Литмир - Электронная Библиотека

 - Обнаружил я немецкую хитрость!

 - Говори не томи…

 - Пулемёт у них особенный. – Качал головой Григорий после того как рассказал комбату об увиденном. - Дойдёт сектор обстрела до крайней точки справа аль слева и двигается автоматически по горизонту назад…

 - Хитрые гады!

 - Но энто их не спасёт.

Глава 13

На юго-востоке Ленинградской области, среди хмурых лесов и непролазных болот затерялся железнодорожный полустанок Капище. Он спрятался на берегу чёрной от торфа речки, живущей без цели и даже без имени.

 - Как здесь люди только живут? – первым делом задумывается каждый попавший сюда.

 Вокруг поселения расположились плотные заросли низкорослого кустарника, берёзовые рощи и бесконечные болота. Пассажиры спешащих мимо поездов проезжали это забытое Богом место даже не замечая несколько неприметных домишек.

 - Хорошо, что я тут ненадолго! – обречённо решил Сергей Косиков, когда впервые увидел Капище. – Скоро погибну…

 Он на удивление быстро оправился от проникающего осколочного ранения, после которого едва остался жив.

 - Если бы не кот Васька я бы истёк кровью! – рассказывал Серёга историю своего чудесного спасения соседям по госпитальной палате.

 - Кот прибежал в санчасть и привёл врача? – переспрашивали те.

 - Так и было…

 - Да уж!

 Слушатели охали и ахали, но особо не верили. Косиков приобрёл стойкую репутацию выдумщика и вруна. Хотя ему на это обстоятельство было наплевать, но всё же неприятно. Поэтому он даже обрадовался, когда лечащий врач прифронтового госпиталя сообщил ему:

 - Рана зажила полностью, можешь снова воевать!

 - Вот и ладненько…

 Полустанок являлся исходным пунктом советского наступления при попытке снять блокаду Ленинграда, и сюда гнали всех кого могли собрать. Так рядовой Косиков вновь оказался на фронте.

 - Чего мы уцепились за этот клочок земли! – от нечего делать спросил он командира маршевой роты.

 - Здесь начиналась Любаньская операция. – Терпеливо объяснил новичкам рано поседевший ветеран. - Наша 54-я армия должны были прорвать фронт, продвинуться до станции Любань на железной дороге Ленинград-Москва и соединиться там со 2-й ударной армией, наступавшей от Мясного Бора на Волхове... Таким образом, немецкая группировка под Ленинградом расчленялась и уничтожалась с последующим снятием блокады.

 - А почему не получилось?

 - 2-я ударная армия попала в окружение и была сама полностью уничтожена, частично пленена вместе с командующим, генералом Власовым, а мы прорвалась лишь километров на двадцать вперёд.

 - Тогда понятно…

 Стылым ранним утром в начале ноября 1942 года пополнение, с которым шёл Косиков, прибыло под Капище. По дороге, в серой мгле рассвета, брела на передовую пехота. Ряд за рядом, полк за полком. Безликие, увешанные оружием, укрытые горбатыми плащ-палатками фигуры. Медленно, но неотвратимо шагали они вперёд, к собственной гибели.

 - Поколение, уходящее в вечность… - подумал Сергей и вытер рукавом шинели мокроту под носом.

 Чахлые деревья с трудом поднимались из ранних сугробов. Устойчивый снежный покров плотно расстилался на болотах и полях.

 - Что за глухомань? – пробурчал его сосед справа.

 - Не всё ли равно где умирать? – спросил Сергей.

 - Ты парень брось думать о смерти, - недовольно ответил он, - беду накличешь…

 - Как тут не думать?

 У дороги тут и там виднелись свежие могилы - холмики с деревянным столбиком у изголовья. В серых сумерках клубился морозный туман. Температура опустилась ниже двадцати градусов.

 - Не растягиваться! – привычная команда звучала особенно холодно.

 Недалеко грохотало и ухало, мимо пролетали шальные пули. Виднелось множество грузовых машин, каких-то ящиков и всевозможное снаряжение, кое-как замаскированное ветвями. Разрозненные группы солдат и отдельные согбенные фигуры медленно расползались в разные стороны.

 - Братки, дайте закурить… - попросил ковыляющий в обратном направлении раненый.

 - Как там впереди? – волнуясь, спросил явно необстрелянный паренёк и  протянул новенький кисет.

 - Давит стерва!

 Раненый рассказал, что очередная атака на Капище захлебнулась ведь огневые точки немцев, врытые в железнодорожную насыпь, сметают всё живое шквальным пулемётным огнём. Подступы к станции интенсивно обстреливает артиллерия и миномёты «фрицев».

 - Головы поднять невозможно. – С плохо скрытой гордостью сказал раненый.

 - Так что взять нельзя?

 - Почему нельзя?.. Можно, но немец не позволяет.

 Он же сообщил пополнению, что заколдованную станцию русские, якобы, взяли с ходу, в конце декабря прошлого года, когда впервые приблизились к этим местам.

 - Но в станционных зданиях оказался запас спирта, - с многозначительным видом сказал солдат, - перепивших бойцов втихую  вырезали подоспевшие немцы.

 - Вот незадача!

 - С тех пор все попытки прорваться оканчиваются крахом. 

 Разговорчивый раненый двинулся в тыл. Прибывших солдат распределили по подразделениям. Косиков случайно оказался в обслуге передислоцированной откуда-то артиллерийской батареи:

 - Теперь повоюешь пушкарём! – поприветствовал его косоглазый старшина батареи.

 - Так я в пушках полный ноль…

 - Здеся все такие, но стрелять кто-то ж должон!

 Крупнокалиберные пушки тут же заняли позиции и открыли беглый огонь. После громкой премьеры красноармейцы начали активно устраиваться в лесу.

 - Роем себе землянки. – Велел неунывающий старшина.

 - Так земля мёрзлая…

 - А спать вы где собираетесь?

 Мёрзлую землю удалось раздолбить лишь на глубину сорока-пятидесяти сантиметров. Ниже стояла болотная вода, поэтому убежища получились неглубокими. В них можно было вползти через узкий лаз, закрываемый плащ-палаткой, и находиться там только лёжа.

 - Всё же лучше чем наружи! – дрожал худой Косиков.

 - Но значительно теснее…

 В глубине топилась печурка, сделанная из старого ведра, и ощущалась банная, мокрая теплота. От огня снег превращался в воду, вода в пар.

 - Дня через три всё высохнет, - подбадривали поникших новичков опытный старшина, - станет совсем уютно…

 - Как у мамки на печке! – зубоскалили остряки.

 Во всяком случае, спал Сергей в тепле, а это было великое счастье. Для освещения землянки жгли телефонный кабель. Он горел смрадным смоляным пламенем, распространяя зловоние и копоть, оседавшую на лицах. По утрам, выползая из нор, солдаты выхаркивали и высмаркивали на белый снег чёрные смолистые сгустки сажи.

 - Почти как шахтёры!

 - Только нам подземный стаж не идёт…

 Однажды Косиков высунул из землянки свою опухшую, грязную физиономию. После непроглядного мрака убежища солнечные лучи ослепляли, и он долго моргал, озираясь кругом. Оказалось, за ним наблюдал старшина, стоявший рядом. Он с усмешкой заметил:

 - Не понимаю, лицом или задницей ты вперёд лезешь…

 - А я и сам не знаю!

 Жизнь в землянках была роскошью и привилегией, так как большинство солдат, прежде всего пехотинцев, ночевало прямо на снегу.

 - Казармы им, что ли строить? – отвечали отцы-командиры на постоянные запросы из штаба армии. – Всё равно больше недели никто не задерживается…

 Костёр не всегда можно было разжечь из-за активности авиации, и множество людей обмораживали носы, пальцы на руках и ногах, а иногда замерзали совсем. Солдаты имели страшный вид: почерневшие, с красными воспалёнными глазами, в прожжённых шинелях и валенках.

 - Особенно трудно уберечь от мороза раненых. – Посетовал врач медсанроты лейтенант Алексей Ваулин, когда Косиков впервые попал к нему.

 - Как мне повезло, что вы рядом… - признался едва живой Косиков.

 Кто-то умный расположил медицинское заведение рядом с артиллерийскими позициями, и ответные снаряды немцев часто рвались рядом с землянкой, где шли полостные операции.

 - Зато нам повезло не очень…

32
{"b":"234234","o":1}