Стих о погибели Трои (строки единосозвучные) Плач завожу о Пергаме, [204] разрушенном злыми врагами: Ах, без коварства врагам не одолеть бы Пергам! Пусть прозвенит с Геликона владычица лирного звона, Будь моя песня полна звуками, в коих — она! Горько Парису без пары; но с ним — Венерины чары: Взять добычу, не дар мчит его страстный угар. В море плывет он, покорный веленью любви необорной, Гостем входит во двор, а убегает, как вор. Шлет, благодарный, во храмы он сладостный жар фимиама, В знак, что и дальним брегам греков опасен Пергам. Мстить за бегство Елены и Фтия бежит, и Микены; Флот сквозь эгейских пен ищет Приамовых стен. Грозен муж оскорбленный, гроза его — меч обнаженный; Будет, будет отмщен попранный дружбы закон! Кто супруги лишится, тот смерти самой не страшится — Праведный суд, совершись! Прелюбодей, сокрушись! Вот, Парису пеняя, победу к себе преклоняя, Греки, тайну храня, мощного зиждут коня. Вот нависает громада над стогнами людного града; Пали затворы от врат, опустошается град. Греки бессильным навстречу бросаются, алчные, в сечу, Рубят молящих сплеча; все им — добыча меча! Пирр безжалостно рубит, ударом удары сугубит, Дымное пламя клубит, всяк, кто ни встречен, — убит. Путь победителю ведом, Парис поражен Диомедом; Мучась Елена стыдом, в царский скрывается дом. Та, что смерти достойна, от коей свирепствуют войны, Будет возвращена к мужнему ложу жена. Что скрываешься в доме? спастись ли мечтаешь в погроме? Ты ведь повинна во всем! страшно ли пасть под мечом? Если былое забудешь и зло в своем сердце избудешь, Все не обманешь судьбу — носишь клеймо ты на лбу. Ты и до нынешней рати Тезеево знала объятье [205] — Клятву посмеешь ли дать, что не изменишь опять? Мы, вспоминая былое, и доброе помним и злое, Чтобы вчерашнее зло завтрашним стать не могло. Та, что из скляницы тянет, мгновенно ли трезвою станет, Станет честна и чиста? Клятв не приму на уста! Трубят победные трубы, влекут царицу Гекубу Пешей к вождям на уступ — тверд повелитель и груб. Кудри седые — как пена, кругом — цирковая арена, И под бичом склонена старца Приама жена. Жизнь у нее остается, но сладко ли в жизни живется? Сердце в ней рвется, и вот возглас она издает. «О, Юнона, Юнона! за что ты так непреклонна? Целый град сокрушен — что тебе старческий стон? Хочешь убить повторно постигнутых гибелью черной, Хочешь повторно убить тех, уж которым не жить? Всех сокрушая с размаху, торопишь меня ты на плаху? Мнишь ты посеять страх, самый преследуя прах? Меч утомленный не ранит, но ярость твоя не устанет: Ткется кровавая ткань, бранями множится брань. Бей, в неистовстве яром! Срази старуху ударом! Смерть — не кара из кар, а вожделеннейший дар! Плачем я горю служила, о ближних погибших тужила — Днесь я у смертной межи: мукам предел положи! Долго ли божьему гневу направо губить и налево? Или нарочно свой гнев длишь ты, меня не задев? Память о мне погибает; клинок, что меня погребает, — Лучшая пленным судьба: смерть — вызволенье раба. Кости мне страх сотрясает, а будущность ум ужасает, Если велят небеса, чтоб не косила коса!» Город, прежде великий, низвергнут жестокостью дикой: Пал, и в прахе поник прежде сиятельный лик! Город, прежде державный, прославленный славою давней, Ныне заглохнет меж трав, пастбищем пастырям став! О, злополучная Троя, жертва жестокого боя, Слава былая твоя — пища скота и зверья. Город, прежде богатый, роком хранимый когда-то, Ныне — злосчастный стократ, роком низверженный град! Город, сильный почетом, всем доблестям бывший оплотом, Бравший с земель и вод лучший, прекраснейший плод, Город, сильный почетом, не ведавший счета щедротам, Блуд погубил твой народ и похитительный флот! Город, прежде счастливый, обильный и домом и нивой, Был ты боголюбив и пред царем не строптив. В гордой сиявший порфире, молвой прославляемый в мире, Счастлив в своем добре, в пахаре, как и в царе, Правимый мудрым сенатом, сокровищ сверкающий златом, В житницах житом богат, жил ты, не зная утрат. Вновь и вновь повторяю: тебе достоянье вверяя, Чтили тебя как царя пастбища, пашни, моря, Море дарило наряды, поля — пропитание граду, Луг шевелился от стад, гнулся лозой виноград, Град благодатный и знатный, с охватной стеной семивратной, Ныне горестный град — сам достояние стад! Город давний и древний, судьбы твоей нету плачевней: Выжег тебя, низлетев, рока стремительный гнев. Кто ж над тобою глумится? Она, роковая блудница, Женщина в блеске венца, злого причина конца. вернуться Пергам — название троянского кремля, в расширительном смысле — Троя. вернуться …Тезеевы знала объятья… — намек на миф о том, что Елена еще в ранней юности была похищена афинским царем Тезеем. |