Кроме того, сосредоточение сельскохозяйственных продуктов на обработанных землях и на складах приводит к появлению различных вредителей. Но и с этим можно бороться. Подробное изучение образа жизни животных-вредителей позволило во многих случаях организовать их уничтожение в самых широких масштабах. На протяжении тысячелетий совершала саранча не поддающиеся предсказаниям нападения на поля, пожирая все на своем пути и обрекая людей и животных на голод. По образу жизни саранчовые делятся на стадных и нестадных, причем стадная саранча может быть в стадной фазе или в одиночной. Саранча в одиночной фазе мало вредит, почти ничем не отличаясь по поведению от довольно безобидных кузнечиков. Она и внешне отличается от стадной фазы. Стадная фаза возникает из одиночной только в строго определенных районах, что обусловлено отчасти климатическими особенностями; некоторые из этих особенностей известны человеку. Сейчас уже можно не только предсказать массовое появление красной и перелетной саранчи в Африке, но и, применяя новые инсектициды (такие, как гаммексан), перехватить и уничтожить стаю, до того как она нанесет ущерб сельскому хозяйству. В начале 30-х годов саранча из одного лишь района среднего Нигера пронеслась почти над всей Африкой и причинила огромный урон. В 40-е годы снова возникла угроза подобных вспышек размножения саранчи, но к тому времени человек уже научился бороться с ней, и впервые в истории Африки нападение саранчи прошло сравнительно безболезненно. Правда, это не дает оснований к самоуспокоению. Пустынная саранча, которая размножается в недоступных пустынях Среднего Востока, до сих пор представляет серьезную опасность для обширных площадей Азии и Африки.

Пример борьбы с саранчой, который мы здесь привели, далеко не единичен. Существуют вредители, против которых человек еще бессилен; препятствием для успешной борьбы с многими видами вредителей является сейчас не недостаток знаний, а недостаток активности. В Южной Америке, например, борьба с саранчой ведется неизмеримо слабее, чем в Африке.

Факты, приводимые в этой главе, убедительно свидетельствуют о том, что взаимоотношения человека с окружающей средой, особенно в части производства продуктов питания, непрерывно меняются. Мы научились бороться с некоторыми отрицательными факторами; к тому же изменений к лучшему наблюдается значительно больше. Следовательно, вычисления количества пахотных земель, необходимых на душу населения для создания удовлетворительного уровня жизни, слабо обоснованы. Часто, ссылаясь на опыт Северной Америки, утверждают, будто на каждого человека должен приходиться 1 гектар пахотной земли. Однако общее количество пахотных земель в мире таково, что на одного человека приходится всего 0,5–0,8 гектара (в зависимости от системы подсчета). Мы считаем, что разнообразие климатических условий, зерновых культур, земель в разные времена и в разных странах, даже в разных хозяйствах столь велико, что подобное утверждение необоснованно.

Более того, расчеты такого рода вообще потеряют всякий смысл, как только будут внедрены в широких масштабах новейшие методы производства синтетических питательных веществ. Уже давно известен способ получения сахара из опилок по методу Бёргиуса. Другие питательные вещества, включая белки, можно производить из угля. В настоящее время стоимость их очень велика, но вполне вероятно, что в процессе дальнейших исследований ее удастся снизить. Другим возможным источником пищи являются микроскопические растения — зеленые водоросли. Их можно выращивать в тепловодных прибрежных бассейнах или в сточных водах. С нашей точки зрения, с помощью этого метода человек мог бы получить гораздо больше продуктов питания на 1 гектар, чем посредством обычного сельскохозяйственного процесса. Контролируя условия роста растений, можно влиять на производимый ими пищевой материал. В определенных условиях некоторые виды дают очень высокое содержание жиров, в других — большое количество белка. Получаемый продукт можно использовать в качестве корма для скота, высвободив пахотные земли для хлебных злаков, а растительные жиры вполне пригодны даже для человека. Для экономической реализации этого плана потребуются огромные средства, но не больше, чем для производства атомных бомб!

Другим способом использования планктона могло бы быть применение атомных подводных лодок в качестве искусственных «китов» — это были бы фабрики непрерывного действия, черпающие сырье в наиболее плотно заселенных частях мирового океана. В качестве потенциальных источников питательных веществ — белков и сахаров — можно также использовать листья растений, надо только научиться извлекать эти вещества.

Все вышесказанное иллюстрирует неограниченные возможности технического прогресса. Успехи науки дают нам уверенность в том, что любые, даже самые сложные задачи поддаются решению. Более того, как мы убедимся дальше, основные трудности, как правило, возникают только тогда, когда технические препятствия уже преодолены и практическое применение полученных знаний становится задачей всего общества. А для этого необходимо создание крупных научных организаций. Не прост путь открытия — от ученого к практику, от практика к общественности. Поток идет в обоих направлениях. Слов нет, работа в лабораториях необходима, однако истинно научные открытия, имеющие ценность для сельского хозяйства, можно сделать только в поле или на ферме. А чтобы они к тому же были на соответствующем уровне, фермер должен уметь не только воспринимать уже разработаные методы, но и вносить свой вклад — либо сообщая о результатах применения новых методов, либо принимая личное участие в экспериментах.

Для общего экономического развития страны важен весь комплекс, состоящий из широких исследований в лабораториях и на фермах и практического применения полученных результатов. В докладе ФАО по этому поводу говорится следующее:

Однако действия только в рамках национальных масштабов явно недостаточны. Проблему питания можно решить лишь в том случае, если будут учитываться потребности человечества в целом. О важности этого вопроса говорит создание ФАО — специальной организации ООН по вопросам продовольствия и сельского хозяйства.

Среди экономических несуразиц, характеризовавших капиталистическую систему перед второй мировой войной, нельзя не отметить, что в ряде стран намеренно уничтожалось продовольствие, в частности пшеница и цитрусовые, и это в то время, как тысячи людей голодали или хронически недоедали. Продукты уничтожались потому, что их нельзя было выгодно сбыть, — производители предпочли сгноить горы апельсинов под бдительным присмотром вооруженной охраны, лишь бы не распределить их среди нуждающихся. Так поступают в периоды перепроизводства продуктов питания. В неурожайный год необходимую пищу не всегда могут купить даже те, у кого есть средства. При единой мировой экономической системе излишек зерна всегда будет храниться на случай недорода, а если фруктов будет слишком много, их можно законсервировать и сохранить в виде сока. Так же можно поступить и с другими продуктами питания. Правда, претворение этих замыслов в жизнь связано с созданием многочисленных организаций и затратами на оборудование, возможно даже большими, чем на военные нужды. Однако вплоть до самого последнего времени в США наблюдается перепроизводство продовольствия. Так, в 1949 г. правительство вновь попыталось ограничить посевы пшеницы; чуть позже появились сообщения, что в США уничтожают картофель и скармливают свиньям изюм на миллионы долларов. В стране скопились колоссальные запасы яичного порошка (часть которого использовали в качестве удобрения для пахотных земель!), масла и других ценнейших продуктов питания. Даже в 1960 г. ФАО приводила сведения о непроданных излишках зерна, молочных и ряда других продуктов.