Он медленно и осторожно стал пробираться сквозь него, выставляя вперед поблескивающее оружие. Оказался внутри, оглядывая все вокруг.

– Спасения нет! – выкрикнул клингоно-ромуланец на правильном стандарте Федерации. Кирк не мог определить и следа какого-либо акцента. – Примите свою судьбу! Умрите с честью!

Кирк занял свою позицию, зная, что невидим. В изречениях этого молодца было что-то большее, чем просто налет клингонской щепетильности. Но Кирку показалось интересным то, что охотник не назвал имени своей предполагаемой жертвы – ни Тейлани, ни Кирка.

Молодец оставался все в той же позиции, не двигаясь. Кирк понимал стратегию. Жди, пока твой противник сделает ошибку.

Но ошибки были для нетерпеливых молодых. Кирк их больше не делал.

По крайней мере, не в подобной ситуации. В конце концов терпение Кирка, его опыт одержали победу.

Юноша в сером сказал что-то через плечо, продвигаясь дальше вглубь конюшни. Его напарник осторожно проскользнул сквозь разбитую дверь.

Кирк дождался, пока два клингоно-ромуланца не встали плечо к плечу, каждый проверяя свою сторону помещения. Затем Кирк швырнул второй обломок поликрета. Он шлепнулся далеко позади, в глубине конюшни.

Моментально, едва обломок отскочил от деревянной стойки, последовали два взрыва – это выстрелили клингоно-ромуланцы. Их рефлексы Кирка впечатлили.

Но обломок предназначался не для того, чтобы вынудить их стрелять. Это был второй сигнал для Тейлани. Она сделала свой ход.

Подобно расплавленной тени она вылетела из стойла, сделав сальто в воздухе над дверью, развернулась, приземлившись точно на ноги, и продолжила в том же духе.

Конюшня огласилась звуками разрывов, выстрелы атакующих следовали за Тейлани по пятам, все время лишь на волосок позади.

Но Кирк не остановился, чтобы полюбоваться ее акробатикой. Он не сомневался, что ее прыжки завершатся на тюках с сеном на просевшей лестничной клетке, благополучно и вне досягаемости каких-либо еще разрывных снарядов. К тому времени враг больше не будет угрозой.

Кирк за этим присмотрит.

Подошла его очередь.

Одним прыжком с сеновала. Ракетой вниз по веревке, накинутой на старый подвесной блок. Подтянуть ноги так, чтобы ударить каждого клингоно-ромуланца прямиком в спину сапогом.

Голорукий молодец только-только начал поворачиваться. Умудрился даже увидеть сапог Кирка, когда тот врезался в него.

Резкий удар отозвался в ногах и спине Кирка огненным электрошоком. Зубы клацнули, челюсти пронзило мерцающими искрами боли.

Но о боли легко можно было позабыть, чувствуя удовлетворение от вида своих врагов, мертвым несопротивляющимся грузом вповалку лежащих после его атаки.

Кирк отпустил веревку и с разбегу приземлился. Развернулся, готовый нырнуть вперед. И ему пришлось нырнуть.

Молодец в серой тунике лежал ничком на полу из поликрета. Но его голорукий напарник стоял на коленях и целился из своего оружия.

Кирк плечом стукнулся об пол. Напряженное плечо хрустнуло от удара, и он задохнулся от шока.

Рефлекторно он хлопнулся на землю, чтобы смягчить момент инерции и защитить от дальнейших унижений спину и руку. Эта неожиданная остановка спасла ему жизнь – разорвавшийся снаряд проделал дыру в поликрете прямо перед ним.

Лицо слева обожгло вихрем каменных осколков.

Кирк вскочил на ноги, готовый снова увернуться от выстрела.

Стоящий на коленях парень поднял оружие.

Тейлани атаковала. Ее предсмертный клингонский вопль, от которого кровь сворачивалась в жилах, заполнил конюшню. Оружие юноши дернулось.

Это мгновенное отвлечение – все, что Кирку было нужно. Он прыгнул вперед.

Тейлани упала на пол и перекатилась, точно и незамедлительно выпущенная реактивная пуля разорвалась в воздухе прямо над ней. Кирк ударил юношу плечом в грудь.

Это было последнее издевательство над измученными мускулами Кирка. Что-то вонзилось ему в плечо. Кирк заскрежетал зубами. Почувствовал вкус крови от порезов на лице. Но тем не менее он сграбастал голорукого за отвороты жилетки и изо всех сил крепко врезал ему головой.

Звезды вспыхнули перед глазами Кирка от резкого хрусткого удара лбом о массивные надбровные гребни этого парня…

Но из носа нападавшего хлынула зеленая кровь. Его темные глаза потеряли фокус.

Кирк отпустил ткань жилетки.

Его противник со стоном отвалился назад.

Кирку со страшной силой хотелось сделать то же самое. Однако он продолжал сидеть на полу, производя инвентаризацию своих ноющих суставов и конечностей.

Было очень противно слышать собственные хрипы, пока он старался восстановить дыхание.

В данный момент он чувствовал себя достаточно старым, чтобы сгодиться Тейлани в прадедушки.

Она встала рядом с ним на колени. Оба пистолета нападавших были у нее.

– Ты поранился, Джеймс.

Кирк рассмеялся над подобным преуменьшением. Это действо вызвало новую волну агонии, пронзившую плечо, от которой перехватило дыхание. Но он рассмеялся вновь.

Тейлани нахмурилась.

– Ты находишь это… забавным?

Кирк покачал головой, почти не способный говорить.

– Нет… – выдохнул он. – Я… я просто подумал… что несколько лет… не чувствовал себя… так хорошо.

Он увидел недоуменное выражение в ее глазах. Но ничего не смог поделать. Смех ключом бил из него, не поддаваясь контролю.

А из-за боли только труднее было остановиться.

Когда он почувствовал, что может дышать без обжигающей боли в плече, Кирк встал. Он даже позволил Тейлани предложить ему руку, поскольку на собственные ноги не мог полагаться.

На секунду он почувствовал головокружение. Было ли это от кислородного голодания или от понижения адреналина, он не знал. И не особенно беспокоился. По опыту уже знал, что чувства уходят, а значит, чувства можно игнорировать.

Первое, что нужно было сделать – объединить цели. Он опустился на колени рядом с одним из упавших клингоно-ромуланцев, раскрыл его жилет, почувствовав что-то внутри – ID пакет или набор кредитных карточек. Но нашел только обойму снарядов микро-взрывчатки. Затем Кирк понял, что что-то было не так.

Он положил руку на грудь юноши.

Она не двигалась.

Положил пальцы на шею. Там, где у человека была сонная артерия, ничего не чувствовалось. Провел руку дальше вдоль челюсти, где подобие сонной артерии было у вулканцев и ромуланцев, затем надавил под челюстью, где точка пульса была у клингонов.

Нападавший был мертв.

– Я не так сильно ударил его, – сказал Кирк.

Он подошел ко второму юноше, все еще лежащему на полу лицом вниз, перевернул тело. Под ним была маленькая лужица свернувшейся крови изо рта парня, несколько ее капель попали на серую тунику нападавшего. Но не больше, чем бывает из растрескавшейся губы или удаленного зуба.

Этот тоже был мертв.

– Нет, – запротестовал Кирк. В этом не было здравого смысла.

Тейлани попыталась утешить его:

– Но они пытались убить тебя, Джеймс.

– Это не то, – сказал он. Они были молодые мужчины. Здоровые и сильные. Они не могли умереть от удара в челюсть или пинка в спину.

К нему вдруг пришло понимание, что за свои годы он видел слишком много смертей. Это все больше вызывало его тошноту. Он будто играл свою часть во вселенском запасе смертей.

– Почему они пытались убить меня? – спросил Кирк. Он чувствовал необходимость сделать их гибель не бессмысленной, а ради чего-нибудь. Чего угодно. Он снова взял Тейлани за плечи.

– Ты должна ответить мне.

Но она вновь коснулась его лица. Одним пальцем, испачканным красной кровью. Кровью Кирка.

– Аптечка в моей машине.

Джим опустил глаза на тела клингоно-ромуланцев. Они никуда не денутся. Он утомленно кивнул, открыл двери конюшни. Тейлани быстро задержала его руку, поддерживая. Он не протестовал. В глубине его разума возникла страшная мысль, что он мог оступиться без ее поддержки.