— А что это за камень? — восторженно спросил Грегори.

   — Этот камень сотворил Верховный Чародей Грамерая, малыш.

   — Твой камень? — Магнус изумленно уставился на отца.

Рука пожилого монаха замерла на защелке медальона.

   — Так вы — Верховный Чародей?

   — Меня зовут Род Гэллоугласс, — признался Род. — А это моя супруга, леди Гвендилон.

   — Леди Гэллоугласс! — Пожилой монах учтиво поклонился. — Я — отец Телониус[44], а это — брат Дориан.

Молодой монах также склонил голову в поклоне.

Гвен слегка поклонилась в ответ и проговорила:

   — А это наши дети — Магнус, Корделия, Джеффри и Грегори.

   — А мы еще гадали, как же это четыре юные души уцелели в этом урагане соблазна, — покачал головой молодой монах. — Теперь ясно. Они были под вашей защитой.

Гвен улыбнулась и сказала:

   — Тут дело больше не в волшебстве, а просто в том, что мы их родители.

Но отец Телониус возразил:

   — Хорошо, если так. Но мы видели: очень многих детей увели с пути истинного такие, как этот Иуда, и они не послушались своих отцов и матерей. В стране развелось множество злодеев, которые готовы приспособить музыкальные камни для своих черных целей — жажды власти, к примеру. Есть и такие, которые питаются энергией молодых, как вампиры. Эти мерзавцы — великие циники, им знакомы самые примитивные, самые дурные человеческие побуждения. Пользуясь ими, они и соблазняют, и совращают молодых. Большинство родителей ни о чем таком и понятия не имеют. Им нечего надеяться на то, что они сумеют одолеть тех, кто всю свою жизнь посвятил совращению молодежи.

Магнус и Корделия обменялись затравленными взглядами.

   — Но как же вы узнали, что этот священник — не настоящий? — спросил Джеффри.

   — Он не проповедовал Слово Христово и Его Причастие, — ответил брат Дориан.

Джеффри этот аргумент не убедил. Подозрительно глядя на монахов, он осведомился:

   — А нам как узнать, что вы — настоящие? Поймите меня верно: один нас уже обманул, так почему я должен верить другим?

   — Я проповедую Христа и те чудеса, которые Он сотворил, — ответил ему отец Телониус. — И более всего я проповедую таинство Причастия, завещанное нам Христом. Мы принимаем Его тело и кровь в виде вина и хлеба. Такого объяснения вам достаточно?

   — Боюсь, не совсем, — отозвался Род. — Надеюсь, вы извините меня, господа священнослужители, но, признаться, я до некоторой степени разделяю с моим сыном его недоверчивость.

   — Рукоположенные члены ордена Святого Видикона, — зазвучал в голове у Рода голос Векса, — обучены хотя бы азам современной науки.

Род кивнул.

   — В вашу религиозную проповедь я верю, святой отец, но не будете ли вы так любезны сформулировать начала термодинамики?

Брат Дориан широко раскрыл глаза, а отец Телониус спокойно улыбнулся и ответил:

   — Первое правило гласит: «Количество энергии в замкнутой системе является постоянной величиной».

   — Это можно сформулировать иначе, — добавил брат Дориан. — Люди не умеют создавать или разрушать энергию, они только изменяют ее, переводя из одной формы в другую — как сделал ваш камень.

Отец Телониус одобрительно кивнул и продолжил:

   — Второе правило гласит: «При любом изменении состояния энергии ее энтропия может только увеличиваться».

   — Мы должны всегда стремиться к гармонии и порядку, — негромко добавил брат Дориан, — но настанет день Конца Света и Второго Пришествия Христа.

   — С научной точки зрения они совершенно правы, — услышал Род голос Векса, — но с богословскими выводами я мог бы и поспорить.

   — Что ж, вы нас убедили, — сказал Род. — Вы настоящие. Извините за проверку, преподобные.

   — Не стоит извинений, — ответил отец Телониус.

А брат Дориан пробормотал:

   — Вот если бы молодежь точно так же проверяла слова тех, кого она слушает! Всегда полезно для начала подвергнуть авторитет сомнению.

   — Нужно выслушать ответ, — уточнил отец Телониус, — и оценить его.

Грегори с едва скрываемым любопытством спросил:

   — Пожалуйста, скажите, святой отец, как вам удалось совладать с папиным камнем?

   — Да–да, как? — подхватил Магнус. — Потому что у папы не получилось.

Род одарил сыновей мстительным взглядом, но Грегори этого словно бы не заметил.

   — Неужели вам достаточно было сказать «Изыди!»?

   — В каком–то смысле — да. Произнесение это слова сосредоточило мою волю и дало императив силам, на которые воздействовал камень. Я обладаю даром гипноза, но мои способности не слишком велики. Будь я могущественным проективным телепатом, мне и слова произносить бы не понадобилось — достаточно было бы послать мысль–импульс. И все же сил у меня достаточно для того, чтобы уметь управлять этим кристаллом.

   — А почему же лжесвященник не сумел отвести от себя силу камня?

   — Потому что не держал его в руках. Мы установили, что действием камня может управлять только тот, кто к нему прикасается.

   — Кто угодно? — вытаращив глаза, воскликнул Грегори.

   — Кто угодно, кто знаком с принципом его действия.

   — Но почему же тогда вас не сопровождает отряд рыцарей? — возмутился Джеффри. — Почему с вами нет целого войска телохранителей? Ведь если этот Камень попадет в руки того, кто пожелает подчинить других людей своей воле, такой злодей может наделать немало бед!

   — Да, мы знаем об этом, — невесело отозвался отец Телониус. — Но не было у нас времени посылать за телохранителями. Наш аббат услышал весть от дозорных–телепатов, а они сообщили о том, что здесь, на западном побережье острова Грамерай, собираются чудовищные силы Зла и что эти силы стремятся захватить и извратить силу, коей обладают музыкальные камни, дабы с ее помощью поработить народ.

Род обратил внимание на то, что новый аббат обзавелся монахами, проводящими телепатическую разведку. Это могло стать благодатью для Грамерая — а могло и проклятием.

   — Стало быть, посылать гонца к королю с просьбой о подмоге времени не было?

   — Нет. Аббат только отправил по стране несколько групп монахов. А мы с братом Дорианом должны разыскать ту злобную душу, которая пытается извратить могущество музыки и истребить этого мерзавца с помощью Чародейского Камня.

   — Но если вас захватят в… — не отступился Джеффри.

   — Никто не сможет воспользоваться Камнем, потому что никто не знает, как это делается, — заверил его отец Телониус.

   — Ну а если вдруг все–таки догадаются?

   — Не догадаются. — Род сжал плечо сына. — На данный момент Камень в самых надежных руках, и телохранители у тех, кто владеет Камнем, теперь есть тоже самые надежные. Так?

Джеффри вздрогнул, обернулся, взглянул отцу в глаза и вытянулся по стойке «смирно».

   — Да, сэр! — Затем он снова обратился к монахам: — Вы можете не беспокоиться ни о чем! Мы прикроем каждый ваш шаг!

Отец Телониус торжественно склонил голову, чтобы спрятать улыбку.

   — Будем вам чрезвычайно признательны.

   — Это мы вам признательны за то, что вы прогнали лжесвященника, который мог соблазнить нас.

Джеффри выразительно зыркнул на Магнуса и Корделию.

   — Ты на что намекаешь? — возмутился Магнус, а Корделия пылко воскликнула:

   — Да, да, было искушение, ну и что? Теперь наши глаза все видят ясно, и больше никто не сумеет нас обмануть!

   — Угу, — улыбнулся Род. — Покуда у вас в ушах затычки.

   — Что ж, тогда давайте продолжим путь вместе, — предложил отец Телониус, протянул руку, и Джеффри зашагал рядом с ним.

Процессия тронулась в путь по миру иллюзий, возглавляемая пожилым монахом и мальчиком–подростком. Вокруг вздымались и опадали туманные силуэты, но вот что странно — казалось, они расступались перед монахами и давали им дорогу.

Через некоторое время Род догнал отца Телониуса и еле слышно проговорил: