате швыряет гранату. Взрыв, стена спасает от осколков. В потолочной дыре мелькает силуэт. Руки действуют быстрей головы, щёлкает винтовка, вниз падает пробитая каска с цифрой "100". В широком коридоре звучат выстрелы, их сменяют возня и хрипы. Масканин натыкается на тела двух егерей. В кладовке корчится смертельно раненый велгонец. У торгового зала зарублены ещё два крыса. Из прохода выскакивает егерь с окровавленным бебутом.

…В верху на лестнице стрельба, по ступеням скатывается вольногорская шапка. Вся в крови. На пролёте застыл велгонец, под ним мёртвый егерь. Кричат на велгонском, кажется что–то про снайпера. В носу свербит от гари, Масканин стреляет в фигуру в чужой форме. К ногам прикатилась уродливая каска тоже с цифрой "100". Где–то справа впереди шмаляет "AFO".

— А–а–а-а!!! — велгонец орёт от штыка в брюхе.

Цевьё уводит в сторону винтовку второго. Пинок в пах, приклад сминает челюсть. Дальше по коридору опять стрекочет "AFO". Оказалось это егерь подобрал трофейный ПП. У стенки застыл велгонский офицер, лицо снесло очередью, на окровавленную русую шевелюру с ровным пробором сыпется штукатурка. Где–то вверху рвётся очередной снаряд САУ.

…Три крыса залегли в фойе среди трупов и обломков стены. Из–за пыли и дыма их трудно заметить. И далековато до них. У одного ручник. Пулемётчик бьёт короткими по проходу, стоит высунуться за угол смерть гарантирована. Двое других держат тыл. В обход слишком долго и неизвестно, чист ли путь.

— Гранатой его… — шепчет егерь. — Дозвольте, командир?

— Куда, дурак?! — Масканин успевает оттянуть бойца назад. Горячится парень, спешит героем стать. — Дай гранаты. Обе.

Ну, так и есть. Запалы у РОГ-2 на удар выставлены, толку от его героизма — пшик. И погибнет, и не добросит. Чтоб вот так пулемётчика достать надо в коридор под пули лезть. Причём напрасно, какой там к чёрту после очереди бросок? Рванёт и самого же размажет. Нда, недоучили молодёжь в запасном полку.

Запал у одной из "рожек" Масканин перевёл на замедление. У второй запал так и оставил. В бросок вложил всю силу, первой полетела граната с замедлением. Стукнувшись о стену, "рожка" срикошетила далеко вглубь коридора. Пулемётчик заорал, всё что ему оставалось — попытаться выбросить гранату обратно. Две секунды и вдогон полетела вторая "рожка". Удар об стену, взрыв. Когда рванула первая, Масканин сорвался вперёд. Пулемётчика разнесло в клочья. Остальных накрыло осколками и контузило. Штык дважды ковыряет плоть.

…Павильон забрасывают гранатами. Стрелять по проходам больше некому. Вперемешку тела, конечности, мусор из стеллажей и брошенного товара. Масканин спешит к развороченному окну, трое егерей бегут следом. На улице стрёкот двигателей. К универмагу медленно подходят БТРы с уже ссаженной пехотой позади. Два устаревших полугусеничных "Оскара" и новый "MAGO". Угловатая башня "MAGO" делает полуоборот, спарка пятилинейных "Жнецов" задирает стволы. Двойная очередь бьёт по окнам второго этажа. Мотопехота пробирается по завалам и прыгает через воронки. Пулемётчики безбашенных "Оскаров" готовятся поддержать её огнём.

— По пулемётчикам, — приказывает Масканин, подбирая разбросанные по полу гранаты.

Выстрелы егерей сливаются в один. Пулемётчиков отшвыривает назад, "Оскары" продолжают движение. Гранаты Масканина рвутся с недолётом, до БТРов слишком далеко. Взрывы заставляют залечь передовых велгонцев, некоторых навсегда. Впрочем, одному "Оскару" осколки пробили бронерешётку радиатора, из которого начинает валить пар. Спарка "MAGO" переносит огонь на третий этаж. Пора в укрытие.

— Слушай сюда, ребята, — Масканин прислонился о стену, рассматривая лица егерей. Двое — молодёжь из последнего пополнения, взбудоражены боем, но в глазах непреклонность. Третий — Ковалёнок. Надо же, опять увязался. Спокоен, серьёзен, насторожен. Успел уже хлебнуть в свои шестнадцать. — Солонцов, прапорщика Бережного ко мне. Цветаев, ты за связистом. Ковалёнок, ты к Чергинцу и Лучко, пусть выделят сюда снайперов и попробуют накрыть миномётами БТРы. Загляни к самоходчикам, пусть уходят с открытой позиции. Давайте, ребята, пулей!

Егеря козыряют и вылетают из павильона. Мысли Масканина вертятся вокруг БТРов. Не очень–то они и опасны, если мотопехоту выбить. Ожидая Бережного и связиста, думал над организацией постов воздушного наблюдения. Рано или поздно универмаг начнут бомбить. Задача в том, чтобы вовремя засечь пикировщиков и укрыть людей в подвале. Главное сберечь роту.

Деревня полыхала. Всех оставшихся жителей загнали в церковь. Потом и её подожгли. Занялась она быстро, эти варвары её из дерева построили, да и бензин помог. Стоять вблизи было невозможно, настолько жарило. А когда всерьёз соседние дома полыхнули, то весь батальон поспешил прочь. Тут за бывшей деревней с дикарским названием Саяновка, крики этих заживо горящих животных были не слышны. Пусть молятся поусердней своему богу, лживому богу! Может снизойдёт и потушит церковь? Но нет, они не молились, они орали и выли, знали, наверное, что бог их — один пустой звук. Надо же, в какую–то высшую сущность на полном серьёзе верят! Хотя знают ведь, что науке ничего ни про какого бога не известно! Как может трезвомыслящий человек забивать себе голову подобной чушью? Значит, правду говорят, что они не люди, по крайней мере большинство из них. Дикари одним словом.

Всё началось под вечер. Батальон вошёл в деревню, заменив хаконцев — долбанных союзников. Все поначалу удивлялись, хаконы после себя даже скотину оставили, кто–то ещё пошутил, что союзнички могли и заплатить за какую–нибудь курицу или барашка. Неизвестно правда это или нет, только доблестные солдаты Велгонской Народной Армии этим животным за скот никогда не платили и впредь не собираются. Много чести! Это их обязанность кормить и обслуживать своих освободителей. Вот когда их правители на тот свет отправятся, да состоится торжество присоединения к Великому Велгону, тогда уж и платить станут. А сейчас… А сейчас пусть жратву готовят вместе с их знаменитым национальным напитком "Первач". Ну и девки само собой.

Про самогон, особенно первач, капрал был давно наслышан. Напиток и впрямь оказался хорош. Старая карга поначалу давать не хотела, пока в рыло не получила, а тут ещё и взвизгнул кто–то. Капрал дёрнул за занавеску, а там дочка старухина. Дикарка симпатичной оказалась, только не совсем взрослой. Ну ничего, после этой ночи повзрослеет. Два рядовых, Ралф и Вилиам, вытащили девку и поволокли в спальню. А капрал опробовал самогон, заел какой–то кашей и следом за ними. На правах первооткрывателя, первой девка досталась ему.

Потом полночи отделение самогон распивало, начисто выметя съестные запасы из погреба. Надо же было и впрок запастись. В середине ночи припёрся сержант, уже где–то набравшийся и весёлый. Рассказали ему про девку, он в спальню, а потом как заорёт: "Мудаки!! Я вам покажу, как над сержантом Хьюмом издеваться! Или вы, дебилы, решили, что я некрофил?!" Тут и выяснилось, что девица–то издохла. Наверно, под Ралфом, хотя может и раньше, просто никто внимания не обратил. Сержант гремел ещё долго, потом догнался первачом и пошёл закуску искать.

А когда из сеней раздался его ужасный вопль, все испугались. Хьюм жутко кричал, будто его обожгли или обварили. Как выяснилось, его действительно обварили. Старая карга кипяток в лицо плеснула.

Нож карге не помог, её всем отделением пинали, потом за ноги повесили.

В это же время в деревне зазвучали выстрелы. Сперва охотничьи ружья били и русские карабины, потом свои винтовки зазвучали. Тринадцать человек в батальоне раненных оказалось, плюс сержант Хьюм. Но он помер к утру, когда уже деревня догорала. Командир роты капитан Джерс сказал, что надо было этих дикарей сразу жечь, тогда не было б небоевых потерь. Но лейтенант с ним спорить начал, говоря, что сначала надо было всю жратву изъять со скотом вместе. А потом посмотрел на капрала и приказал принимать отделение вместо Хьюма.