Одновременно в штаб поступили сведения из районов Уллы, Полоцка и Прозорок. В этих местах были также сосредоточены войска противника. Им было приказано сковывать действия партизан, отвлекать силы народных мстителей и тем облегчить решение задач, поставленных перед двумя южными группировками.
Перепроверка подтвердила эти сведения. Оперативная группа приняла решение усилить южный участок зоны партизанскими бригадами: 16-й Смоленской, 1-й Антифашистской, «Алексея». Они, выполняя приказ о передислокации, совершили трудные переходы по занесенным снегами дорогам.
Свои действия противник начал с разведки боем. В течение трех дней он прощупывал партизанскую оборону, выискивая в ней слабые места. По приказу опергруппы в ночь на 14 декабря партизаны овладели несколькими населенными пунктами, разгромив вражеские гарнизоны. В ходе боев, продолжавшихся до конца декабря, противнику удалось несколько потеснить партизан. Заняв дорогу Пышно — Березино, гитлеровцы превратили в сильные узлы сопротивления основные населенные пункты на ней — Пышно, Путилковичи, Березино и некоторые другие. Однако главной цели противник не достиг. Сквозное движение автогужевого транспорта по дороге Лепель — Докшицы ему так и не удалось открыть. Партизаны продолжали беспрерывно минировать дорогу, обстреливали из засад продвигавшиеся по ней части.
Бывший гитлеровский штабной офицер полковник Людендорф подтверждает, что в районе дороги Лепель — Березино — Парафьяново партизаны угрожали оккупантам «практически ежедневно в течение всего периода боев зимой 1943/44 года, а также тогда, когда танковая армия была вынуждена отодвинуть свою линию фронта на несколько километров к западу… Для того же, чтобы поддерживать движение на этой жизненно важной дороге, у нас… не было необходимых сил»[10].
Много бессонных ночей провели мы в штабе оперативной группы под Ушачами, ломая голову, как провести гитлеровцев. Партизаны оставляли позиции только по одной причине — из-за отсутствия боеприпасов. Военная хитрость, взаимодействие и взаимная выручка бригад и отрядов; доблесть бойцов и командиров в этих условиях как бы восполняли недостаток в боевых средствах. Укрепление боевого содружества заметно повысило боеспособность партизанских соединений. Четкость их действий вводила противника в заблуждение. По показаниям пленных, в войсках гитлеровцев создалось мнение, что в пышнянско-докшицкой операции участвуют регулярные части Красной Армии. Все лишний раз убедились, что создание единого командования в зоне было своевременным и необходимым мероприятием. Штаб поддерживал непрерывную связь со всеми партизанскими бригадами по телефону (линии связи имели длину более 400 километров); для связи с бригадами использовались радио и конные посыльные. В случае необходимости члены опергруппы проводили совещания нескольких командиров и комиссаров бригад на боевых участках. Все это облегчало координацию боевых действий, повышало их эффективность.
Но пышнянско-докшицкая операция выявила и «узкие» места. Первым среди них была организация разведки. Конечно, мы и до этой операции не действовали вслепую. Речь не об этом. Но усложнение боевых задач, которые приходилось решать партизанским соединениям, требовало более глубокого и всестороннего изучения маневров и намерений врага.
Как известно, партизанская разведка имеет две основные функции. Во-первых, она должна обеспечивать командование достоверной информацией о планах противника. В противном случае враг перехватил бы оперативную инициативу и мы не смогли бы наносить упреждающие удары, совершать эффективные контрманевры. Во-вторых, точные разведданные необходимы для того, чтобы обеспечить успех собственных боевых операций. Не имеет абсолютно никакого смысла предпринимать налет на вражеский гарнизон, не зная его численности, расположения основных огневых точек, постов и т. д. Но в новых условиях этого оказалось недостаточно. Надо было научиться разрозненные факты соединять в целостную картину скоординированных действий противника. Разведданные, которыми мы располагали в ходе декабрьской операции, были неполными. У нас, например, не было сведений о нумерации многих действовавших против нас вражеских частей, их численности, вооружении, мы не знали имен некоторых командиров, весьма приблизительными были данные о передислокации частей и подразделений противника.
Как выяснилось, в бригадах отдавалось предпочтение разведке в гарнизонах врага. Значительно меньше применялись разведка боем, поимка «языков». Обо всем этом шел большой разговор на совещании заместителей командиров партизанских бригад по разведке, которое состоялось в штабе опергруппы 15 декабря 1943 года. Перед командованием бригад и отрядов была поставлена задача всемерно активизировать разведывательную работу, широко используя богатый опыт подпольщиков в сочетании со всеми видами войсковой разведки.
Прошло немного времени, и в оперативную группу стали поступать ценные, тщательно проверенные разведданные. Сочетание различных видов разведок дало положительные результаты. Хорошо поработали разведчики бригады имени В. И. Чапаева. Они захватили ценного «языка» — унтер-офицера связи — и добыли план обороны города Полоцка. Были установлены численность полоцкого гарнизона, расположение частей, их вооружение, место и характер ведущихся фортификационных работ. Все данные были перепроверены, и мы точно знали, что танковое подразделение в составе 7 танков расположено на улице Карла Маркса, гаубичная батарея установлена на углу улиц Советская и Пушкинская, а 5 дальнобойных пушек — по дороге Полоцк — Ушачи и даже что хозчасть № 514 в начале января выехала в направлении Молодечно. Представляли интерес сведения о работах по сооружению блиндажей, дзотов, окопов. Было точно выяснено, что постройка оборонительных укреплений ведется в железнодорожном саду, возле кинотеатра, у бывшего Дома Красной Армии, в парках.
Разведчики Лепельской партизанской бригады захватили «языка», который дал ценные сведения о вооружении бригады предателя Каминского и намерении немецкого командования в скором времени предпринять наступление на партизан из района Лепель — Камень в направлении Ушачей. Войсковая разведка вскоре подтвердила, что 2 полка бригады Каминского находятся в Лепеле, а третий — в гарнизонах. На вооружении бригады имелось 7 танков, 5 пушек, 2 бронемашины, 2 зенитных и 4 крупнокалиберных зенитных пулемета. Подробные сведения были собраны также об оборонительных сооружениях Лепеля. После разгрома в октябре лепельского гарнизона партизанами оккупанты и их приспешники приняли меры по укреплению обороны города. Он был опоясан окопами, дзотами, блиндажами. На вооружении охранных частей имелись минометы, ручные и станковые пулеметы.
Оперативная группа вскоре получила реальное представление о силах и намерениях противника в полосе каждой бригады. Мы, например, точно знали, что на аэродроме в Улле находятся 4 вражеских истребителя, в задачу которых входит наблюдение за партизанскими укреплениями бригад имени В. И. Чапаева, имени В. И. Ленина, «За Советскую Белоруссию». Численность гарнизона в Улле колебалась от 1500 до 2000 человек. Это были преимущественно остатки разбитых на фронте частей, выводимых сюда на переформирование и пополнение на 15–20 дней.
Гарнизоны в Бешенковичах и Бочейкове насчитывали до 1000 человек. Разведка установила и вооружение гарнизона в Бочейкове — 3 пушки, 7 батальонных минометов, 10 станковых пулеметов и 23 ручных. В других гарнизонах Бешенковичского района было около 900 оккупантов.
В прифронтовой полосе происходило постоянное передвижение войск. Поэтому было очень важно, хотя и трудно, вести постоянное наблюдение за передислокацией войск противника у границ партизанской зоны. И эта задача оказалась по плечу разведчикам. Вот, например, какие наблюдения были сделаны партизанской разведкой. В начале января находившаяся в Бочейкове часть выехала в направлении Чашники. Ее сменили гитлеровцы из гарнизонов, размещенных в деревнях Железки, Новое Село, Скакуновщина, а в эти мелкие гарнизоны перебрались оккупанты из Уллы. В это же время в Бочейково прибыл штаб дивизии, в окрестных деревнях разместились танковые мастерские, а в деревне Промыслы — автомастерская. Такие сведения представляли большой интерес и для нас, и для армейского командования. Мы их использовали при проведении боевых операций, военное командование — при нанесении ударов с воздуха и для других целей.
