Мы вновь отошли от берега, уставшие почти до точки апатии. Наша вода уже давно закончилась. Последней было около пинты отвратительной жидкости, которую мы отфильтровали через кусок марли из аптечки. Муки жажды напали на нас с удвоенной силой, и я чувствовал, что мы должны сделать высадку на следующий день, невзирая на любые опасности. Тянулась ночь. Мы очень устали. Мы жаждали наступления дня. 10 мая, когда, наконец, рассвело, ветра практически не было, но началось сильное перекрёстное волнение. Мы медленно продвигались к берегу. Около 8 часов утра ветер вновь стал северо-западным и угрожал ещё одним ударом стихии. Тем временем мы заметили большую бухту, которая, по моему мнению, должно быть была заливом Кинг Хаакон Бэй и я решил, что мы должны высадиться в ней. Мы направили лодку в сторону залива и шли, пока не посвежел ветер. Вскоре мы прошли мимо едва видимых рифов по обе стороны от нас. Величественные ледники спускались повсюду к морю и делали высадку невозможной. Море разбивалось о прибрежные рифы и грохотало напротив берега. Около полудня мы увидели линию зубчатых, словно почерневшие зубы, скал, которые, казалось, преграждали вход в залив. Внутри него была сравнительно спокойная вода, которая простиралась на восемь или девять миль до изголовья. Вскоре показался вход в залив и мы направились в него. Но судьба распорядилась иначе. Ветер поменялся и задул с востока, прямо из залива. Мы видели дальнейший путь, но не могли даже приблизиться к нему. Весь день мы самоотверженно бросались вперёд и вперёд, пять раз пробуя вылавировать сквозь сильный встречный ветер. Лишь последний галс позволил нам пройти сквозь риф и мы, наконец, оказались в широком устье залива. Приближались сумерки. В узком разрыве скал на южной стороне залива показалась небольшая бухта с каменистым пляжем и мы направились к ней. Я стоял на носу, направляя рулевого в проходе сквозь скопления водорослей и между скал. Вход в бухточку был настолько узким, что мы были вынуждены взяться за вёсла, поскольку волны проникали сквозь разрыв, но через минуту или две мы были внутри, и в сгущающихся сумерках Джеймс Кэрд, проскользив на волне, мягко коснулся берега. Я спрыгнул на землю с коротким фалинем и держал его, когда лодку потащило обратной волной. Когда Джеймс Кэрд вновь волной толкнуло вперёд, на берег спрыгнули ещё трое человек и держали фалинь, пока я полез выше с другой верёвкой. Скольжение по мокрым камням на двадцать футов вниз чуть не завершили мой рассказ как раз в тот момент, когда мы достигли безопасности. Зубчатый кусок скалы задержал моё падение и я отделался лишь очень сильным ушибом. Тем не менее, я быстро закрепил верёвку и через несколько минут мы все невредимые находились на пляже, лодка плавала в прибое недалеко от берега. Мы услышали булькающий звук, который был самой сладкой музыкой для наших ушей и, оглядевшись, обнаружили почти прямо под ногами ручей с пресной водой. Мгновенье спустя мы стояли на коленях, поглощая большими глотками чистую ледяную воду, которая влила в нас новую жизнь. Это мгновенье было волшебным.
Следующей нашей задачей было достать и перенести на берег снаряжение, а также скинуть за борт балласт для того, чтобы мы смогли вытащить лодку. Мы перенесли продукты и вещи выше уровня моря и выбросили мешки с песком и валуны, которые стали нам почти родными. Затем мы попытались вытянуть пустую лодку на берег и поняли, насколько мы стали слабы. Наших совместных усилий было недостаточно, чтобы вытащить Джеймс Кэрд подальше от воды. Время от времени мы все вместе дёргали его, но безрезультатно. Я видел, что прежде чем вытащить лодку, было необходимо поесть и отдохнуть. Мы быстро сделали из тяжёлых валунов своеобразный отбойник и оставили дежурного, что бы следил за Джеймс Кэрд. Затем я послал Крина в левую сторону бухты, где ещё на подходе приблизительно в тридцати ярдах заметил небольшую пещеру. Он не мог много разглядеть в темноте, но сообщил, что место определённо подходит в качестве какого-никакого укрытия. Мы перенесли туда спальники и вместо пещеры нашли лишь углубление в скале с галечным дном, покатым под приличным углом к морю. Там мы приготовили горячую пищу, и когда с едой была покончено, я распорядился всем спать. Время было около 8 часов вечера, а сам взялся первым дежурить рядом с Джеймс Кэрд, который был ещё на плаву в бурлящей полосе прибоя.
Удерживать в темноте Джеймс Кэрд от соударения со скалами было очень неудобно. Лодке грозили серьёзные удары, если позволить ей подняться на волнах, которые проникали в бухту. Я нашёл для ног, которые были в плохом состоянии из-за холода, сырости и недостатка физических упражнений, в качестве опоры плоский камень и в течение ближайших нескольких часов трудился, чтобы удержать Джеймс Кэрд у пляжа. Периодически я бросался к бурлящей воде. Затем, когда волна отступала, я позволял лодке отойти на альпийской верёвке так, чтобы избежать резкого рывка. Крепкий фалинь ушёл вместе с плавучим якорем. Джеймс Кэрд смутно виднелся в бухте, где высокие чёрные утёсы делали темноту почти непроницаемой, поэтому напряжение внимания было очень сильным. По прошествии нескольких часов я обнаружил, что моё желание спать стало непреодолимым и в час ночи позвал Крина. Я слышал его стоны, когда он спотыкался об острые камни по пути вниз на пляж. Пока он брал верёвку, Джеймс Кэрд немного отдрейфовал и мы пережили несколько весьма неприятных минут. К счастью, тот пошёл по направлению к устью бухты и мы поймали его целым и невредимым. Потеря или разрушение лодки на данном этапе было бы очень серьёзной проблемой, поскольку у нас, по всей видимости, не было возможности покинуть эту бухту, кроме как морем. Скалы и ледники вокруг не предполагали лёгкого пути к изголовью залива. Я назначил почасовые дежурства на оставшуюся часть ночи, а затем занял место Крина среди спящих и немного поспал до рассвета.
Рано утром (11 Мая) начался отлив, и после восхода солнца появилась возможность вытащить лодку на берег, но прежде мы посвятили себя выполнению другой задачи — поесть. Мы всё ещё были очень слабы. Затем мы сняли с лодки все верхние надстройки и вытащили всё, что только было можно. Потом подождали Байроновского «девятого вала», и когда тот приподнял Джеймс Кэрд, то с большими усилиями стали подтаскивать его к берегу. Дюйм за дюймом мы передвигали его до тех пор, пока не добрались до границы травы и не удостоверились, что лодка была выше ватерлинии. Высота прилива была около пяти футов, и весенние приливы могли дойти только до края травы. Завершив эту работу и избавившись от нашей главной головной боли, мы стали свободны, чтобы обследовать окружавшую нас местность и планировать следующий этап. День был солнечный и ясный.
Кинг Хаакон Бэй представляет собой восьмимильный залив, вдающийся в побережье Южной Джорджии в восточном направлении. Мы отметили, что его северная и южная стороны сформированы из крутых горных хребтов, прорезаемых могучими ледниками, выходами гигантского ледяного покрова внутренней части острова. Было очевидно, что эти ледники и обрывистые склоны гор преграждали нам путь вглубь суши из устья залива. Поэтому мы должны были доплыть до его изголовья. Вихревые облака и кольца тумана ограничивали видимость вглубь залива, когда мы в него входили, но отблески снежных склонов давали надежду на то, что оттуда можно будет начать сухопутное путешествие. Несколько участков грубой, кочковатой, покрытой травой земли, усеянной небольшими карстовыми озёрцами, лежали между ледниками у подножия гор, прорезанных глубокими шрамами осыпных кулуаров. Несколько величественных пиков и скал просматривались на фоне ледяного царства, отражаясь от сверкающих вод залива.
Наша маленькая бухта лежала внутри южного мыса залива Кинг Хаакон Бэй. Узкий разрыв в скалах, которые в этом месте были около ста футов высотой, являлся входом в бухту. Скалы продолжались внутри бухты с каждой стороны и сливались в холм, который спускался крутым склоном к каменистому пляжу. Склон, покрытый плотнокустовой травой, не был ровным. Он выполаживался в двух местах небольшими заболоченными террасами, усеянными замёрзшими лужами и пересохшими ручейками. Наша пещера была нишей в скале в левом конце пляжа. В этом месте скалы утёса подрезались, а выброшенная волнами галька образовала крутой склон, который мы спрямили, вытащив камни изнутри наружу. Затем мы сделали черновой пол, засыпав его сухостоем травы и придав ему удобную для наших спальных мешков форму. Вода стекала вниз по поверхности скалы и образовала длинные сосульки, которые свисали перед пещерой на длину около пятнадцати футов. На этих сосульках и с помощью вёсел мы растянули парус, обеспечив себя жильём, которое в наших обстоятельствах могло расцениваться как достаточно комфортное. В лагере, по крайней мере, было сухо, и мы с уверенностью переместили туда наши вещи. Мы построили камин и расположили наши спальные мешки и одеяла вокруг него. Пещера была около 8 футов глубиной и 12 футов шириной у входа.
