Field (Ледовое поле). Площадь льда таких размеров, что его границ не видно с топ-мачты.

Hummocking (Торошение). Возникает во время любых процессов давления, вследствие чего ровный молодой лёд становится взломанным и вздымается вверх.

Hummocky Floes (Заторошеный лёд). Наиболее подходящий термин для того, что также называют «старым паком» и «сплочённым паком» у Дэвида и Scholleneis (плавучий лёд, нем.) у немецких писателей. В отличие от молодого льда, его структура не пластинчатая, но становится пятнистой вследствие стекания определённого процента соли, и он становится почти прозрачным.

The Pack (Пак). Термин очень часто используется в самом широком смысле и описывает морской лёд любой площади, любой формы и подвижности. Французский термин — banquise de derive.

Pack-ice (Паковый лёд). Имеет более ограниченное применение, чем термин выше, описывает заторошеные льдины или сплочённые области молодого льда и лёгких льдин. Паковый лёд «сплочён» или «непроницаем», если льдины, составляющие его, в тесном контакте, «разрежен» — если по большей части, они не соприкасаются. В обоих случаях это мешает, но не обязательно останавливает, навигацию.

Drift-ice (Дрейфующий лёд). Разреженный лёд, где площадь воды превышает площадь льда. Как правило, дрейфующий лёд находится в пределах досягаемости волнения, и это приводит к разрушению пакового льда, размер льдин становится значительно меньше, чем в предыдущем определении (Скорсби использует термин дрейфующий лёд для кусков льда промежуточного размера между льдинами и ледяной кашей, однако, такое значение практически не используется). Антарктический или арктический пак, как правило, обладает поясом или краем дрейфующего льда.

Brash (Ледяная каша). Небольшие фрагменты льдин и округлые гранулы, образовавшиеся в результате разрушения других форм льда.

Bergy Bits (Обломки айсбергов). Бесснежные глыбы льда размером с дом от ледников или заторошеного пака.

Growlers (Гроулеры). Ещё более мелкие куски морского льда зеленоватого цвета, едва показывающиеся выше уровня воды.

Crack (Трещина). Любого рода разлом или раскол в поверхности морского льда.

Lead or Lane (Канал или протока). Трещина, вскрывшаяся до такой ширины, что становится судоходной. В Антарктике принято называть каналы каналами, даже когда они замёрзли и покрыты молодым льдом.

Pools (Полыньи). Любая замкнутая площадь воды в паке, длина и ширина которой примерно равны.

(Современная общепринятая номенклатура, естественно, несколько отличается от приведённой, да и в тексте зачастую используются термины, актуальные для того времени, более подробно можно посмотреть на http://www.aari.nw.ru/gdsidb/glossary/r1.htm#4-3-1, http://www.geophotobank.com/Article/term-page_ice-ocean.pdf и других ресурсах, прим. пер.)

Л.Д.А. ХАССИ (Лондон), капитан артиллерии

Результаты метеонаблюдений экспедиции, когда они велись должным образом, в сочетании с полученными от других станций в южном полушарии, будут очень полезны для метеорологии в целом и её практических и экономических приложений.

Южная Америка, пожалуй, заинтересована в них более чем любые другие страны, хотя и Австралия, и Новая Зеландия и Южная Африка зависят от погодных условий в Антарктике. Продолжающиеся сейчас исследования показывают, что метеорология двух полушарий более взаимозависима, нежели считалось до этого, и что метеорологические возмущения в одной части мира ощущаются в более или менее удалённых местах, а может быть и во всём мире.

Очевидно, поэтому, что полное знание погодных условий в любой части мира, под которым подразумевается способность делать правильные прогнозы, никогда не сможет быть получено без знания погодных условий в любой части мира. Именно это делает необходимость чисто научных полярных экспедиций столь обязательным, так как наши сегодняшние знания метеорологии Арктики и Антарктики очень скудны, и в определённой степени, бессистемны. Нужна сеть метеостанций, хорошо оборудованных приборами и обученным персоналом, охватывающая весь антарктический континент. Исследовательские суда могут дополнять эти наблюдения другими, сделанными во время плавания в антарктических водах. Это будет оплачиваться, поскольку несёт выгоду фермерам, морякам и многим другим, тем, кто так зависим от знания погоды.

В качестве примера ценности знаний об антарктических погодных условиях можно привести результаты наблюдений и исследований, проведённых на Южных Оркнейских островах — группе субантарктических островов на входе в море Уэдделла, в результате которых было выяснено, что холодная зима в этом море предшествует засухе на значительной площади Аргентины тремя с половиной годами позже. Для фермеров, значение этих знаний заранее огромно, и поскольку Англия инвестирует в Аргентину почти триста миллионов фунтов стерлингов, Антарктические экспедиции доказали, и ещё раз докажут свою ценность даже с чисто коммерческой точки зрения.

Я привёл лишь один пример, дабы убедить тех, у кого ещё есть вопросы о необходимости полярных экспедиций, а таких примеров можно привести ещё немало.

Как только стало ясно, что высадка на землю не может быть осуществлена и что придётся провести зиму на корабле, дрейфуя вместе с паком, на нём были установлены приборы и наблюдения велись также, как если бы мы находились на берегу.

На платформе над кормой вдали от жилых помещений был построен метеорологический экран, в котором были размещены максимальный и минимальный термометры, пишущий барограф и термограф — приборы, которые записывают каждое изменение температуры и давления на лист бумаги на вращающемся барабане, эталонный термометр, очень тщательно изготовленный и откалиброванный термометр. Остальные термометры были откалиброваны от этого одного. В верхней части экрана был закреплён анемометр Робинсона. Он состоял из вертикального стержня, на вершине которого были четыре поворотных лопасти, вращающихся к нему под прямым углом. К концам этих лопастей были прикручены полусферические чашки. Они улавливали ветер и вращались со скоростью, меняющейся в зависимости от силы ветра. Скорость ветра можно было считать на циферблате под лопастями.

Кроме того, там был прибор, называемый анемометром Дайнса (Dines), который позволял одновременно следить за силой, продолжительностью и направлением ветра. В нём было то преимущество, что барабан, на котором фиксировались результаты измерений, был размещён внизу, так что можно было сидеть в сравнительно тёплой комнате и следить за различными стадиями бури, бушующей снаружи. Используемым барометром был обычный барометр Кью. Когда корабль был раздавлен, все месячные отчёты были спасены, но подробные кальки, которые были упакованы в трюме, были потеряны. Впрочем, они были и не так уж важны. Непрерывные наблюдения велись и во время долгого дрейфа на льдине, и даже на острове Элефант температура ежедневно измерялась в полдень, пока позволяли термометры. Неисправности этих приборов, особенно тех, что имели подвижные части, были очень часты.

Несколько выдержек из наблюдений, сделанных в течение 1915-го — серии наблюдений, которые практически полны — могут быть довольно интересны. Январь был унылым и пасмурным, только 7 % времени ясное голубое небо, 71 процент времени небо полностью затянуто тучами.

Процент ясного неба неуклонно возрастал вплоть до июня и июля, эти месяцы показывают, соответственно, 42 % и 45,7 %. В августе 40 % наблюдений — чистое небо, в то время как сентябрь показал резкое падение до 27 процентов. Октябрьская погода была такой же, а в ноябре было пасмурно практически всё время, ясное небо показывалось только в 8-ми процентах наблюдений. В декабре небо было полностью затянуто тучами почти 90 процентов времени.