Лот целовал ее и отмечал с удовольствием, как напрягается и дрожит ее тело, сопротивляясь растущей страсти. «Это так приятно», — призналась себе Мириэль, поневоле мечтая, чтобы ощущение продлилось подольше, каждый нерв отзывался на щекочущие губы Лота… Но ничто уже не могло изменить ее решения.
— Ты — сама нежность, Лот, — сказала она, опустив глаза,? — спасибо тебе за эти мгновения, я чувствовала себя на седьмом небе. Ты осчастливишь безмерно какую-нибудь красавицу или много красавиц, — усмехнулась она. — Но я, все-таки, выучу магию и постараюсь изменить ход событий в Нуменоре.
— Что ж, — грустно вздохнул эльф, — желаю успеха, учись побыстрее, чтобы пропустить как можно меньше мгновений жизни. Оставайся такой же пламенной и прекрасной. Мне очень жаль, что я познакомил тебя с Чайлдином.
Они стояли друг против друга, и смешанные чувства терзали их.
— Прощай, Лот, — решилась, наконец, Мириэль, — ты очень дорог мне.
Они обнялись на прощание.
— Обещай мне, что ты не станешь обращать свое колдовство против меня, — попросил Лот.
Он долго провожал глазами тоненькую фигурку уходящей в неизвестность принцессы. И искренне сожалел, что Мириэль сделала этот странный выбор.
Глава 9 Страна Вечных Льдов
День и ночь проводила Мудрена у постели Юниэра, непрерывно сражаясь за его душу с волшебством, превосходящим ее возможности. Несчастный проклинал все на свете, рвался прочь, обдирая кожу о прочные веревки, связывающие его, и было больно смотреть, как он корчится в муках. Дорого стоило Мудрене устроить так, чтобы он обронил горудуновский «подарок» на тропе в лесу и не сразу услышал настойчивый зов звезды. Теперь у нее не было сил противостоять этому зову, оставалось надеяться на чудо и ждать, пока кто-нибудь найдет и возвратит звезду в сады Горудуна.
Когда оскорбленная Мириэль покинула Грибной Рай, белокурая колдунья пыталась направить ее туда, где затаилась маленькая звездочка, но столкнулась с противодействием. Мудрене привиделся расплывчатый образ женщины с длинными черными волосами, и она поняла, что Мириэль охраняет какой-то дух. Девушка совсем отчаялась спасти Юниэра, но вдруг молитвы помогли: злополучный талисман вернулся на свое место. Лицо Юниэра разгладилось, мышцы расслабились, и он уснул нормальным, а не навеянным чарами сном. Измученная Мудрена тоже свернулась клубочком возле него, наконец-то можно было отдохнуть. «Все-таки, получилось по-моему», — радостно подумала она.
Но следующий день не принес ей утешения. Узнав, что Мириэль ушла, Юниэр пришел в неистовство, обыскал всю деревню и стал выспрашивать подробности у хоббитов. Те отвечали сухо и раздраженно, они не забыли про учиненный недавно погром. Да, Мириэль ушла три дня тому назад. Любой бы ушел, наслушавшись гневных и оскорбительных замечаний громадины. Юниэр и представить себе боялся, что может случиться с изнеженным дворцовым созданием в дебрях Средиземья. Из-за него жизнь ее в опасности. Странно, никогда прежде он не болел. Что за напасть с ним приключилась?! Мудрена и хоббиты упоминали о каких-то колдовских чарах. Он не особенно этому верил.
Юниэр собрал вещи, стараясь как можно скорее отправиться на поиски Мириэль. Мудрена подошла к нему почти неслышно. Девушка выглядела бесконечно усталой, глаза больше не сияли лукавством, было заметно как ей тяжело. Она спасла жизнь темноглазого рыцаря ценой утраченного здоровья, но не услышала ни слова благодарности.
— Не хочешь со мной перемолвиться словом,
Зачем меня ранишь напрасным укором?
Куда же ты, странник, направишь свой путь?
Возможно, что я помогу чем-нибудь?
Юниэр усмехнулся невесело:
— Помочь мне никто не может, я иду искать свою жену. Страшно представить ее одну в диком Средиземье. Почему ты не удержала ее? Не убедила остаться? Спасибо за то, что вылечила, но душевный покой я обрету только тогда, когда волей Илуватара найду ее.
— Полжизни, блуждая, весь свет обойдешь,
Любимой своей, увы, не найдешь.
Юниэр вздрогнул от такого страшного пророчества, но прежде чем успел возразить, Мудрена продолжила:
— Вчера, до того как исчезла луна,
В сады Горудуна вернулась она.
Юниэр схватился за голову.
— Ценой ее свободы получено мое выздоровление! Лучше бы я не просыпался никогда. Можешь ли ты что-нибудь сделать, чтобы вызволить ее? Ты же выручила нас однажды.
Мудрена вздохнула:
— Растрачена мощь моего волшебства,
Слаба как былинка, едва я жива.
— Какой же я осел! Зачем я взял эту звезду? — продолжал сокрушаться Юниэр. Я пойду туда, это по моей вине Мирэ там очутилась. Может, она меня вспомнит и простит.
Мудрена ахнула и возмущенно сдвинула брови:
— Что ты говоришь, больной человек?
Напрасно сидела бессонные ночи!
Ты хочешь в озерах закончить свой век?
Всегда одинок средь бесчувственных прочих.
Прохладен, как рыба, с глазами пустыми,
Не век и не два бродить между ними.
Все, кто в Зачарованный лес попадает,
О мире и прошлом, увы, забывает.
— Что же мне делать? — отчаялся Юниэр. — Я не могу жить без нее.
— Коль хочешь жену сюда привести,
Тебе Горудуна придется найти.
Он, может, позволит принцессе уйти.
— Где я найду его? — воспрянул Юниэр, цепляясь за эту новую надежду.
— На западе самом есть остров один,
Туда несет воды река Андуин.
Течением теплым его омывает,
Безбедно хозяин на нем проживает.
— Спасибо, дорогая Мудрена! — Юниэр поцеловал ее руки. — Какое счастье, что мы встретились. Ты столько всего знаешь, и у тебя доброе сердце. Хочешь, я подожду несколько дней, пока ты поправишься, и мы вместе навестим Горудуна?
— Желаю удачу тебе обрести,
Но только с тобою мне не по пути.
Юниэр обнял ее на прощание.
— Мы еще встретимся. Отдыхай. Не трать больше свои силы. Я скажу хоббитам, чтобы они хорошенько о тебе заботились. Еще раз, спасибо за то, что ты для меня сделала.
«Этот остров называется Тол-Фалас, — прикинул Юниэр.? — Пожалуй, лучше добраться сначала до Пеларгира, а там занять денег, снарядить лодку и по морю доплыть до острова». Простившись с хоббитами, Юниэр отправился в путь. Хоббиты нисколько не сожалели об этом. «Слава богу, поспим сегодня спокойно, без этих истошных воплей среди ночи».
Мудрена добрела до своей избушки. Она посмотрела в зеркало, и испугалась своей бледности, голубые жилки у висков были отчетливо видны. Болела голова, все тело ныло. Заглянув себе в помутневшие очи, она могла предсказать, как долго ей осталось жить. Это не усталость, не истощение, как она надеялась. Это — болезнь крови, которую она получила от нехватки Белого Солнца, и излечить ее в Средиземье невозможно. Мудрена бессильно опустилась на пол: «Я не должна умереть. Никто не должен. Для всех есть спасение», — мысли приходили откуда-то издалека, расплываясь, прежде чем стать осознанными.
— Что с вами? Вам плохо? — услышала вдруг Мудрена. Это добросердечная Лавашка склонилась над ней.
Юниэр не успел уйти далеко. Он услышал топот ног и прерывистое дыхание и понял, что кто-то догоняет его.
