Медленно переворачивая исписанные листки, Вальтер читал дальше:

— «Алипашин мост — 50 домобранов, 100 немцев и 100 усташей. В Ступе — 300 легионеров с 6 зенитными орудиями и 4 пулеметами. На Илидже — воинское подразделение с 8 пушками и 15 автомашинами. Радиостанция в бывшем отеле. Моральный дух и дисциплина, особенно среди домобранов, слабые... Неприятель снял гарнизоны в Хан-Биле и Бусоваче, с тем чтобы заблаговременно сосредоточиться в опорных пунктах в Травнике и Зенице и начать наступление на освобожденную территорию...»

Перечитав целиком донесение, Вальтер признал, что расположение вражеских сил в конце 1943 года на стратегически важном участке отражено правильно и объективно. Однако он прекрасно понимал: чтобы всегда быть в курсе вражеских планов, необходимо работать в том же темпе и в зависимости от обстоятельств постоянно менять формы и методы борьбы.

Пепельница наполнилась множеством погашенных окурков. Вальтер встал и высыпал их в находящуюся в углу печку, а затем раздвинул занавески на окне и посмотрел на улицу. Уже рассвело, но улицы были еще безлюдны. Вальтер поставил пустую пепельницу на стол, затем завел будильник и лег немного отдохнуть перед предстоящей встречей с Шучро.

Не выспавшись, с усталым лицом, Вальтер шел в сторону Башчаршии. Он опасался провала: ведь встреча с Шучро была назначена неожиданно и без обычной проверки. Как это случилось — было неясно. Все то, что секретарь партийной ячейки сообщил о новом члене партии, казалось достаточно убедительным, но инстинкт разведчика подсказывал Вальтеру проявлять осторожность, пока ему не удастся убедиться в правдивости слов Шучро. Он мог послать кого-то другого на эту встречу, но для обеспечения лучшей безопасности решил пойти сам. Шел он не спеша, иногда останавливался возле бедно оформленных витрин и неслышно говорил сам с собой:

— Шучро член КПЮ с сорок первого года. Воевал с самого начала восстания. В Плевале я был, но такого человека, насколько мне не изменяет память, не видел. Он говорит, что бежал из города во время вступления туда немцев... Странно, как он смог подключиться к подпольной работе в Сараеве, несмотря на нашу строгую конспирацию. Пронырливый парень, ничего не скажешь. Все-таки нужно кое-что проверить, и в первую очередь, как он установил связь, как вышел на нас.

Подходя к зданию банка, около которого была назначена встреча, Вальтер остановился перед ювелирным магазином, сунул руки в карманы, где находились два заряженных пистолета, огляделся по сторонам. У старого, разрушенного недавней бомбардировкой дома вся улица хорошо просматривалась, и в глубине ее можно было увидеть человека в плаще и в надвинутой на лоб кепке. Он шел медленно, временами останавливался и всматривался в прохожих.

Вальтер свернул в переулок, намереваясь выйти к банку с другой стороны, и сразу заметил стоявшего от него метрах в ста усташского агента.

Подпольщик поспешил войти в подъезд первого попавшегося дома и стал наблюдать за этим усташом. Вскоре показался еще один агент.

«Расположились всюду вокруг банка, — подумал Вальтер. — Не западня ли это?»

Мимо шла группа людей, бурно обсуждавших нынешнюю дороговизну. Вальтер вышел на улицу и, присоединившись к прохожим, посмотрел в сторону банка. Там уже ждал Шучро. Однако в это мгновение в глубине темного переулка раздались чьи-то шаги. Вальтер резко повернулся и через некоторое время увидел мальчика лет десяти. В одной руке он держал сумку, а другой беззаботно размахивал в воздухе.

— Здравствуй, паренек, — сказал Вальтер.

— Здравствуйте, — ответил мальчишка. Затем он остановился и с недоверием посмотрел на незнакомого человека.

— Ты куда идешь? — поинтересовался Вальтер.

— Купить кое-что в магазине.

— Ясно. Мог бы ты мне помочь?

— Не знаю. — Мальчик заколебался. — А что именно?

— Иди сюда. — Вальтер подвел мальчика к концу темного переулка. — Видишь вон того господина у банка?

— Вижу. А что надо? — Любопытство овладело мальчиком.

— Беги к нему и скажи, чтобы он перешел на следующую улицу, за банком.

— Это мне нетрудно, — ответил мальчик, собираясь уже бежать.

— Подожди! — Вальтер положил ему руку на плечо, поискал что-то в кармане и, найдя несколько монет, дал их мальчику. — Вот возьми, купишь себе конфет.

— Спасибо, дядя! — обрадовался мальчик и побежал к Шучро.

Вальтер тотчас же покинул этот переулок и пошел к себе на квартиру. Усталость не позволила ему тщательно проанализировать случившееся и сделать какие-либо конкретные выводы. Поэтому он решил хорошенько отдохнуть, а затем найти Путника и с ним обменяться мнениями относительно Шучро.

Два дня Вальтер пытался как можно подробнее узнать о судьбе Шучро и мальчика. Наконец от надежного человека он получил сведения о том, что Шучро арестован вместе с каким-то мальчиком, когда они шли по направлению к Башчаршии. Их отвели в полицию, допросили и отпустили. Вальтер очень обрадовался, что невинный мальчик не пострадал, но относительно Шучро подпольщик по-прежнему сомневался.

«Может, я ошибаюсь? Может быть, Шучро и не участвовал в засаде? — колебался Вальтер. — Но почему его так быстро отпустили? Что-то здесь неладно».

Вальтер не спешил с окончательными выводами и, встретившись с Путником, снова спросил:

— Как Шучро очутился в Сараеве? Есть ли у нас какие-нибудь сведения?

— Никаких, кроме его устных заявлений. Ты знаешь, что он говорил? — ответил Путник.

— Знаю! — отмахнулся рукой Вальтер. — Мы никому не можем верить на слово. Нам нужно кое-что предпринять, чтобы установить правдивость его заявлений.

— Мы же не можем поехать в Плеваль и лично проверить слова Шучро.

— Я об этом и думаю. Как он объяснил свое освобождение из усташской тюрьмы? — спросил Вальтер.

— Тем, что полиция не имела доказательств...

— Всегда говорят одно и то же, — заметил Вальтер. Он глубоко втянул в себя табачный дым, закашлялся и спросил: — Шучро расспрашивал о нашей подпольной организации?

— Несколько раз. Больше всего он спрашивал о структуре партийной организации, о секретаре ячейки, даже сараевским окружным комитетом партии интересовался.

— А, вот как? Он интересовался тем, что не входит в его компетенцию. Я не верю, что это обычное любопытство, — уверенно сказал Вальтер.

— Есть основания сомневаться, — согласился с ним Путник.

— Мы назначим партийную комиссию для внимательной и осторожной проверки прошлого и настоящего Шучро, — решил Вальтер. — Я тебе это поручаю.

— Все будет в порядке. Но уже сейчас, до начала работы комиссии, мы должны обезопасить себя от провалов.

— Согласен.

— Шучро включен в работу по поддержанию связи с товарищами на освобожденной территории.

— Немедленно его отстранить и проверить, не пробрался ли кто чужой к нам за это время.

— Не беспокойся, все будет сделано, — пообещал Путник.

Вальтер вошел в тесную комнату и, подав руку лохматому юноше, спросил:

— Можем начинать?

— Все готово. Шифр я изучил. Что надо передать?

— Много чего. Когда начинается сеанс связи с радиостанцией на освобожденной территории?

Радист закатал рукав, посмотрел на часы и прикинул:

— Минут через семь.

— Я подожду. Вот тебе текст.

Радист взял исписанный листок бумаги и удивился намерению Вальтера ждать конца передачи.

— Чем ты недоволен? — опросил Вальтер, но тут же, поняв, что своим присутствием он будет смущать радиста, добавил: — Я устал. Посижу немного, пусть ноги отдохнут.

— Принести подушку? — предложил юноша.

— Работай. Мне и так удобно.

Радист, устроившись в углу комнаты, стал отстукивать свой позывной. Через некоторое время он получил ответный сигнал и, взяв исписанный лист бумаги, приступил к передаче его содержания: