Моз одиноко стоял на дворе, глядя на место, где уже не было клетки, и вспоминал о том, что чувствовал или думал – или ему сказали? – прошлой ночью.

Существо, наверное, уже среди звезд, в черной и глухой пустоте, в поисках места или создания, неподвластного разуму человека.

Моз медленно повернулся и направился в дом за ведрами: настало время доить коров.

Он вспомнил о предмете в руке и поднес к глазам так и не разжатый кулак. Разогнул пальцы: на ладони лежал небольшой стеклянный шарик – такой точно, как он нашел в «кармашке» у того, кого похоронил в саду. Только тот шарик был мутный и тусклый, а этот переливался живыми отблесками далекого пламени.

Моз глядел на шарик, и сердце его наполнялось радостью и покоем, каких он не ведал раньше, – словно все на свете люди были с ним вместе и все его любили.

Он сомкнул пальцы, а ощущение радости осталось – и это казалось неправильным, с чего ему так радоваться. Существо его, в конце концов, бросило, денег не стало, друзей не было… И все же он счастлив!

Моз положил шарик в карман и бодренько двинул за ведрами. Вытянул губы трубочкой и принялся насвистывать, хотя давным-давно и не вспоминал о том, что можно бы и посвистеть. Видно, думал он, радость эта оттого, что существо вернулось из клетки попрощаться и протянуть руку?

И его подарок пускай и дешевая безделушка – но все-таки имеет цену как выражение чувств. Уже много лет никто не утруждался преподнести Старине Мозу подарок.

Без Спутника в бескрайних глубинах космоса пусто и одиноко; другой, вероятно, отыщется не скоро. Наверное, глупо было отдавать его, однако то старое существо, неуклюжий добросердечный дикарь, так старался, так хотел помочь… И потом, если собрался путешествовать далеко и быстро, лучше отправляться налегке. Да и подарить больше было нечего.

Из дальнего космоса возвращался домой «Привет, Марс-IV» – первый звездолет, достигший Красной планеты. Его обнаружили телескопы Лунной обсерватории, что располагалась в кратере Коперник; на Землю сразу же ушло сообщение с координатами корабля. Несколько часов спустя земные приборы засекли в небе крохотную мерцающую точку.

Два года назад те же самые телескопы провожали звездолет в путь, до тех пор пока серебристый корпус корабля не затерялся среди звезд. С того дня «Привет, Марс-IV» не подавал никаких сигналов; и вот теперь Лунная обсерватория, заметив вдалеке пятнышко света, известила Землю о его появлении.

Поддерживать с кораблем связь во время полета не представлялось возможным. На Луне находились мощные радиостанции, способные передавать ультракоротковолновые сообщения на расстояние в четверть миллиона миль, отделявшее Луну от Земли. Но это был предел: о связи через пятьдесят миллионов миль не приходилось и мечтать. Так что звездолет словно сгинул в пространстве, оставив людей на Земле и Луне гадать об участи экипажа.

Ныне же, когда Марс вновь очутился напротив Земли, корабль возвращался, корректируя курс – из дюз то и дело вырывалось пламя; стальной комарик мчался к родной планете, прочь из таинственного безмолвия, резво преодолевая милю за милей. Он возвращался победно, его корпус покрывал слой красной марсианской пыли.

На борту звездолета находились пятеро отважных мужчин: Томас Делвени, начальник экспедиции; рыжеволосый навигатор Джерри Купер, лучший кинооператор мира Энди Смит и еще двое астронавтов, Джимми Уотсон и Элмер Пейн – суровые ветераны, принимавшие когда-то участие в покорении Луны.

Этот «Привет, Марс» был четвертым – три предыдущих корабля так и не вернулись, три запуска окончились неудачей. Первый звездолет в миллионе миль от Луны столкнулся с метеоритом. Второй – это было видно в телескопы – полыхнул пламенем и превратился в алое пятно: взорвались топливные баки. Третий попросту исчез – летел себе и летел, пока не пропал из виду; шесть лет подряд специалисты ломали головы над тем, что же произошло, но так и не пришли ни к какому выводу.

Тем не менее четыре года спустя – то есть два года назад – с Земли стартовал «Привет, Марс-IV». Теперь он возвращался – серебристая точка в черном небе, сверкающий символ человеческого стремления к другим планетам. Он достиг Марса – и вот теперь возвращается. За ним полетят другие; некоторые погибнут, сгинут без следа, однако кому-то посчастливится, и человечество, столь настойчиво и слепо пытающееся разорвать земные путы, наконец-то ступит на дорогу к звездам.

– Как по-вашему, док, что они там нашли? – Джек Вудс, корреспондент «Экспресс», закурил сигарету.

Доктор Стивен Гилмер, председатель Комиссии по межпланетным сообщениям, выпустил клуб дыма – он курил сигару – и ответил, не скрывая раздражения:

– Откуда, черт побери, мне знать? Надеюсь, что хоть что-то. Эта прогулка обошлась нам в миллион баксов.

– Ну а все-таки, док? – не отступался Вудс. – Что они могли там обнаружить? Без подробностей, в общих чертах. На что похож Марс?

– Я скажу, а потом вы поместите мои слова на первой странице, – брюзгливо отозвался Гилмер, пожевав сигару. – Не желаю ничего придумывать. Вечно вам невтерпеж. Знаете, ребята, порой вы меня изрядно достаете.

– Док! – умоляюще воскликнул Гэри Хендерсон из «Стар». – Скажите нам хоть что-нибудь.

– Точно, – поддержал коллегу Дон Бакли из «Спейс-уэйз». – Какая вам разница? Вы ведь всегда можете заявить, что мы неправильно вас поняли. Такое случается сплошь и рядом.

Гилмер указал на стоящую чуть поодаль группу – членов официального комитета по встрече.

– Почему бы вам не пообщаться с мэром? Он наверняка не откажется.

– Конечно, – согласился Гэри, – но опять отделается пустыми фразами. И потом, мы так часто печатали его фотографию на первой полосе, что он, похоже, решил, будто владеет газетой.

– Как вы думаете, почему они не выходят на связь? – спросил Вудс. – Корабль уже несколько часов в зоне слышимости.

– Может, у них сломался передатчик, – предположил Гилмер, перекатив сигару из одного уголка рта в другой.

Чувствовалось, что он обеспокоен молчанием звездолета. Доктор наморщил лоб. Неужели передатчик поврежден настолько серьезно, что его невозможно починить?

Шесть часов назад корабль вошел в атмосферу и принялся кружить по орбите, гася огромную скорость. Весть о прибытии звездолета быстро распространилась по планете, и на космодром хлынули любопытные. Людей становилось все больше, на близлежащих шоссе возникли громадные пробки, полицейские кордоны с трудом удерживали толпу зевак, что норовили попасть на посадочную площадку. День выдался жаркий, прохладительные напитки шли нарасхват. У кого-то из женщин случился обморок; кого-то нечаянно повалили наземь и затоптали. Какое-то время спустя завыла сирена «скорой помощи».

– Уф! – выдохнул Вудс. – Посылаем корабли на Марс, а управлять толпой до сих пор не научились. – Он выжидающе уставился в ярко-голубое небо. – Скоро должен появиться.

Конец фразы репортера заглушил нарастающий рев, от которого, казалось, вот-вот лопнут барабанные перепонки. Из-за горизонта вынырнул звездолет; сверкнув на солнце, он пронесся над космодромом, сопровождаемый восторженным ревом толпы, который на мгновение как будто даже перекрыл грохот двигателей, и исчез в отдалении, полыхнув носовыми дюзами.

– Купер выжимает все, что может, – благоговейно произнес Вудс. – Корпус того и гляди расплавится.

Он поглядел на запад, вслед исчезнувшему из виду кораблю. Сигарета, про которую Вудс совсем забыл, обожгла ему пальцы. Краем глаза он заметил фотокорреспондента «Экспресс» Джимми Эндрюса.

– Ты успел снять? – рявкнул Вудс.

– Еще чего! – крикнул в ответ Эндрюс. – Попробуй-ка сними молнию!

Звездолет показался снова. Он летел медленнее, однако его скорость по-прежнему ужасала. На какой-то миг корабль словно завис в воздухе, после чего клюнул носом и устремился к космодрому.

– Он не сядет на такой скорости! – завопил Вудс. – Он же разобьется!