Внутренние антенны Фитцджеральда внезапно напряглись даже при столь слабом ударении в последней фразе его капитана. Он заметил, что брови капитана Шоуп практически предупреждающе сошлись, а лицо Хумало напряглось.

— Не сомневаюсь в этом, — в голосе адмирала прорезалось нотка раздражения. — Конечно, будь нынешнее адмиралтейство готово отправить дополнительные корабли в Талботт, мне было бы сделать это гораздо легче, не правда ли?

Терехов ничего не ответил, только спокойно посмотрел в ответ на адмирала, и Хумало усмехнулся. Его губы изогнулись в своего рода улыбке, и он покачал головой.

— Я знаю, знаю, капитан! — Сухо бросил он. — Каждый командующий станцией всегда хочет больше кораблей, чем располагает на самом деле.

Фитцджеральду показалось, что Хумало жалеет о своей секундной вспышке негодования. Словно считает нужным каким-то образом умиротворить Терехова, что было странным поведением для начальника в ранге контр-адмирала в беседе с простым капитаном.

— Но истина в том, — продолжал Хумало, — что, в данном случае, наше низкое положение в списке приоритетов нынешнего адмиралтейства означает, что мы просто не обладаем достаточными силами, чтобы быть везде, где нужно. От Рыси до системы Скарлет почти двести пятьдесят световых лет, а всё Скопление представляет собой объём в пять с половиной миллионов кубических световых лет — изрядно сплющенный, не сферу, а то он был бы ещё больше. Это почти в девять раз превышает объём всей Силезской Конфедерации, но у адмирала Сарнова кораблей в двенадцать раза больше чем у нас, несмотря на то, что он может в экстренном случае для дополнительной поддержки позвать на помощь андерманцев. И, могу прибавить, ему не приходится волноваться о терминале Сети.

Хумало повёл плечами.

— Я понимаю, что наличные силы приходится распределять в соответствии с приоритетами, а Силезия, особенно в свете нашего союза с анди, должна иметь преимущество. Коли на то пошло, население — и промышленность — Силезии в несколько раз больше, чем у Скопления, несмотря на меньший размер. Но, как бы хороши ни были резоны нынешнего адмиралтейства при распределении сил, выделенные мне размазаны слишком тонким слоем, чтобы обеспечить в нашей зоне ответственности хоть что-то похожее на настоящую безопасность.

"Это четвертый или пятый раз, когда он подчеркивает "нынешнее адмиралтейство" — подумал Фитцджеральд. — Не слишком уверен, что мне это нравится. Особенно в устах человека, столь тесно политически связанного с прихвостнями Высокого Хребта".

— Я понял, что наши силы будут распределены недопустимо тонко, как только прочёл свои приказы, сэр, — спокойно ответил Терехов. — Не думаю, что кто-либо дома удовлетворён количеством сил, отправленных в Талботт, и у меня сложилось впечатление — не только из инструктажей адмирала Гивенс, но, также, и по другим признакам — что адмиралтейство прекрасно осведомленно о тех трудностях, с которыми вы тут сталкиваетесь.

— Кхм! — буркнул Хумало. — Прекрасно, если это действительно так, капитан! Но, в любом случае, мне приходится принимать решения — непростые решения — о том, куда направить корабли, имеющиеся в моём распоряжении. Вот почему пикет Рыси настолько ослаблен, что вы, несомненно, заметили, когда прибыли. Это единственное место во всей округе, где мы можем рассчитывать на быстрые подкрепления из домашней системы, если дело примет дурной оборот.

— Я понимаю вашу логику, сэр, — признал Терехов. Что, тем не менее, на взгляд Фитцджеральда, не означало, что он согласен с ней.

— Ну ладно, — сказал Хумало, сортируя груду чипов с документами на столе, словно ища чем бы занять руки. Через пару секунд он аккуратно выстроил их и снова поднял взгляд на своих гостей.

— Спасибо за информацию, капитан Терехов, — произнес он. — Я признателен вам за доскональность, и ваш корабль, как и ваши очевидные способности, будут более чем желанны здесь, в Талботте. Боюсь, мне придется изрядно загрузить вас и ваших людей, но я совершенно уверен в том, что вы справитесь с любым вызовом, который может возникнуть.

— Благодарю вас, сэр, — пробормотал Терехов, и они с Фитцджеральдом поднялись при очевидном признаке того, что приветственная встреча подходила к концу.

— Капитан Шоуп проводи вас, — продолжил Хумало, вставая чтобы протянуть руку для прощального рукопожатия. Он пожал руку и Фитцджеральду, и вежливо улыбнулся.

— Системный президент Лалабиби пригласила меня на политический банкет в Тимбле завтра вечером, капитан, — сообщил он, пока провожал их к двери, словно только вспомнив. — Большинство старших представителей в Конституционном Собрании будут там же. Так же будет присутствовать баронесса Медуза. Она предложила, чтобы я привел с собой несколько старших членов моего штаба и капитанов. Я полагаю, что для Флота важно произвести хорошее впечатление, особенно учитывая наши обязанности и наличные силы, с которыми приходится работать. Надеюсь, вы и несколько ваших офицеров смогут появиться?

— Почтём за честь, сэр, — заверил его Терехов.

— Вот и замечательно! С нетерпением буду ожидать нашей встречи там, — широко улыбаясь сказал Хумало, когда двери открылись, и стоящий снаружи морпех вытянулся по стойке "смирно". — А теперь, — продолжил он, — оставляю вас на попечении капитана Шоуп. До свидания, капитан. Коммандер.

Створки закрылись прежде, чем Терехов успел вставить что-либо ещё, и они с Фитцджеральдом внезапно остались в коридоре наедине с Шоуп и осмотрительно безучастным часовым.

— Сюда пожалуйста, сэр. — У начальника штаба, был приятный сопрано, и её рука грациозно указала вдоль коридора.

— Спасибо, капитан, — поблагодарил Терехов, и все трое направились к причальным отсекам "Геркулеса".

— Адмирал, похоже, испытывает больший недостаток наличных сил, чем я ожидал исходя из сводок и полученных мною приказов, — заметил Терехов, когда они зашли в один из лифтов супердредноута и за ними закрылись двери. Сказано это было мило беспристрастным тоном, словно в праздной беседе, если не обращать внимания, что он выждал, пока ничьи другие уши не смогут их услышать.

— Это так, — согласилась Шоуп после едва уловимой паузы. Она взглянула на Терехова, карие глаза встретились с голубыми. — И, боюсь, он не настолько уверен, как хочет казаться, насчет того, что на принятии решения о приоритетности Талботта не сказались политические факторы.

— Понимаю, — произнес Терехов с легким кивком.

— На данный момент нам приходится жонглировать в воздухе слишком большим числом шаров, — продолжила начальник штаба, — и, боюсь, адмирал слегка напряжен.

— Уверен, что в его положении это же испытывал бы кто угодно, — ответил Терехов.

— Да. И это причина…

Лифт достиг места назначения, и Шоуп не договорила, что бы ни собиралась сказать. Она слегка улыбнулась Терехову и учтиво шагнула назад, чтобы позволить ему выйти первым.

"Жаль, — подумал Фитцджеральд, в свою очередь следуя за ней. — Она собиралась сказать что-то интересное. Как в том проклятии, о жизни в "интересное" время".

— Итак, — несколько часов спустя произнес Айварс Терехов, положив свой белый берет на стол в конференц-зале мостика и обведя собравшихся взглядом. Анстен Фитцджеральд, Джинджер Льюис, Наоми Каплан и капитан Тадислав Качмарчик, командир подразделения морской пехоты "Гексапумы", смотрели на него. Стюард Агнелли приготовила всем горячий кофе или чай, в соответствии с предпочтениями гостей, и теплоизолированные кувшины с обоими напитками стояли на подносе, в центре стола.

— У меня была возможность просмотреть разведданные коммандера Чендлера, начальника разведки адмирала Хумало, — продолжил Терехов, — а также установленные адмиралом правила и общие приказы по станции. Теперь я хотел бы кратко обсудить их с вами.

Головы собравшихся кивнули в ответ, и он слегка откинулся в кресле, обхватив чашку с кофе обеими руками.