Однако имел место печальный случай. Алла Дмитриевна, учительница начальных классов, осталась после уроков, сидя за своим столом, проверяла домашнее задание рябят. Это была женщина предпенсионного возраста. Неожиданно в двери кабинета кто-то настойчиво постучал. Учительница приподняла голову и увидела незнакомую женщину с большой хозяйственной сумкой. Поздоровавшись, женщина сказала:

— Мне поручили постирать занавески.

— Но ведь они чистые, их только недавно купили, — возразила учительница.

На что незнакомка, пройдя в класс, ответила:

— Новые они или старые, а стирать надо, тем более что мне уже заплатили за стирку.

Это притупило бдительность Аллы Дмитриевны, однако она поинтересовалась:

— А вы из прачечной или чья-то мама?

— Да, — произнесла незнакомка. — Мой сын Сережа здесь учится.

Затем она попросила преподавателя помочь ей снять и сложить занавески. Она пообещала принести их завтра, а если не успеет, то послезавтра. Попрощалась и ушла. Ни на следующий день, ни через день прачка не появилась. Позднее выяснилось, что из четырех классов мошенница унесла с собой более 100 метров ткани по цене 30 гривен за 1 метр. Школе был причинен ущерб на сумму свыше 3000 гривен.

Директор школы сделала вид, что об этом слышит впервые, сказав, что какие-то посторонние проникли в школу без ее ведома. Как такое возможно? Ведь школу охраняет вахтер, и еще есть вооруженные охранники, а это такие профессионалы, мимо которых не проскочит даже мышь без согласия руководства. В этой школе родительские пожертвования и деньги спонсоров пошли на благоустройство. И ничто не могло омрачить радость от обновленных классов. Хотя и произошел такой печальный случай.

Но бывает иначе. Известно, что в одной из школ Суворовского района директор на родительские взносы и пожертвования выстроила себе дачу в два этажа, а школа как нуждалась в ремонте, так и нуждается до сих пор. Денежные сборы продолжаются, а неотремонтированная крыша все течет. Родители не всегда могут достать деньги, которые требует школьное руководство, потому что многие еле сводят концы с концами, часто по несколько месяцев не получая зарплату. Но это не берется в расчет классным руководством. Их дети становятся изгоями, к ним другое отношение.

Сумма, требуемая от каждого ученика, в среднем составляет 1 доллар. Но если учесть, что в школе 1000–1500 учеников, то получается 1000–1500 долларов на ремонт, кроме помощи спонсоров.

Недавно в одной из школ была проведена новая акция — фотосъемка. Четыре женщины лет сорока, увешанные фотоаппаратами, фотографировали пятиклассников. И для того, чтобы на снимках дети выглядели эффектнее, им подкрашивали бесцветной помадой губы, причем подряд всем, даже мальчикам, нисколько не заботясь о гигиене. Вскоре одна из мам пожаловалась директору, что у ее ребенка герпес, а она не знает, кому предъявлять претензии.

Будьте внимательны! Кто знает, когда мошенники могут появиться в школе, где учатся ваши дети.

На Люстдорфской дороге, в Одессе расположена женская колония № 74. Это мрачное место — обитель страданий для многих женщин, отбывающих там наказание за те или иные преступления. Место, полное многих тайн, скрывающих за высокими стенами.

Колония состоит из двух основных зон: рабочая и жилая. Жилая, рассчитанная в прошлом на 800 человек, сегодня вмещает от двух тысяч и более.

До 1992 года колония имела спортзал для осужденных, который был обустроен под жилой барак № 6, а из вечерней школы сделали помещение для 9-го отряда.

Отряды № 16 и 17 до 1997 годы были ВИЧ-отрядами, эти локальные территории были строго изолированы. В те годы мало изученная проблема распространения СПИДа привела к излишним негативным проявлениям со стороны контролеров. В барак заходили в перчатках и масках на лице. Уже в 1998 году, глубже изучив данное заболевание, изменили отношение и к осужденным.

Отряды № 5 и 3 называют пресс-отрядами, в них собраны нарушители режима. Там все заняты в цехе, поэтому в бараке всегда тихо, людям хватает свободного времени лишь на сон.

А также в лагере есть детский дом, где живут дети осужденных, рожденные в изоляции, они находятся здесь до трехлетнего возраста. Матери живут отдельно от своих детей, за детьми ухаживают другие зэчки. В 2001 году такая нянька уронила ребенка, на третий день малыш скончался.

Основное производство — швейное, это шесть пошивочных цехов и один закроечный. Там шьют камуфляжную форму по заказу из Киева.

Но главное — это заказы частных предпринимателей по пошиву одежды «ведущих модельеров Италии и Франции», которая в дальнейшем находит своих покупателей в рядах рынка на 7-м километре. Бывает, после окончания второй смены в 00.30, учитывая срочность заказа, просят добровольцев остаться поработать сверх нормы до 7 утра. Но не откликнуться на просьбу чревато, возможно лишение УДО (условно досрочное освобождение) для тех, кто его ожидает, и многие другие осложнения. Хотя осужденные лестно и доброжелательно отзываются о начальнике колонии и ее заместителе, происходит беспредел в отношении заключенных, как правило, со стороны работников оперчасти и контролеров. Ведь заключенные лишены возможности защищаться от несправедливости со стороны администрации.

В помещении библиотеки по средам за длинным столом собирается все руководство для принятия решений по вопросам нарушений и наказаний своих подопечных. В это время осужденная стоит в центре зала на круглом тряпичном коврике диаметром до полуметра.

Отрядная зачитывает присутствующим рабочую характеристику и с чувством выполненного долга в конце церемонии ожидает «приговора» от старших по званию. Отрядные и опера порой провоцируют конфликтные ситуации, чтобы показать, что они работают и не зря едят свой хлеб.

В колонии жизненно важно иметь теплые взаимоотношения как с осужденными, занимающими ключевые места, так и с работниками самой ЧИК. В отряде — это завхоз. Все происходящее в среде осужденных может быть донесено до начальника отряда. Также завхоз распределяет спальные места и накрывает столы в столовой.

Бригадир — это начисляемые проценты на работе. Если не будет 100 %, это отразится на зарплате (которая редко превышает 100 гривен, бывает и 7–10 грн в месяц). А также на комиссии можно не пройти на УДО.

Каптерщица — это удобное место в помещении для хранения вещей и продуктов на шести ярусных полках. Пачка сигарет в месяц — и ты не знаешь, что такое лестница и верхние этажи в каптерке.

Санчасть — это возможность за 2–3 пачки хороших сигарет или банку тушенки получить больничный лист на несколько дней.

Платежеспособные зэчки менее обременены проблемами в рамках окружающей действительности лагерной жизни.

Контролеры — это люди малого достатка, многие родом из районных центров. Они готовы за ширпотреб из швейных цехов и за деньги принести запрещенные предметы, такие как краска для волос, лак для ногтей, маникюрные наборы и т. д.

Заключенные женщины уделяют своей внешности огромное внимание, все долгосрочницы смертельно боятся рано состариться.

Сигареты и чай являются расчетным товаром за услуги, а также за основные вещи и продукты. Например: лак — 10 пачек сигарет; краска для волос — 15 пачек; поздравительная открытка — 2 пачки; конверт — 10 сигарет; сгущенное молоко и мясные консервы — 5 пачек сигарет каждая банка и т. д.

В зоне работают вольнонаемные — это механики швейного оборудования, сантехники и электрики. Один из таких имел в среде зэчек кличку Лобзик, он любил выпить. А при небольшой зарплате это всегда проблема. Нередко, он от матерых зэчек получал заказ — за плату занести в зону водку и краску. Не долго думая, он соглашался. За 25 гривен «лобзик» приносил в зону 1 литр спирта. Позже ему сделали более оплачиваемое предложение, его послали на Молдаванку, где он был встречен и хорошо принят. За 50 гривен он принес в зону 100 граммов «шалы» и 20 кубиков опия.