Я резко выпрямилась в продавленном кресле. Господи, как же я пропустила это мимо ушей? Старик ведь сказал мне: кто-то хотел заставить его продать «Копья Индианы». И миссис Доннели об этом знала, потому что купить гостиницу хотела фирма «Фармуоркс».

Там работает дочь миссис Доннели. Чтобы поспособствовать карьере своей дочери, она могла подсказать им, что гостиницу можно купить. А может, даже обеспечила им доступ к мистеру Селигману. Во всяком случае, в ответ на какие-то мои слова – то ли о продаже, то ли о пожаре – на ее лице и появилась та самодовольная усмешка – по-видимому, она вспомнила об особой награде, обещанной ее дочери Стар. Но когда миссис Доннели, встревожившись, что в мои руки попала фотография, пошла к кому-то в «Фармуоркс», этот кто-то убил ее и перерыл всю контору, чтобы найти и уничтожить все письменные предложения о покупке гостиницы.

Я поднялась и взволнованно заходила по комнате, сразу же наткнувшись на укрытую чем-то птичью клетку. Коротко выругавшись, тут же налетела на антикварную шкатулку, которую мистер Контрерас хранил посреди комнаты под покрывалами.

Сол Селигман действительно полностью отошел от дел, почти не выходил из дома – я ни разу не видела его в нормальной одежде или нормальной обуви, только в старом тряпье и шлепанцах. Всеми делами в его фирме вершила Рита Доннели. И тем не менее он не передал ей права на самостоятельное ведение дел; во всяком случае, для принятия окончательного решения о продаже требовалось его согласие.

Убийца оставил старика совершенно беспомощным; у него нет необходимых знакомств и связей, нет документов – все они были у Риты Доннели. Возможно даже, она представляла его своим патронам как психически неполноценного.

Но зачем им были так необходимы «Копья Индианы»? Что в той гостинице их привлекало? Старое допотопное здание среди других таких же развалюх, между Мак-Кормик и Райан… Стоп! Так ведь это же там Макдональд и Мигер собираются строить свой стадион, если получат заказ. И тогда цены на недвижимость в том районе взлетят до небес.

Я резко остановилась, не успев на этот раз налететь на клетку. Как, как я могла так долго оставаться слепой! И глухой. Это же все совершенно очевидно.

«У старого Макдональда ферма была» [32]… Господи, ну конечно же! Макдональд владеет практически всей собственностью в Чикаго. Почему бы ему не иметь еще и ферму? Создать подставную холдинговую компанию, чтобы не привлекать лишнего внимания к своей особе. Да-да, и назвать ее «Фармуоркс». А что? Даже не без юмора. И если «Копья Индианы» оказались последним, или почти последним, препятствием на этом пути, так почему бы не спалить их?

Ну а Вунш и Грассо, они давно известны в нашем округе. Отец Эрни – старинный приятель Бутса, они выросли вместе в Норвуд-парке и, естественно, поддерживали друг с другом отношения. Эрни и Рон начали оказывать услуги демократам – в Чикаго это может означать все что угодно: от покупки голосов до выкручивания рук тем, кто не хочет платить нужным людям. Так что, когда дело отца Эрни перешло к ним, их бизнес начал расти так же стремительно, как и карьера Бутса. Поэтому, если Бутс и его приятель Ральф пожелали, чтобы они обеспечили «Алма Миджикана» машинами, компрессорами и рабочей силой, те с радостью им помогли.

– Эй, девонька, что с тобой? – вдруг услышала я суровый голос мистера Контрераса и даже подскочила. – Знаешь, я уже десять лет не держу птиц. Храню эту клетку в память о Кларе, она очень любила канареек. – Оказывается, все это время я стояла перед пустой клеткой. – Но ты даже и не думай заводить птиц. Тебя же целыми днями не бывает дома, а за ними нужен уход. Как и за этой вот принцессой. – Он показал на Пеппи.

– Да нет, я не об этом думала, – ответила я слабым голосом. – Ну что, есть там кто-нибудь?

– Нет, никого. Мы прошли еще и со стороны кухни, поэтому и задержались. Сдаётся мне все же, что кто-то пытался открыть твою дверь. Но замки у тебя надежные. Может, переночуешь у меня на всякий случай? А то я всю ночь буду волноваться.

– Да нет, пойду домой. Все будет в порядке, – заверила я его. – Они же знают, что вы их видели. Закроюсь на все замки, а на лестничной площадке протяну веревку.

Ему это не понравилось, и он принялся объяснять почему. Я так и не поняла: то ли он действительно беспокоится обо мне, то ли просто хочет играть более активную роль в моих делах. Но что бы это ни было, уж лучше взлом, чем ночь на его продавленной кушетке перед пустой птичьей клеткой. Он сказал, что в таком случае ляжет в гостиной. И если собака залает, они тут же поднимутся ко мне.

Я представила, как они сталкиваются посреди ночи с Винни и Риком – ради этого стоило вылезти из постели.

Чинно поблагодарив его за заботу, я благополучно исчезла.

Я налила горячую ванну, но расслабиться не могла – от того, что открылось, голова шла кругом. Я вылезла из ванны и стала звонить Мюррею – его не было ни дома, ни в редакции. Мелькнула было мысль позвонить Бобби, но я тут же представила себе его реакцию. Такие обвинения против председателя окружного совета и его богатого приятеля? Да это еще хуже, чем баламутить офицеров его отдела. Ну что ты, Вик, подобные вещи так просто не делаются. Уж кому бы это знать, как не тебе.

Я подошла к окну. Несмотря на давешнюю браваду, я явствовала себя одинокой и беззащитной. Кто же все-таки были те двое? Обычные торговые агенты или те, кому было приказано меня убрать? Может, это и есть ответ Ральфа. Макдональда, на который он просил у меня двадцать четыре часа. А вон тот человек, на другой стороне улицы, – он действительно прогуливает собаку или дожидается, когда я выйду?

Я опустила штору и позвонила Лотти.

– Вик! Куда ты исчезла? Я уже начала волноваться. У тебя все в порядке?

– Не уверена. Кажется, – у меня на хвосте висит тигр. Не знаю, смогу ли я с ним справиться.

– А что за тигр? – спросила Лотти.

Я рассказала ей, о чем додумалась сегодня вечером.

– Знаешь, Лотти, кажется, я боюсь. Не только за себя, но и за тетку. Теперь я почти уверена, что она видела того, кто поджег «Копья Индианы». И наверное, попыталась слегка пошантажировать его. Может быть, они придумали это вместе с Сериз. И вот теперь Сериз мертва, а Элина исчезла, наверное, где-то прячется. Во всяком случае, я не могу ее найти. Мне даже копы помогают. По крайней мере один, – поправилась я, вспомнив, что Финчли даже не слышал, что Элина снова исчезла. – В довершение ко всему и машина сдохла, так что теперь…

Здесь я вдруг остановилась. Кажется, остановились и мои мысли, намертво прикованные к этой фразе. Этот полицейский знал, что Элина сбежала, он специально ходил в клинику Майкла Риза, чтобы повидаться с ней. И он же заставил меня выдать ее новое местонахождение две недели назад, значит, он и тогда мог отправиться к ней.

Никогда полиция не гоняется так настойчиво за пожилыми пьянчужками, даже если те не совсем красиво ведут себя на улицах. Зачем же Майклу было это нужно?

Потом я вспомнила реакцию Мак-Гоннигала, когда я показала ему браслет. Теперь-то мне все ясно – он знал, что браслет принадлежит Майклу, и подумал, что это просто трюк с моей стороны, попытка оживить наши с Майклом отношения. Поэтому-то и ничего не сказал. Да я же сама видела на нем этот браслет в прошлом году в феврале, на его дне рождения.

Но только не он, а Сериз и Элина оставили браслет на полу у меня в гостиной. В ту ночь, когда они с Элиной ночевали у меня, Сериз сняла с руки браслет и положила на пол – люди часто так делают. А утром ей стало плохо, и они забыли про браслет… Нет, меня сейчас разорвет от всех этих открытий.

– Вик! Что с тобой? Что случилось? Ты не упала в обморок? – взывала Лотти на другом конце провода.

– Ничего, Лотти, просто я сейчас вдруг поняла то, что давно уже должна была бы понять.

– Тебе сейчас нужнее всего горячий ужин и хороший сон. Послушай, давай я заеду за тобой. Поешь у меня горячего супа, а спать будешь в комнате для гостей. Завтра на свежую голову подумаешь, как расставить ловушку своему тигру.