- У телефона генерал Ерёменко.

 - Соедините.

 Поговорив с ним, Иосиф Виссарионович передал генералам неприятные известия. Немного помолчав, Сталин повернулся к Василевскому и с нажимом сказал:

 - Немедленно прикажите 13-й гвардейской дивизии Родимцева пересечь Волгу и подумайте, какие ещё войска можно послать Чуйкову на подмогу.

 - Слушаюсь!

  Часом позже Жуков летел в Сталинград. На рассвете 14 сентября представитель Ставки в сопровождении штабных офицеров ехал к бункеру у реки Царица. Путь лежал через разрушенный город. Заваленные обломками рухнувших зданий улицы были труднопроходимы, и приходилось часто останавливаться.

 - Что они сделали с городом! – удивлялся Жуков видевший всякое.

 Он отдал приказ Чуйкову контратаковать и теперь хотел быть поблизости.

 - Чем атаковать? – возмутился командарм. – У меня в дивизиях людей как в батальоне.

 - Ночью 13-я гвардейская стрелковая дивизия должна форсировать Волгу. – Сообщил невозмутимый Жуков.

 - Родимцева?

 - Да.

 - Как только продержаться до их прихода?

 Собрав всех оставшихся в живых солдат, командиры подняли батальоны в последнюю атаку. В нескольких местах русским удалось застать немцев врасплох, но после восхода солнца атаки красноармейцев захлебнулись во многом из-за действий самолётов Люфтваффе.

 - Ну, теперь держись!

 Ответное продвижение германских войск оказалось столь мощным и быстрым, что многие начали сомневаться, удастся ли войскам Родимцева высадиться на западном берегу.

 - Вот нам и аукнулась утренняя атака! – сказал Чуйков начальнику штаба.

 - Приказ есть приказ…

 295-я пехотная дивизия вермахта пробилась к Мамаеву кургану, разорвав оборону русских на две части. Но не это таило в себе основную угрозу для Чуйкова. Гораздо опаснее было продвижение вперёд 71-й и 76-й пехотных дивизий. Атакующий клин достиг центрального вокзала в полдень, а около трёх часов пополудни был захвачен городской водоканал.

 - Мы находимся в сотнях метров от Волги, – доложили Паулюсу командиры ударных дивизий, – вот-вот сбросим русских в воду!

 - Родина вас не забудет! – с пафосом сказал худощавый командир 6-й Армии.

 Примерно в это же время свежая советская дивизия вышла к центральной переправе и готовилась к броску в бессмертие...

 К концу этого бесконечного сентябрьского дня Григорий вымотался полностью. Мало того что он только накануне прибыл в родной полк после месячного пребывания в штрафном батальоне, так ещё сразу попал под каток немецкого наступления.

 - Хучь бы денёк дали передохнуть! – возмущался он в коротких паузах между выстрелами.

 14 сентября запомнилось ему как один кровавый бой. Сначала собрав всех поваров, конюхов и связистов батальон пошёл в самоубийственную атаку на немецкие пулемёты. После неё из двадцати солдат роты вернулись на свои позиции лишь пятеро.

 - Слышь, Шелехов! – позвал Григория батальонный сапожник Ярмоленко.

 - Ну, што тебе?

 - Жив?

 - Ранен.

 - Куда?

 - Сквозное в ногу…

 Ярмоленко, лежащий за полуразрушенной стенкой дома справа от Григория, нервно зашевелился и прошипел:

 - Повезло!

 - От чего же?

 - Значит, отправят в тыл…

 - До энтого дожить надо! – сплюнул Григорий красной от кирпичной пыли слюной. – Немец полезет, а мы с тобой, похоже, вдвоём остались.

 - Хрен с ним, - легкомысленно сказал сапожник, - вот жрать хочется, сил нет.

 Поесть ему больше не пришлось, в следующей атаке он погиб от пули в живот. Григорий и десяток выживших из всего батальона бойцов занял новые позиции на первом этаже кирпичного дома.

 - Вокзал трижды за день переходил из рук в руки. – Оставшийся за комбата ротный Степанов пытался подбодрить солдат.

 Больше офицеров не осталось, и лейтенант сильно переживал за моральное состояние подразделения.

 - А сейчас? – спросил грязный сержант, незнакомый Григорию.

 На его закопчённом пороховыми газами лице выделялись блестящие голубые глаза.

 - В итоге вокзал отбит у немцев стрелковым батальоном НКВД. – Сообщил словоохотливый Степанов. – Мне соседи по телефону сказали.

 - Лучше бы они сказали, когда помощь придёт…

 - Скоро, братцы, скоро!

 Его обещание выполнилось неожиданно быстро. После того как окончательно стемнело немцы двинулись в очередную атаку.

 - Они што, хотят именно сегодня добить нас? – с тупым раздражение подумал Григорий.

 Он, не целясь, стрелял в мелькавшие впереди тени, почти не заботясь об успехе. Судя по редким выстрелам с их стороны, защитников дома осталось считанные единицы.

 - Скорей бы отмучиться! – в голове осталась единственная мысль.

 Внезапно из тыла раздалась длинная пулемётная очередь. Затем заговорил ещё один «Дегтярёв».

 - Кто такие? – не сразу понял он.

 Через пять минут всё стало ясно. К Григорию перебежками подбежали несколько красноармейцев и, плюхнувшись рядом начали плотно стрелять из автоматов.

 - Откудова такие свеженькие? – с усилием спросил Григорий.

 - От верблюда дядя! – весело сказал молоденький стрелок. - Давай чеши в тыл.

 - С каких делов?

 - Теперь здесь позиции гвардейцев Родимцева.  

 Григорий и ещё несколько оставшихся в живых солдат медленно отползли от передовой. Почти у всех были ранения, и они без боязни быть принятыми за дезертиров, двинулись к переправе.

 - Говорят от нашей 33-й дивизии только штаб остался. - Услышала они от собравшихся на берегу немногочисленных сослуживцев.

 - Главное, что нас заберут транспорты доставившие пополнение.

 - Это точно!

 В это время как раз разгружался катер, набитый под завязку стрелковым батальоном.

 - Скорее ребята! – командовал невидимый в темноте офицер.

 Голос показался Григорию смутно знакомым. Он подошёл к воде и увидел высокого темноволосого старшего лейтенанта.

 - Мишка! – ахнула в мозгу догадка. – Сынок!

 Григорий вглядывался в движения молодого мужчины, не в силах поверить в невероятное совпадение.

 - Не может энтого быть! – Он стоял истуканом у сходней, а рядом суетились спешащие люди.

 - Давай, Шелехов грузись на катер, - крикнул ему Степанов. – Чего ждёшь?

 Григорий не знал, что делать. Законное желание быстрее вырваться из ада Сталинграда подталкивало его сесть на катер.

 - А как же быть с Михаилом?.. Может, больше не будет возможности поговорить…

 Неожиданная встреча с сыном, которого он не видел двадцать лет, ошеломила его.

 - Увидимся ли мы ищо когда-либо?

 Рота Михаила уже скрылась в темноте, а Григорий никак не мог решиться.

 - Шелехов мы отчаливаем. – Раздался возглас его командира.

 - Товарищ лейтенант разрешите остаться?

 - С ума сошёл?

 - Мне дюже нужно! – твёрдым голосом сказал он.

 - Хрен с тобой - оставайся.

 Через минуту дизельный движок катера взревел, и немногочисленные раненые дивизии отчалили от пристани. Григорий бросил последний взгляд на удаляющихся товарищей и, прихрамывая на раненую ногу, бросился догонять воинскую часть нежданно нашедшегося сына.

До начала войны симпатичная девушка Юлия Коновалова собиралась продолжить учёбу на четвёртом курсе Харьковского медицинского института.

 - Неужели война помешает нам закончить учёбу? – шушукалась она с подружками.

 - Должны дать доучиться, - авторитетно заявила Оксана Шуева, дочь профессора. – Врачи нужны всегда.

 - Особенно на войне…

 На встрече с учащимися перед началом учебного года встревоженный ректор объявил, что студенты института мобилизованы на строительство оборонительных сооружений.

 - Фашисты рвутся вглубь нашей Родины! – яростно жестикулируя, говорил он, а сам подумывал, как быстрее отправить семью к родственникам в Ташкент. – Наша общая задача н остановить оккупантов.

 Во время нахождения в Днепропетровской области на земляных работах по рытью противотанковых рвов стало известно, что немцы выбросили воздушный десант, и поступило предписание немедленно возвращаться в институт.